одним. Работа виделась ему небольшим развлечением в перерыве от настоящей Работы – но только в пределах команды судна.
Первый час пребывания Субару на борту длился целую вечность. На головы бедных офицеров сыпались всевозможные вопросы и распоряжения, требующие незамедлительного ответа. Здесь грязно, там прицепите бумажку, тут поставьте подпись, и вообще, заведите журнал, чтобы вносить туда температуру помещений дважды в сутки. Все незаметно оказались при деле, маленький муравейник пришел в движение.
Только вопрос с главным двигателем Субару вывел на задний план.
Глава 16
Как и любому автору, при создании динамичного повествования мне пришлось столкнуться со спасением персонажей из безвыходной ситуации. Вопрос вдвойне осложнился тем, что действующие лица начинали нравиться. Нужно было обойтись минимальными потерями. Даже захотелось поберечь Серетуна. Правда, для куда более грандиозного поворота судьбы.
Обладая хорошей фантазией, некоторые писатели изобретают целый сборник сказок и сверхмощную палочку, чтобы в решающий момент она путем тяжелой логической цепочки сообразила, кому принадлежит на самом деле. Другие же просто находят в зоне досягаемости потаенный лючок или удобные для акробатов стены. Хотя, порой дело кончается простым значком шерифа, защищающим сердце. Всем ведь известно: злодеи упорно метят туда, потому что на лоб ничего не нацепишь.
Сколько научных диссертаций уже было написано на эту тему, а проблема все равно преследует все новые и новые поколения писателей. Если копнуть глубже, палочка подчинилась правилам, которых раньше во вселенной не было, иначе бы восемьдесят процентов магических устройств осело бы на руках у двадцати процентов волшебников. Статистика удручающая, согласитесь. С “богом из машины” еще Древние Греки переусердствовали, низводя прием до ранга позорного ширпотреба.
Остается один вариант: придумать нечто свое, используя доступные здравому смыслу инструменты. Внимательно перечитать абзацы в поисках ответа.
Это своеобразные игры разума.
Кошки-мышки с собственными мозгами.
Решение не заставило себя ждать. Оно было настолько изящным, что без сомнения вызвало желание поскорее описать, как мои головорезы убегут от перепуганных дозорных.
– Заходите сзади! – крикнул самый рослый из голубков. По всей видимости, начальник смены.
Трое стражников проскочили мимо арестантов, приняв угрожающие позы за их спинами. Хотя, на самом деле, голубки нашли способ, как не выдавать дрожь в коленках.
– Гадис, можешь колдовать? – с участием поинтересовался Серетун.
– Пока нет, – ответил мальчик.
– Астролябия? – встретив тяжелый взгляд девушки, чародей сказал: – Понятно. Доблефовались.
– Будем драться! – восторженно молвил Натахтал и кинулся на стражников с кулаками. Те в испуге отпрянули, наблюдая, как великий воитель спотыкается и медленно падает плашмя на пол.
– Тоже мне, герой, – закатывая глаза, сказал Серетун.
Пока неутомимый боец поднимался, стражники вместе с беглецами продолжали переминаться в нерешительности. Первый кулак, достигший цели, должен был положить начало мордобою, но никто не хотел быть инициатором.
Кольцо из голубков сжималось. Воинственный Натахтал, вернув себе равновесие, взял разгон и перебежал за спину стражников, держащих беглецов в оцеплении.
– Ключи, – тихонько процедил ему Серетун.
– Что? – будто глухой, спросил воитель. – Скачи?
– Ключи, – волшебник зазвучал чуть громче, но безрезультатно.
– Грачи? – самым любезным тоном переспросил Натахтал.
– На! – Серетун кинул связкой из кармана Гуля наудачу. Мужественный боец поймал ее и вопросительно уставился на компанию диссидентов.
Придя к одной идее, все пятеро единодушно выпалили:
– Бомжи!
– Понял, – Натахтал радостно побежал к ближайшей камере с двумя босяками, преспокойно спящими вопреки тарараму вокруг. Стоило ему распахнуть решетку, как оба выпорхнули с ловкостью ниндзя и устремились в сторону стражников.
Первый звук оплеухи положил начало стычке. При счете восемь на десять бывшие узники обнаружили, что неплохо справляются с профессиональными стражами порядка. Их субтильные лапки оказались неготовыми к подобным резким нагрузкам, а легкие не успевали качать достаточно воздуха в кровь. Запыхавшиеся голубки старались изо всех сил держать марку, но бурный натиск озверевших пленников ломал любое сопротивление.
В пылу битвы никто не заметил, что хохлатый Гуль пришел в себя. В его распахнутые глаза ударили бесформенные пятна, очень скоро принявшие очертания тюремной потасовки. Голубок моментально вскочил на лапки и тишайшим образом добрался до увлеченного волшебника. Вытянув из куртки нож, Гуль приставил его к боку коренастого мага и нежно сказал ему на ушко:
– Попался.
– Убивают! – тут же заверещал Серетун. – Без суда и следствия!
Скрип семнадцати отвисших челюстей заглушил его слова. Если беглецы просто разволновались за друга, то голубки – совершенно не ожидали такого хода от сослуживца. Стражники понятия не имели, что школьные годы, омраченные травлей за хохолок, сделали из Гуля настоящего отморозка. Законсервированный гнев вырывался неконтролируемыми порциями, когда голубок чувствовал себя униженным.
Пауза длилась недолго. Почувствовав превосходство, стражники начали действовать активнее. Беглецы с удивлением обнаружили, что в арсенале дозорных были не только скверные словечки и вялые оплеухи.
Испугавшись за кифару, Бадис попробовал оставить ее в безопасном месте. Когда выдался шанс, юный бард юркнул к лестнице и вбежал на верхний этаж.
– Что там творится? – перепуганно спросил мальчика толстый потомок туканов.
– Кто здесь? – удивился Бадис. И не мудрено: повар сидел на кухне, отделенной от основного помещения стеной с небольшим окошком.
– Я, – незатейливо ответил Арристис.
Бадис пошел на звук и увидел в окне пернатого получеловека-полуптицу. В детстве барду рассказывали об этой тюрьме, но увидеть ее воочию довелось впервые. Это не помешало плану созреть в его юном неокрепшем уме.
– Вы, наверное, повар? – уточнил у тукана Бадис.
– Наверное, – иронично заметил Арристис.
– Когда вы покормите нас? – задал мальчик неожиданный вопрос.
– Ты что, заключенный? – усмехнулся тукан.
– Да, – совершенно спокойно ответил Бадис.
– Караул, охрана! – завопил повар. – Я буду отбиваться, у меня есть нож.
– Они все заняты, – также вальяжно сказал бард. – Если сделаешь маленькое одолжение, я тебя не трону.
Бадис продемонстрировал кифару, удачно блеснувшую струнами, которые отразили луч закатного солнца.
– Какое одолжение? – Арристис изобразил крайне услужливого официанта.
– Дай, будь добр, пшеницу, – вежливым тоном попросил мальчик.
– Уно моменто, – произнес тукан и сам удивился, что за чудной язык сейчас прозвучал. Наверное, услышал на улице. Чертова глобализация.
Получив заветный мешок, Бадис ляпнул что-то в благодарность. Перед тем, как помчаться на помощь, мальчик оставил кифару в углу, строго наказав
