Иванцов. - С кем меня сравнил?
- Кто мешает нам - всех в один мешок! - загремел Матвеичев. - На войне вор, трус, паникер - один черт!
Решительный голос боцмана подействовал на команду. В выступлениях рыбаков все сильнее звучало: надо бороться за судно, улов, иного выхода нет.
- Итак, мнение открытого партийного собрания единодушно, - подвел итог Корней Савельич. - Все выступавшие решительно поддержали капитана. Возможно, кто-то хочет возразить, либо имеет какие-то другие предложения? Нет желающих? Какое примем решение? И не только примем, но и выполним его. А если окажется, что кто-то сейчас отмолчался в углу, а потом станет мешать нам… такого заставим уважать волю партийного собрания.
Решение было короткое и не совсем обычное по форме.
“Мы, коммунисты и беспартийные рыбаки траулера “Ялта”, заслушав и обсудив доклад капитана, уверены, что помощь близка, а потому полностью поддерживаем намеченные командованием меры для укрепления дисциплины и сохранения улова. Обещаем положить все силы на защиту нашей Родины от фашистских извергов и прежде всего сделать все возможное, чтобы обеспечить треской и рыбьим жиром героических воинов, защищающих Заполярье, и раненых, находящихся на излечении в госпиталях”.
КОНЕЦ
На следующий день во время завтрака большинство матросов получали миски с треской молча.
После вчерашнего напряжения Иван Кузьмич чувствовал себя разбитым. Резкая боль отдавалась уже в плече.
Корней Савельич незаметно следил за капитаном. Сдал Иван Кузьмич. Сильно сдал! Неужели придется рискнуть на почти безнадежную в таких условиях операцию?
После завтрака матросы вышли из надстройки.
Анциферов взял свою вахту - Быкова, Малышева и Пашу. Освещая скользкие ступени трапа электрическим фонариком, спустились в машинное отделение. Еще раз обшарили тут каждый уголок. Ведь именно отсюда Марушко вышел сытый и пьяный. Следовательно, только здесь могли быть остатки похищенного продовольствия.
Анциферов прошел в кочегарку. В промозглом, холодном помещении стоял едкий запах угля и шлака.
Паша зажег в консервных банках масло с паклей Дрожащее красноватое пламя осветило кочегарку круглые устья остывших топок, груду угля.
В глубине топки Малыш нащупал остатки сгоревших досок. Видимо, в ночь после бегства Марушко устроился в кочегарке даже с некоторыми удобствами: развел костерок, обогрелся.
- Все же остатки украденного им здесь, - высказал общую мысль Быков. - Здесь либо в бункере. Больше негде им быть.
- Сутки буду искать, - вырвалось у Анциферова. - Не выйду отсюда, пока не разыщу…
Он взял длинный лом и принялся ворошить груду угля. Быков с Малышом забрались в топку, осветили электрофонариком красноватые шершавые стены. Старательно шарили в слежавшемся шлаке, постепенно подбираясь к дальним углам топки.
Остановил их ликующий возглас Паши:
- Есть! Нашел!
Остатки сухарей были запрятаны в углу поддувала. Под золой они были совершенно незаметны. В другом углу нашли консервы и масло.
- Пошли в салон, - заторопил Паша. - Порадуем бандюгу. Вещественных доказательств ему не хватало! - Вот они!
Живо выбрались из машинного отделения. Шумно вошли в салон.
- Вот! - Паша издали показал Марушко банку с консервами. - Вещественные доказательства! Узнаешь?
- Что ж! - равнодушно процедил Марушко. - Погорел, - и привалился спиной к стене.
- Глаза твои бесстыжие! - всплеснула руками Глаша. - Как тебя, злодея такого, земля еще носит?..
Перебил ее вбежавший в салон моторист.
- Тревога! - крикнул он.- Все на палубу!
Он увидел испуганно застывшую у камелька повариху и прикрикнул на нее:
- Бросай все! На палубу! Летом!
Анциферов выбежал из надстройки с сухарями в руках.
Он сразу разглядел расплывчатые контуры военного корабля. В том, что это военное судно, сомнений быть не могло. Корпус его тонул в плотном тумане, зато мачты с характерными надстройками и прожекторами исключали возможность ошибки. Размеры, класс корабля определить было невозможно, настолько туман искажал его формы.
- Рейдер! - глухо произнес кто-то за спиной. - Нарвались.
Лишь сейчас Анциферов заметил наверху, на рострах, окруженного командирами капитана, услышал поскрипывание талей. Спускали шлюпки.
Не выпуская из рук сухарей и банок, Анциферов взбежал по трапу и остановился.
- …Шлюпка номер два берет раненых, женщин и держится под прикрытием корпуса траулера! - приказал капитан. - Тузик идет первым на сближение с судном. Если корабль вражеский, тузик кладет руль направо и уходит в туман. Остальные, не получая от тузика сигнала, также скрываются в тумане.
“Еле на ногах держится, а распорядился толково”, - с уважением отметил про себя Анциферов.
- Старшим на тузике пойдет Анциферов, - объявил капитан.
- Есть идти старшим на тузике! - повторил Анциферов.
Он передал сухари Быкову, а сам побежал в камбуз за оружием.
Из надстройки вынесли раненых.
- Одеялами укройте, - хлопотала возле них Зоя, - двумя одеялами каждого.
На шлюпке матросы жались к бортам - раненые заняли много места. Гребцы недоумевающе переглядывались: как тут разворачивать весла? Теснота!
- Садись-ка в шлюпку сама, - подошел к Зое Быков. - Да возьми вот… Пригодится. - И он подал ей продовольствие.
Анциферов выбежал из салона, нагруженный автоматом, винтовками и подсумками. Внимание его привлекли тревожные возгласы на рострах.
- Старпома сюда! - крикнул сверху помполит. - Быстро!
Анциферов стремительно взбежал по трапу. Капитан лежал на рострах без сознания. Больше старпом ничего заметить не успел.
- Принимайте командование, - встретил его Корней Савельич. - Пойдете вместо капитана на шлюпке номер один. - Он обернулся к выжидающе посматривающим на него матросам. - Берите капитана. Спускайте в шлюпку. В другую! К раненым!
Анциферов оглянулся. Судно в тумане разворачивалось носом на “Ялту”.
- Расстреливать будет, - хрипло произнес за спиной забытый всеми Марушко.
- Старшим в тузике, - Анциферов не узнал своего осипшего от волнения голоса, - пойдет товарищ Кочемасов.
Пока старший механик перебрался из шлюпки в тузик, Анциферов роздал матросам винтовки. Автомат он оставил себе. Спустился в шлюпку. Прошел на нос. Матросы уже сидели на местах. Гребцы разобрали весла.
Непривычно тихо прозвучала команда старшего помощника:
- Отваливай.
Матросы оттолкнулись от борта траулера.
- Весла на воду! - также вполголоса приказал Анциферов.
Борт траулера медленно отходил от него.
Анциферов стоял на носу шлюпки, внимательно всматриваясь в сторону военного корабля. Туман лежал на воде плотно, а потому из шлюпки не видно было чужого судна, даже его мачт. За плечами у старпома слышалось чье-то тяжелое дыхание - шумное, с присвистом, как у тяжелобольного. Впереди еле приметно маячила корма тузика.
- Одерживай! - негромко приказал Анциферов. - Спешить некуда.
Весла ложились
