постельные сцены, в жизни оказалась скромницей. А еще ему хотелось, чтобы она не убирала руку. Но вслух он этого не сказал.
— Присядем? — Предложил мужчина, пытаясь заполнить неловкую тишину после «столкновения» ладоней.
— Да, я немного голодна.
— Как поживает книга с моей биографией?
— Дела идут неплохо. У тебя интересная жизнь с писательской точки зрения.
— Я поймал себя на мысли, что неловко себя чувствую из-за того, что ты теперь знаешь все мои тайны.
— Надеюсь, это не повод от меня избавляться. — У Софии засосало под ложечкой. Она ляпнула фразу, не подумав.
— Я хочу, чтобы книга вышла, но… не в ближайшее время. Возможно, перед моей смертью.
— Хочешь, чтобы о тебе узнали, но не при жизни?
— Я сам не знаю, чего хочу.
— С Джулией скорей всего мы не будем знать дату своей смерти.
— Вот чёрт, точно. Очень неудобно.
— Добровольная эвтаназия всегда будет доступна.
— Я бы не смог себя убить.
— Мне кажется, что некоторые люди в пятьдесят три года будут уходить из жизни, потому что уже всё распланировали.
— Невозможно распланировать жизнь. Если в пятьдесят лет ещё чувствуешь себя здоровым и хочется многое сделать, то зачем прерываться?
— В таком случае ты прав.
— Ты бы до скольки хотела дожить?
— Пока не перестану быть красивой.
— Вряд ли у тебя получится заполучить дар бессмертия. — Айко очаровательно улыбнулся, довольный своим комплиментом.
В этот момент Софи засияла ещё больше, чем прежде.
— Официант! — Крикнул Ланкастер, чтобы ещё больше не вгонять в краску собеседницу.
— Слушаю вас.
— Нам самые вкусные блюда из морепродуктов. Софи, ты их ешь, надеюсь?
— Да, я люблю их.
— Желаете что-нибудь выпить? — Спросил официант.
— Я бы не отказалась от мартини.
— А мне что-нибудь на основе виски.
— Напитки вынести сразу?
— Да. — В унисон ответили отдыхающие.
— Давненько я не отдыхал в компании прекрасной дамы. Всё с друзьями, да с друзьями. Я уже позабыл, как общаться с женщинами.
— Это видно.
— Прости, что-то не так?
— Нет, прости, сейчас всё в порядке.
— Ох, ты имела в виду Монику… Кстати о ней. Я ей кое-что принёс. — Айко достал розовую коробочку с милым бантиком. — Передай ей, пожалуйста, мой скромный подарок.
— Хорошо. А я вместо неё тебя поблагодарю.
— Совершенно не за что. Я, наоборот, в долгу перед вами обеими.
— Мне даже нравится твой долг, надеюсь, ты будешь возвращать его ещё долго.
— Я постараюсь вернуть всё сполна. — Айко произнес это почти шепотом, наклонившись вперёд к Софи.
В этот вечер за ужином писательница и объект её будущей книги поменялись местами. Девушка рассказала собеседнику о своей жизни. В ней не было ничего драматичного или необычного. Кроме истории с Моникой и Ланкастером.
Плотно поев, Софи захотела выйти на борт. На небе не было ни единого облачка, и их взору предстала россыпь звезд.
— Вау. — Выдохнула Софи.
— Далеко от берега звёзды сияют ярче, чем в городе. Поэтому я люблю плавать на яхте именно ночью.
— Ты часто выходишь в море?
— По настроению. Примерно раза три в месяц.
— Бери меня с собой. Мне понравилось.
— Хорошо. — Айко одарил девушку теплой улыбкой. — Предлагаю на этой позитивной ноте закончить наше морское путешествие, пока в тебе есть желание сюда возвращаться вместе со мной.
В приподнятом настроении они отплыли домой. Но на берегу их поджидала нежданная опасность. К ним подошла группа людей в черных официальных костюмах. Женщина брюнетка с хвостом заговорила первая.
— Мистер Ланкастер, вы арестованы за нарушение закона. Ваши связи с бывшей Хозяйкой теперь бесполезны, потому что она мертва.
— Мисс, позвольте узнать, что я нарушил? — Айко оставался спокоен, потому что был уверен, что это какое-то недоразумение.
— Теперь проституция запрещена в Алвоте и вместе с ней люди, которые пользуются услугами проституток.
— Простите, но я разве пользовался их услугами после ухода Селены?
— Вы только что признались, что пользовались ими до. Ваши слова будут использоваться против вас.
— Что ч…
— Взять его.
Крепкие мужчины заломили Айко руки и надели на него наручники.
— Быть проституткой или пользоваться ею до, во время и после принятия закона запрещено. Все нарушители будут арестованы.
— Посадите всю страну? — Усмехнулся Ланкастер.
— Останется новое нетронутое этими гадостями поколение — дети.
На этих словах Айко посадили в машину на заднее сиденье, а Софи оставили ошарашенную в полном одиночестве в темноте на берегу.
— Мисс Бердо? — Осторожно позвал её голос. Это был водитель Ланкастера. — Мне жаль, что так вышло. Я вас подвезу до дома.
— Спасибо. — Сдавленно ответила Софи, сдерживая слёзы.
Лора
Уже всей стране были известны изменения. Бакстеры не находили себе места от счастья. Свершились их самые заветные мечты. Они втроем перестали быть вне закона. Теперь Роза могла жить вместе с ними и в будущем играть во дворе с соседними детьми.
Товарищи Лео по работе совсем не смотрели на него с осуждением, чего он боялся, а даже наоборот. Они с энтузиазмом расспрашивали его о жизни с ребенком.
Лора часто выходила гулять с Розеттой, не боясь быть замеченными. Постепенно улицу заполонили другие молодые и не только мамы. Куда бы Лора ни пришла отовсюду раздавались детские крики, плач и смех. Некоторые слишком гиперактивные подростки сбивали с ног Лору вместе с Розой, а хулиганистые мальчишки лет десяти любили испортить чужое имущество.
С появлением детей появились и печальные новости об их пропажах, убийствах и насилии. Чем старше становилась Роза, тем больше боялась Лора.
Эпилог
Моника теперь могла не прятаться и выходить в свет вместе с Софи. Ведь у неё не было документов, как и доказательств, что одну ночь она работала проституткой. София рассказала, что бездомная Моника забрела к ней ночью. В принципе, им даже не пришлось врать. Фанаты Бердо теперь стали любить её ещё больше за её доброе сердце. Ведь несмотря на запрет на бездомных, она не сдала Монику, а приютила её. Софи и её подруга так и продолжили жить вместе. У них всё сложилось хорошо.
По всей стране тюрьмы заполнились проститутками и их бывшими клиентами. Всё внимание ушло на них, что дало волю преступникам. Участились кражи, побои, до которых не было никому дела из-за уничтожения проституции.
Спустя несколько лет общественные места заняли старики и старушки. Их тела источали неприятный запах, а старческий маразм некоторых из них очень досаждал другим людям.
Розетта неоднократно приходила домой со школы грязная и побитая. У неё были проблемы со сверстниками, так как теперь за детьми не производился тотальный контроль. Девочке приходилось терпеть издевки от
