для него банальный атрибут.
— Ну видимо нет. Или же так же как и Карим тебя любит…. прости. Я не в том смысле. Ладно, не суть. Ты лучше скажи как ты. Нужно что-то? Хочешь встретиться? Ты вообще в городе?
А безопасно ли Мерей сейчас со мной говорить? Хотя Карим же не в спецслужбах работает, простушку то точно не поставит. О боже, я о чём я думаю. Кажется начинаю сходить с ума. Как называлась болезнь когда всем перестаёшь доверять?
— Я как раз хотела тебе предложить завтра встретиться до обеда. Ты как на это смотришь?
А я вспоминаю слова Станислава и его обещание прийти завтра. То есть, уже сегодня. Но я не его жена и честно мне теперь всё равно на реакцию мужа, поэтому охотно соглашаюсь. Хотят ломящую еду, будет им ресторанная домашняя еда, я больше в том доме говорить не буду. Тунеядцы.
— А во сколько?
— Давай в девять?
Согласовываем детали и выбираем отдаленное кафе, подальше от любопытных глаз. Туда я скорее всего поеду на такси, чтобы не привлекать внимание. Не думаю что Карим станем за мною следить, но как говорит наш бармен Илья: «лучше перебздеть, чем недобздеть». Смешно, но по существу.
Домой я еду в приподнятом настроении. Если уж девушка из глубоко религиозной семьи смогла сбежать от своего "хана-мужа", то я и подавно смогу. А теперь ещё и "морального союзника" нашла. И ведь это невероятно. В один день два друга умудрились потерять жён. Жаль я не увижу лица мужа когда до него наконец дойдет масштаб катастрофы. Это бы было бесценно.
Заехав на внутреннюю стоянку, замечаю целую, пока что, машину Александра. Значит он весь день просидел дома. Хоть бы Кати не оказалось в апартаментах. Я же не смогу сдержаться.
Я резко набираю воздух в легкие и сильно выталкиваю его обратно через сомкнутую челюсть. Этот метод подавить выброс адреналина я узнала от своего друга в Лиссабоне. Он тогда ещё служил в Альфе. Эх, жаль моих связей здесь нет. Они бы мне ой, как сейчас пригодились.
Захожу осторожно в квартиру и застаю мужа рядом с баром с почти пустой бутылкой коньяка, с взъерошенными волосами и с абсолютно страдальческим видом.
Что случалось, милый? Неужели любовница бросила?
***
Подходя к противоположной стороне барной стойки, я налила себе стопку яичного ликёра, и не говоря ни слова, выпила его не смакуя. С таким успехом можно было и себе просто налить коньяк, но его я не переносила.
Поставив пустую рюмку на стойку, я присела на табурет и принялась спокойно смотреть на своего уже не любимого мужа. Он всё ещё сидел с поникшей головой, облокачиваясь на правую кисть и как будто не решался взглянуть на меня. Он явно что-то натворил. И это точно не близость с моей сестрой.
— Что случилось, Саша?
Если он сейчас скажет что убил человека, я его сдам. Раньше, я бы без долгих раздумий взяла бы лопату и пошла помогать бужу заметать следы. Но не сейчас, сейчас он мне враг.
Мой гадкий предатель медленно поднимает голову и пьяно улыбается.
— Ооо… Солнце…. Ты такая красивая, ты знаешь?….Ты сама красивая, смешная, умная, немного странная, нежная и в тоже время сильная девушка которую я когда-либо знал. Ты это знаешь?
А ведь говорят что у трезвого в голове, то у пьяного на языке. Но это же сейчас не правда. Любимым ведь не изменяют.
Всё это он говорит медленно, с немного смущенной улыбкой. А я так и сижу с каменным лицом. Не хочу этот бред слушать. Его «любовь» ужасна и извращена. Да, возможно он и имел ко мне чувства, но теперь это сродни зависимости. Зависимость с которой он спокойно способен справится в компании как минимум одной любовницы. Как не приятно осознавать, но мне от этого всё ещё больно. Но я конечно в подобном никому и никогда не признаюсь. Интересно, а когда меня это жжение в груди отпустит?
— Так почему ты напился?
Давай, расскажи всё как есть, я готова сейчас тебя выслушать. Давай, если признаешься, я не буду столько жестока. Давай, покажи что в тебе есть хоть капля совести и человечности.
— Ты чего такая холодная? — ясно. Разговора не предвидится.
Он глупо делает вид что обижается, а я встаю и отпускаю последнюю крупицу надежды о том что Саша способен покаяться. Что ж, значит всё окончательно решено. Раз разговора не будет, то и делать мне здесь нечего. Он мне вслед что-то бубнит, но я его уже слушаю, мне, как оказалось, он в одночасье стал противен. Это так странно. В один миг до безумия хотеть человека, а в другой уже приходиться себя заставлять не смотреть на него с омерзением.
Ну ничего, прорвемся.
Оставляю пьяного Морозова в одиночестве и иду на второй этаж вместе со своим ноутбуком. Раз в зал я не пошла, останусь поработать. Меня ждёт незабываемая неделя. И наступая на первую ступеньку, на секунду останавливаюсь и понимаю: а ведь сейчас он в прекрасной кондиции. Сейчас я спокойно могу осчастливить своё задетое эго и сделать Сашу, к примеру… евнухом. Или банкротом. Или подписать иные угодные мне документы.
Нет, я же не полная гадина… Или всё-таки полная?
Прищурено смотрю издалека на убивающегося Александра и понимаю. Всё-таки, полная. Надо успеть пока он ещё в сознании. Сделав свой выбор, я разворачиваюсь и бегу на второй этаж в комнату к принтеру.
Закрывая за собой комнату и садясь прямо на пол у принтера, я стараюсь полностью игнорировать своё нутро что кричит мне до изнеможения остановится. Нет! Я это сделаю. Предательством отвечу на предательство. Только тогда мы будем квиты. Он зря решил втоптать в грязь мою веру и любовь. И он за это ответит. Торопливо пытаюсь найти в интернете нужные мне бланки документов, заполнить их и распечатать. Получается не так быстро как мне бы хотелось, да и формуляры не все мне удалось отыскать. Но сейчас лучше иметь синицу в руках, чем журавля в небе. Дело конечно не лёгкое, но заполнение на скорую руку бумаг отточено мною ещё со времен университета. После тщательной, хоть и быстрой проверки, вытираю тыльной поверхности кисти пот со лба, распечатываю все листы и иду подсовывать эти щепетильные документы мужу. Это конечно бездумный риск, но и я не робкого десятка. Как жаль что у меня мало времени и нет знакомого нотариуса в Москве, я бы ему сущий ад с большим
