– Где мой конь? – спохватилась Лада.
– В конюшне, – ответил Елисей, подсаживая ее в карету. – Не волнуйтесь, Лада, за ним хорошо присматривают. Ему тоже не помешает отдохнуть.
Лада устроилась на мягком бархатном сиденье, поставила ноги на низенькую скамеечку, приоткрыла шторы – вот как, оказывается, можно путешествовать, со всеми удобствами – и карета тронулась. Девушка успела заметить вытянутые лица Волка и Проши, которые остались у дворца. Позади маячила рыжая вихрастая голова поэта. Лада злорадно улыбнулась – пусть посидят без нее немного, надоели. Но уже через полчаса поймала себя на том, что снова едва сдерживает зевоту. Она ехала в прекрасной карете по сказочному миру, рядом сидел симпатичный царевич – а ей было невыносимо скучно.
– Справа козы, – сказал Елисей.
– Угу, – ответила Лада.
– И крестьяне.
– Ага, – ей сводило челюсти, так хотелось зевнуть.
– Вам не скучно?
– Нет-нет, – сказала девушка. – Меня слегка укачало.
– Пройдемся пешком?
Туфли безжалостно впились в пятки, пальцы ног онемели. От Золушки, что ли, туфельки достались?
– Лучше прокатимся, – улыбнулась Лада. – Расскажите о себе.
Она произнесла эту фразу и приготовилась слушать. Но Елисей не спешил делиться информацией. Он будто обдумывал что-то, то и дело поглядывая на девушку. Потом, решившись, произнес.
– После смерти Ивана я остался совсем один. Родители наши тоже погибли. И долгое время я был потерянным мальчиком в людском океане. И вдруг появляетесь вы – чудесная яркая девушка, милая и чувственная, – он аккуратно поправил бретельку ее платья, – и я чувствую в вас родственную душу. Меня тянет к вам как магнитом.
Елисей посмотрел на ее губы, склонился ближе.
– Еле догнал! – Волк появился в окошке, заслонив небритой физиономией и коз, и крестьян.
– Волк, – с отвращением произнес Елисей, отстранившись от Лады.
Оборотень на ходу влез в карету, устроился напротив, задев коленом царевича.
– Не мог же я единственную царевну оставить без охраны, – ответил Серый. – Да и вообще, как сказал бы Проша: гулять на свежем воздухе – полезно. Вы куда собрались? К русалочьему пруду?
– Ой, тут есть русалки? – обрадовалась Лада. – Давайте посмотрим!
Пруд выглядел запущенным и заросшим. Вдоль берега росли камыши, на противоположной стороне паслись коровы. Одна из них, рыжая, с обломанным рогом, стояла в воде по колено, лениво обмахиваясь хвостом. Вода выглядела мутной и зеленоватой, лишь по центру зиял круг, черный, таинственный, словно дыра в преисподнюю. Утиный выводок пересек пруд, огибая омут по широкой дуге. Волк подошел к кромке воды, присел, макнул пальцы.
– Давно русалки ушли? – спросил он.
– Давно, – вздохнул царевич. – Нырнули в омут и с концами. Говорят, подземными руслами в море отправились.
– Жаль, – ответил оборотень. – Симпатичные девахи были. Смешливые. Рыбой воняли, правда, ну так кто из нас не с душком.
Он хитро глянул на Ладу, явно намекая на утреннюю перепалку, и она ткнула Волка в плечо.
– Постой, царевич, – задумался оборотень. – Я заметил, что во дворце удобства все есть по-прежнему: и вода, и электричество. Раньше русалки этим занимались – гнали магией воду по трубам и на турбину, а сейчас за счет чего все работает?
– Привлекли альтернативные источники энергии, – ответил царевич. – Не будем утомлять нашу прекрасную Ладу столь скучными речами.
Лада не стала спорить. Она была занята вытаскиванием каблуков из грязи. Хотя в душе похвалила царевича – какой молодец, заботится об экологии. Ветряков она не видела, небось, солнечные батареи установил. Вон как солнышко жарит, а ведь октябрь!
На обратном пути царевич указал Волку на место позади, рядом с лакеем. Оборотень нахмурился, но не стал спорить.
– У вас очень стильная сумочка, – заметил царевич. – Такая миниатюрная, наверное, только расческа и поместится.
– Вовсе нет, – ответила Лада. – Сумка вместительная, как чемодан. Я уже не представляю, как без нее жила. А вот расческу, к сожалению, я забыла взять из своего мира. Зато у меня есть чудесный гребень.
Девушка повернулась к царевичу затылком – она заколола волосы гребнем, который вручил ей Проша.
– Красиво, – сказал Елисей. – Хотя вещь кажется слишком простой для вас. Я бы усыпал вас бриллиантами.
– С чего это, – Лада слегка отодвинулась от царевича. Его напор поражал.
– Вы сама по себе драгоценность. Последняя царевна сказочного царства. Вы достойны самого лучшего. Вы должны носить золотую корону, хотя она будет блекнуть на ваших волосах.
Елисей взял прядь волос Лады и поцеловал.
– Я знаю, мы познакомились не так давно, – сказал он, увидев ошарашенный взгляд девушки.
– Вчера. Это было вчера! – уточнила она.
– Лада, я ждал вас всю жизнь, – Елисей снова придвинулся ближе, но тут в окошке появилось перевернутое лицо Волка. Он забрался на крышу кареты и теперь свесился вниз по пояс.
– Царевич, а что сегодня на ужин? – спросил он.
***
Когда они вернулись во дворец, девушка сказала царевичу, что ей нужно переодеться, и лишь только завернула за поворот, прислонилась к стене и с наслаждением стащила ненавистные туфли. Она прикрыла глаза и застонала от облегчения.
– Все как ты мечтала, – съязвил Волк, появившись следом. – Серьезный, надежный, ответственный мужик подкатывает к тебе… эмм.. руку, сердце и корону.
– Заметил? Похоже, клеится ко мне Елисей, – задумалась Лада.
– Похоже?! Да у него очки от страсти запотели!
– Треплет языком, вот и все, – отмахнулась Лада. – Решил интрижку замутить по-быстрому, пока мы за Иваном не отчалили.
– А ты и рада, да?
– А почему бы мне не радоваться? Тебе-то что?
– Мне? – Волк пожал плечами. – Ничего! Иди, целуйся с ним. Раз тебе все равно кого целовать, хоть тролля, хоть Ивана, тебе жабу подсунь – и ту поцелуешь.
Лада сузила глаза, а потом стукнула Волка туфлей по голове, и еще раз, и еще. Он перехватил ее руку, прижал к стене, и тут открылась дверь, и в коридор вышел Проша.
– Вы чего это? – не понял он.
– Да, набойка отваливается, – сказала Лада, отталкивая оборотня. – А у Волка очень твердая голова. Без мозгов. Сплошная кость. Вот, постучала, туфли как новенькие.
Она задрала подбородок и прошествовала в свою комнату. Босиком.
***
Царевич Елисей вошел в свои покои, закрыл дверь на ключ. Его комната выглядела аскетично для будущего царя: кровать с деревянным изголовьем, рабочий стол, кресло. Одна дверь вела в ванную, еще одна – в гардеробную. Единственным элементом эстетики был букет роз на маленьком круглом столике у окна. Царевич взял розовый цветок, понюхал, заправил в петлицу камзола. Он уселся за стол, вынул из полки зеркальце, положил на него руку и тут же, отдернув, подул на ладонь, будто обжегшись.
