как будто что-то считая. Его спросили:
— Отче, что ты там считаешь, на стене?
— Считаю церкви в деревне, которая там дальше: церковь Вседержителя, св. Иоанна, св. Георгия, св. Антония.
Он как будто подавал некий знак матери, опечаленной смертью дочери. Никогда не бывав в той деревне, он обернулся в нужную сторону, и «осматривал» церкви.
В Св. Румелии
1. Однажды они взяли лодку, и поехали в село Св. Румелия. Заночевали там, и наутро о. Георгий служил в старом храме Успения Пресв. Богородицы, а Старец пел на клиросе. Затем они прогулялись к речке, которая течет из Самарского ущелья. Они остановились неподалеку от места, где река впадает в море, и глядя на ее бурный поток, Старец сказал:
— Перейдем на другую сторону…
— Это нелегко, еще утонем! Если бы у нас был ослик, то мы бы смогли запрячь его, и потихоньку перейти, и то — нет уверенности, что его не снесет потоком.
О. Георгий хотел послужить Старцу, и у него промелькнула мысль: «Не поднять ли его на спину!» Он был еще среднего возраста, тогда как Старцу было уже 70. Итак, он окликнул Старца:
— Нашел осла!
— Где?
Старец взобрался на камень, и как только о. Георгий подхватил его на спину, обнял его за шею и весело начал легонько похлопывать по щекам, как будто погоняя, приговаривая: «Ааа! Эту сцену, папа-Георгий, нужно нарисо…» — Не успел он закончить фразу, как о. Георгий со Старцем на спине смело вошел в реку. Вода была ему по пояс, и не успев опомниться, он тотчас перешел реку. Мысль как будто на время отключилась. Но самое поразительное, что когда он вышел на другой берег, то был совершенно сух, словно бы ни одна капля не упала на него!
О. Георгий спустя многие годы рассказывал об этом так: «Перешел, не успев ничего сообразить, и остался совершенно сухим! Нисколько не намок! И я совсем не задавался вопросом, как это могло случиться. Благодать Божия действует своим чередом, таким образом, что ее действие не прерывается. То есть, за одним чудом следует другое. Это естественно для священных вещей. Старец тоже никак это не прокомментировал».
2. Через некоторое время Старец выразил желание немного отойти, чтобы помолиться, а о. Георгий, почувствовав усталость присел, и сразу же задремал. Его разбудил шум от топота толпы детей. Около шестидесяти ребят из европейских стран, одетых в форму бойскаутов. Рядом он увидел прямо стоящего Старца, осеняющего их крестом и говоря с чувством: «Эх, папа-Георгий, знаешь, какие славные это дети, но они как овцы не имущие пастыря… Ради вот таких ребят, папа-Георгий мой, ради таких ребят мы родились! Перекрести их!»
3. Пока о. Георгий спал, Старец обследовал всю территорию вокруг, и держа в руках черепок от какого-то кувшина, спросил:
— Отец Георгий, вот как древние люди просевали землю, чтобы изготовить такой глиняный горшок, или еще что?
— Просеивали через одно сито, потом через еще более мелкое…
— С помощью воды, папа-Георгий мой, с помощью воды!
Затем Старец собрал 3–4 глиняных кусочка от горлышка, чтобы показать, как в древности делали тонкие глиняные сосуды. «Ну вот же, папа-Георгий… — кладем землю в первый кувшин (с водой) и трясем, хорошенько взбалтываем с помощью палки. Спустя немного перекладываем в соседний кувшин и так далее, перекладываем всю эту мутную взвесь еще в другие 2–3 кувшина. В конце оставляем, чтобы осело».
Старец по своей благодати «видел» как древние просеивали землю при помощи воды. Тяжелые частички оседали быстро, а более легкие оставались плавать. Наиболее мелкая земля (тук) оседала в последнем кувшине, и уже из нее заготавливали материал для глиняных сосудов.
Потом Старец поднял плоский камень, и сказал, что на нем есть древняя надпись. Отец Георгий дивился, как благодать Божия направляла Старца, так что за такое короткое время он обнаружил на целой горе эти находки. Он взял плитку в руки, но не мог разобрать, что там было написано. Он привез ее домой в Номикьяну, откуда ее через несколько лет украли.
4. Когда уже стало вечереть, они стали возвращаться и вышли к реке в другом месте, там, где она была шире и мельче. О. Георгий первым зашел в реку. Дальнейшее он пересказывал так: «Он был от меня слева, я начал переходить. Вдруг река слева взволновалась, и я увидел его уже на той стороне! Он перебрался невидимым образом, перелетел! Это было совершенно ясно. Я думал, — откуда же мне лучше пройти? — и сдал немного вправо. Вдруг я увидел реку такой, какой она бывает в августе, то есть почти засохшей. Вид бурной реки пропал. Я сделал шаг, и также сразу оказался на противоположной стороне!»
Так он оказался на другом берегу, около святого Порфирия — не понимая как, и не желая это выяснять. Он не спросил Старца, как это случилось. Знал, что это благодать Божия, по молитвам Старца, все устроила лучшим образом. Несколько лет он никому об этом не рассказывал.
Стадо без пастыря
Однажды о. Георгий, когда он еще не был священником, озадаченный как прокормить большую семью, задумал вместе с одним батюшкой из соседней деревни купить около 60 овец, чтобы выращивать их и потом продавать. В итоге, о. Георгий взял на себя овечек, в надежде увеличить стадо, а также иметь прибыль с молока и мяса, а священник взял баранов на откорм.
В первый день, когда он привел стадо в загон около дома, то оставил его свободно гулять. Овцы паслись сами по себе, и вскоре забрались на вершину неприступной скалистой горы напротив. Увидев это, о. Георгий недоумевал, как ему залезть туда, и привести их обратно. Был уже вечер, когда вдруг он увидел, как одна овца выдвинулась вперед, и за ней последовало все стадо. Спускаясь четкими круговыми движениями с горы, как будто местность была им хорошо знакома, овцы сами пришли в загон. Отец Георгий предположил, что их напугала какая-нибудь дикая кошка. Однако это чудесное событие начало повторяться каждый день. Овцы сами поднимались высоко в гору, паслись там, а поздно вечером возвращались в овчарню без помощи пастуха. Когда старец Порфирий приехал на Крит, то однажды утром, когда они вместе сидели во дворе, он спросил о. Георгия:
— Как ты думаешь, что заставляет овец возвращаться домой?
— Собака, наверное, … не знаю.
— Я тебе скажу… (и начал петь): «Их же воспита манною, приносят спасу желчь купно и оцет»[24].
Потом он продолжил и сказал:
