гордый и наполненный жизнью воин, постарел на глазах.
Он просто смотрел себе под ноги, на лица сыновей и совершенно не знал что делать. Мыслей в голове не было.
Решимость и ярость разом пропали куда-то. Опираясь на фамильный меч, Акилла упал на колени и беззвучно заплакал.
Торальд наблюдал за кровным врагом, и не ощущал вкуса победы. Вульфсоны его сильно разочаровали. Один лишь Ариэль оказался бойцом, а того Торальд по глупости убил первым.
И что, просто так, без эпичной битвы зарубить слюнтяя?
Несмотря на смелые мысли, Блудсон молчал. Акилла оставался могучим врагом, и сильным воином. Уважение к этому человеку, вырабатывалось на уровне инстинктов.
У Торальда не было своих детей, и ему было сложно понять что чувствует сейчас Акилла. Но на какой-то миг, ему захотелось опустить меч и уйти.
Нет. Цель превыше всего. Превыше чувств. Превыше сострадания. Превыше омерзительной слабости которую позволил себе кровожадный волчара.
Торальду сложно было судить, но в глубине души он был уверен. Окажись он на месте Акиллы, то не позволил бы себе такого. Отец возвел в ранг равного, чертового слабака.
Торальд рванулся вперед. Единым движением, он описал мечом дугу и опустил на шею волка.
– Да что не так с этой семьей, – пробормотал он вытирая меч о простыни.
Торальд снял перчатку, затем обмакнул палец в обнажившиеся артерии и облизнул.
– Слабый старик, а сколько было гонора…
В этот момент, в дальнем углу спальни открылась потайная дверь. Из проема выглянуло обеспокоенное лицо Лереи, жены Акиллы.
Немая сцена затянулась.
Женщина окинула взглядом обезглавленное тело мужа. Затем лежащие на полу головы. После, она ничего не выражающим взглядом уставилась на Торальда, который сидел надменно выпрямившись. Будто говорил, “Смотри что я сделал!”.
Взгляд женщины описал новую дугу, в точности повторив маршрут.
Сначала у нее стал дергаться глаз. Но это продлилось совсем не долго.
Женщина оскалила зубы и резко выбросила руки вперед. Торальда как пушинку снесло с кровати и силой впечатало в дальнюю стену. Удар был настолько силен, что даже накачанный кровью и сотнями жизней вампир совершенно растерялся. У него все поплыло перед глазами.
Он встряхнул головой и попытался сфокусировать взгляд. Следующее, что он увидел, была Лерея с огромным двуручником в руках. Женщина стояла над ним, а меч неотвратимо опускался на голову Блудсона.
Женщина не издала ни звука, но на ее лице было написано все что нужно было знать Торальду.
– Все сюда! – заорал он, едва успев активировать бесплотность. Тело Блудсона вдруг стало расплывчатым, будто плотный туман причудливо клубясь, приобрел форму человека.
Меч прошел сквозь бесплотное тело.
Эта способность заряжалась очень долго и трудно, но если бы не она, некому было бы праздновать победу над Вульфсонами.
Через секунду, Торальд вновь обрел плотность и отпрыгнул подальше от разъяренной женщины.
Вампир выронил где-то меч и сейчас доставал из-за пояса длинный кинжал. Однако следя за плавными, будто гипнотизирующими движениями Лереи, он понял, что с ней так легко не справиться.
– Убейте эту суку, – закричал Торальд солдатам, которые стали набиваться в покои Акиллы.
Лерея вновь выбросила руку, на этот раз в направлении солдат вооруженных арбалетами. При этом она не сводила глаз с Торальда.
Эта женщина явно не собиралась умирать.
Так вот кого так боялся отец, – пронеслось в его голове. Не смотря на ситуацию, он улыбнулся этой мысли.
Похоже, что в Лерею, улыбка Торальда влила новые силы. Она несколько раз крутанула меч вокруг оси, перерубая выставленные копья, ломая щиты, рубя тела и отнимая жизни воинов.
Да что же мне так везет на боевитых баб? – думал Торальд, который решил с толком распорядиться выдавшейся передышкой. Он бросился за кровать Акиллы, где заметил торчащую рукоятку своего меча.
Ощутив в руке тяжесть, давно ставшего родным оружия, он вновь повернулся к волчьей жене.
– Ну теперь поиграем. – пробормотал он под нос. Или не пробормотал. То что он увидел, заставило его на миг потерять дар речи.
Лерея, в белой ночной сорочке залитой кровью. Она неотвратимо шла на Торальда. Ее бледное от природы лицо, обрамленное темными волосами, выглядело устрашающе из-за алых брызг.
За ее спиной, солдаты, которым не посчастливилось сегодня сопровождать своего господина, были порублены крупными кусками. И это усугубляло картину.
Но самое жуткое было то, что женщина, за все время, не издала ни единого звука.
Торальд, зарычал и бросился вперед.
Меч вампира описал дугу и встретился с подставленным двуручником, который казался огромным в тонких женских руках.
Да что с ней не так? Черт!
Торальд попытался достать женщину кинжалом, который до сих пор сжимал в руках, но Лерея, легко увернувшись, толчком выбросила ногу вперед. От сильного удара в грудь, вампира отбросило к стене.
В Блудсоне было много силы. Даже слишком много. К тому же младший сын Вульфсонов подарил ему много энергии. Но вот уверенность его пошатнулась. Он мог еще долго сражаться, но взгляд этой женщины, будто высасывал из него решимость и волю к победе.
Торальд рванулся вперед, осыпая женщину градом ударов.
Лерея, уйдя в глухую оборону, едва успевала парировать их, но Торальду так и не удалось ее ранить.
Вампиру показалось, что лицо женщины приобрело задумчивый вид.
Силой отбив очередной удар и отбросив Блудсона, Лерея произнесла одними губами:
– Ты не мог победить честно.
Она уже готова была перейти в атаку, но тут в ее бедро вонзилась стрела, заставив женщину пошатнуться.
Ее лицо оставалось неизменным, хотя с ее губ и сорвался едва слышный стон. Но она не остановилась. Волоча ногу, она надвигалась на Торальда.
Взвесив что-то в голове, молодой вампир бросился к выходу.
Только сейчас женщина позволила себе издать какой-то звук. И что это был за звук…
Это был крик наполненный яростью, отчаянием, болью и истинной жажды крови врага. Конкретного врага.
Солдат, который трясущимися руками пытался перезарядить арбалет, замер на
