он же был негром, а тут белое тело! — возразил Ерема.
— Но сейчас-то он булка белого! А Жека? Твоя задница? Признавайся!
— Да не мое это! И потом, почему она на нужное место не встала!
Мы озадачено закивали головами, и тут случилось страшное : отражение жопоголового вышло из зеркала и вибрируя задничными полушариями глухо заговорило :
- Спасибо друзья! Я долго был в заточении, но вы смогли освободить меня, и за это я …
Внезапно, его речь прервал дикий крик Сейки :
- А-а-а! Говорящая жопа!
После чего ее копье вонзилось в голо… прямо между булок незнакомца. Тот повалился на пол замертво, забрызгав нас алой кровищей, а все зеркала в помещении лопнули, осыпав нас искрящимся дождем осколков.
— Сейка, какого хрена ты его замочила? — закричал я.
— Я...испугалась!
— Своей рожи в зеркале ты не испугалась, а этот значит страшный?
— Так этот настоящий! Живой! — обиженно выкрикнула она.
Я только махнул рукой…
— Похоже этот выход мы тоже зафейлили! Наверняка этот жопоголовый должен был открыть нам портал, или вроде того...
— Че там у нас осталось? — обратился я к Иннокентию, наблюдавшему за нашими приключениями из коридора.
— Да вроде все, больше ничего и нет. — он развел руками. — Как нет, Сотона любит троицу! — возразил Ержан.
— Так я и нашел только три комнаты — столовую, сауну и эту! — ответил он.
— Точно! Столовая! Ее-то мы не изучили! — я хлопнул себя по лбу.
— Эй, вы мне итак ванную сломали! А теперь и еды лишить хотите? — недовольно пробурчал Иннокентий.
— Какая еда? Ты что не пойдешь с нами, когда мы найдем выход?
— Ну, а что мне там делать? Мне и здесь и хорошо...
Хм, странный мужик, радоваться надо – его на свободу хотят вытащить, а он недоволен! Впрочем, я смутно улавливаю его логику – делать ничего не нужно, кормят и поят, но разве это жизнь?
— Ладно, постараемся ничего не сломать! Или аккуратно сломаем... — ответил я, и мы вновь двинулись к столовой.
***
Проплутав по сырым галереям, на полпути к столовке, мы остановились возле очередного портрета лысого опухшего мужика.
— Как мне его рожа надоела! Что он здесь повсюду висит? Будто специально напрашивается! — сказал я и, с силой, пнул портрет ногой в нос.
В ответ, рожа жутко заскрипела и на месте рта открылось круглое отверстие. Хм, а ведь и правда, выражение «рожа кирпича просит» подходит для него идеально!
— Наверное, нужно что-нибудь сунуть внутрь! — тут же предположил Фририх.
— Сунуть...что за извращенские мысли! Ладно бы это был женский портрет, а тут вообще дед! — возмутился я.
— Т-ты о чем вообще? — Фририх удивленно поднял брови.
Хм, неужели об этом только я подумал? Выходит это я извращенец? Да не может быть!
— Да ни о чем, забудь. — я поднял лежащую под ногами палку и сунул в отверстие, эффекта не было. Я принялся шурудить палкой, как щупом, пытаясь найти внутри какую-нибудь кнопку или нечто подобное. Однако стенки внутренней трубки были гладкими — ни единой зацепки.
— Еще варианты? — спросил я.
— Может сже.. — хотела предложить Миз, но я прервал ее.
— Нет, жечь не будем! Вдруг механизм повредится! Давайте более гуманные варианты.
Все лишь пожали плечами, предложив засунуть внутрь что-нибудь потолще, либо попробовать еще постучать по лицу. Однако и эти варианты успеха не принесли. Наконец, поступило предложение сунуть внутрь что-нибудь живое, но рисковать все отказались.
Мы уже собрались уходить, решив, что эта дырка является факелодержателем или чем-то подобным, когда мне захотелось отлить. С одной стороны тут повсюду канализация, а с другой – такое удобное отверстие на стене. Подойдя поближе, я пустил струю прямо в рот ботексного дедка и тут, в стене, что-то захрустело. От неожиданности, струя вырвалась из-под контроля и обдала свежей желтизной настенную рожу . Но я зря испугался, это заработали шестеренки невидимого механизма, и рядом со мной, в сторону отъехала часть стены, открывая новый проход.
— Мда, нужно было сразу догадаться! Ведь и правда на писуар похоже, и рот на уровне пояса, и сама рожа такая заманчивая...
Пройдя по тоннелю, мы оказались на краю неглубокого квадратного колодца, заполненного мутной вонючей водой. На глубине примерно в один метр смутно угадывалась какая-то хреновина, похожая на рычаг. Отбросив в сторону брезгливость, я запрыгнул в воду и потянул его на себя. Тот с хрустом сдвинулся, что-то зашумело под ним и в окружающих стенах, но никаких изменений не произошло. Двери не открылись , портал не появился, злобные монстры не поперли со всех сторон.
— Это похоже на подъемную площадку, вроде той, что мы не нашли в сауне. — сказала Миз.
— Точно! И шахта наверху пустая! — поддержал ее Фририх.
— Так может вода мешает? Слишком большой вес? — предположил Ержан.
— Ведро! Не зря же нам его положили! — я проявил недюжинную смекалку.
При помощи ведра и походных котелков мы принялись быстро вычерпывать воду и выливать прямо под ноги. Не прошло и получаса, как мы увидели дно – поржавевшую металлическую ребристую площадку. Под водой было не видно, но у площадки также обнаружились металлические бортики, препятствующие выпадению пассажиров. Набившись, как сельди в бочку, мы забрались на площадку, и я потянул за рычаг. Механизм натужно закряхтел, затрещал, но работать начал. Мы медленно поднимались вверх, ожидая новых каверз и подстав от «испытательного полигона» .
***
Верхний этаж канализации оказался более современным – кирпичи были желтыми и почти новыми, лишь слегка загрязненные серым налетом. По потолку шли тускло светящие лампы, скрытые зарешеченными плафонами. В воздухе чувствовался запах плавленого сыра и салями. Похоже, какая-то падла жрет пиццу и не делится!
Долго плутать не пришлось – здесь был всего один тоннель, уходящий куда-то вдаль. Пройдя около километра по закрытому каменному коридору, мы уткнулись в деревянную дверь – дразнящие запахи шли именно оттуда. До нас донеслись грубые мужские голоса :
— Да ее прям там раком и загнул, суку эту!
— Ого, а она, она что?
— Визжала так, будто я ее насиловать собираюсь!
— Ну, ну а ты?
— Засадил на всю длину! Да отдал хозяевам. Надоели со
