масла, которое какой-то ублюдок бездумно сжёг на этом кострище. И теперь они требовали ответа на вопрос о том, кто будет платить за это самое земляное масло? Естественно, что все крестьяне тут же принялись указывать на священника, прямо говоря о том, что это он требовал использовать земляное масло в этом костре.
– Идиоты! А как бы вы разожгли эти деревяшки? Вы же сами взяли для костра сырое дерево! – Отец Макарий тут же попытался их осадить, старательно взывая к их разуму и Вере в Господа. – Вы же сами прекрасно понимали, что нам нужно сжечь этого травника? А теперь во всём виноват я? Вы же сами этот костёр вчера сносили и складывали. Сами столб туда принесли…
И вот тут всё стало куда интереснее. Когда прозвучали слова про столб, стражники тут же насторожились. И начали интересоваться тем, а что это за столб такой крестьяне использовали, и кого именно они собирались там сжечь? Потерявший дар речи от такой наглости, священник просто не мог ничего сказать. Так как он действительно не ожидал подобного. Все эти люди почему-то вели себя так, будто никто из них и не собирался, всего лишь вчера, отправить на костёр еретика и порождение Тьмы? Все они словно вообще ни в чём не участвовали! И сейчас старательно валили всю вину именно на священника. Сам же отец Макарий принялся возмущаться. Вот только его никто не слушал. Следом приехал управляющий замком барона, который внимательно выслушал сначала стражников, а потом перепуганных крестьян, старательно указывающих на тот факт, что именно священник заставил их потратить ценную древесину, заготовленную для ремонта ворот. После чего, с задумчивым видом покачал головой, и приказал помочь священнику покинуть территорию баронства де Грасс. И теперь отец Макарий просто не знал того, что ему делать. Как объяснить этим людям, что они совершают серьёзную ошибку? Тем более, что сейчас дело дошло до того, что даже представители местного дворянина слушать его не хотели. Конечно, управляющий приказал выдать несколько плетей и тем, кто утащил столб и древесину, которые предназначались для ремонта ворот на это кострище. После чего заявил о том, что они должны за свой счёт найти материалы для ремонта ворот. И тут уже ни о какой поддержке со стороны деревенских жителей самому святому отцу и думать не приходилось. Более того… Никто не стал даже обращать внимание на то, что священник был голоден. Его с утра не покормили как должно. Не дали ни единой монеты в этой деревне. К тому же, стражники барона, усевшись на своих коней, не предложили коня самому отцу Макарию. А принялись сопровождать его, идущего пешком в сторону дороги, ведущей прочь от этих земель. Злость святого отца была так сильна, что он не выдержал этого и принялся кричать о том, что проклянёт всех местных жителей. И тогда их ждёт множество неприятностей.
– Святой отец, а вы случайно сами не одержимы демоном? – Внезапно задумчиво спросил управляющий барона де Грасс, косо посмотрев на отца Макария, чем заставил того в душе похолодеть. – Может вы это всё специально сделали? Если волки из Дикого леса являются порождениями тёмных сил, то вы специально сожгли древесину, которая должна была укрепить защиту этой деревни. И сделали вы это именно для того, чтобы этим тварям было проще в следующий раз ворваться в эту деревню, и добить оставшихся здесь жителей! Разве это не так? Вы нашли вообще глупый повод, и обвинили в том, что травники являются порождением Тьмы, не имея для этого никаких доказательств. Разве вы не должны были вызвать сюда специальных экзорцистов? Которые и должны были провести освидетельствование этого травника! Но их я здесь что-то не наблюдаю! Зато вы устроили здесь показательную глупость. И теперь из-за вас этим деревенским жителям придётся закупать древесину, где угодно, чтобы ремонт был закончен. А вы продолжаете тут проклинать. Боюсь, что мне придётся сообщить об этом куда следует. Думаю, что наш хозяин – барон обратится к королю, чтобы тот потребовал объяснений у вашего Вселенского Патриарха.
Услышав о том, что про его провал может стать известным самому Патриарху, отец Макарий тут же сдулся. И практически безмолвно позволил себя проводить по пыльной дороге в сторону границы баронства. Где его, на глазах у каких-то простолюдинов, стражники просто вытолкнули древками копий прочь, и посоветовали больше не приходить. Так как пользы от священника, который не знает собственных обязанностей и правил, никакой и никому не будет. Он только потом понял, чего именно добивались эти стражники. Когда эти самые крестьяне, растерянно проводив взглядами верховых, банально сели в свою телегу и принялись нахлёстывать лошадку, которая трусцой повезла их прочь. Они даже не додумались предложить священнику сесть в телегу, чтобы довезти его до ближайшей деревни. Это было оскорбительно для него. Но сделать в данном случае отец Макарий не мог ничего. Хуже всего было то, что двигаясь по пыльной дороге, молодой священник даже не уследил за тем самым моментом, когда его сандалии принялись разваливаться. И спустя всего лишь полчаса, после того как он увидел этих убегающих от него крестьян, его сандалии просто развалились на несколько частей. Он только сейчас внезапно понял, что оказался в очень тяжёлой и недвусмысленной ситуации. Посреди дороги, да ещё и босиком, как те самые легендарные Святые. Вот только проблема была в другом. Именно в том, что сейчас, оказавшись в таком положении, сам отец Макарий просто ничего сделать не может. Эти крестьяне были, скорее всего, из ближайших поселений? Они явно донесут туда то, что посмели сказать эти стражники. И, как факт, он уже сам прекрасно понимал, что помощи никакой от них просто не получит. То есть, у него не остаётся никаких вариантов. Ему нужно идти в сторону ближайшего города. Может там он сможет найти того, кто сможет ему помочь? Какую-нибудь помощь от людей? Было бы, конечно, весьма хорошо, если бы он нашёл бы там поддержку какого-нибудь местного священника? Тогда отец Макарий смог бы объяснить ситуацию, и всё-таки попробовать найти управу на тех, кто сейчас вынудил его на пустой желудок идти по этой просёлочной дороге, старательно пытаясь высмотреть на ближайших землях хоть что-то съедобное. Только проблема его была не в этом. У него сейчас была ещё одна достаточно большая сложность. И эта сложность касалась именно того, что свою миссию, которую отец Макарий возложил на себя, он так и не выполнил. И теперь даже не знал того, куда он может идти.
