получаю нехилый удар под зад. По инерции пролетаю вперед и хватаюсь руками за стол секретаря.
Та вздрагивает и таращит на меня дикие глаза, как кошка, рядом с которой включили пылесос.
— Простите, — бормочу.
— Ничего, — лепечет та. — Заходите. Анна Антоновна уже в кабинете.
Валерия ушла, помощи ждать не от кого.
Иду через приемную. Ноги дрожат, по спине стекает ледяной пот, внутренности скрутились в узел.
Я не боюсь людей. Только кадровиков. Потому что они мне кажутся не людьми, а инопланетянами, которые захватили меня в плен и копаются в мозгах.
— Можно? — робко просовываю голову в дверь.
— Заходите, пожалуйста, — приветливо откликается тетушка, очень похожая на хомяка Афоню. У нее такие же пухлые щечки и бессмысленные глазки за круглыми очками.
Тетушка выглядит безобидной. На ней вязаная шерстяная кофта, как у бабы Аглаи, и нелепая заколка в волосах.
Кабинет светлый, подоконник уставлен растениями — они даже на полу. Это герань. От ярких цветов рябит в глазах.
От увиденной картины несколько расслабляюсь.
— Садитесь. Вы принесли резюме? Не нашла его среди присланных.
— Нет, у меня нет с собой резюме. А Валерия Андреевна разве не говорила, что…
Не знаю, как продолжить, и замолкаю.
Тетушка тяжко вздыхает. Внимательно смотрит на вышитого котенка на моей блузке. Делает какие-то выводы.
— Ну, тогда расскажите о себе. Где учились, на ком женились, — она мило улыбается. Чтобы я поняла — последнее — шутка.
Улыбаюсь в ответ и излагаю свою учебно-рабочую биографию. Почти уверенно, почти без запинки. Излагаю максимально честно. Такой приятной тетечке не хочется врать. Да и зачем?
Тетечка слушает внимательно, потом снимает очки, смотрит на меня в упор и говорит:
— Вот оно как. Значит, опыт работы у вас, считай, нулевой? И в команде вы работать не привыкши?
И тут я понимаю: ошиблась! Никакой она не хомяк. Она хищник. Опытный и безжалостный рекрутер.
Ее безобидный вид — маскировка. Глаза без очков у нее острые, придирчивые. Она меня насквозь видит. Видит, какая я неорганизованная. Без опыта. Трусливая.
Она мысли мои читает, читает мои воспоминания! Знает, что в пятом классе я украла у соседки по парте ластик, а в девятом курила за школой.
Меня сразу же парализует. Мыслительный процесс останавливается. Я превращаюсь в бревно. Как всегда на собеседованиях.
А тетка начинает бить стандартными вопросами:
— Назовите свои сильные и слабые стороны. Какие сложные задачи вам приходилось решать? Кем вы себя видите через пять лет?
Голос у нее меняется. Он больше не добрый и располагающий. Он жесткий и требовательный.
Невразумительно мычу, блею, и издаю разные другие животные звуки. Иногда получается сложить их в осмысленные ответы.
Господи, ну зачем так допрашивать человека на должность «принеси-подай»?
— Почему мы должны взять вас в нашу компанию? — теперь тон обвинительный.
— Не знаю, — выпалила я. — Вам виднее. Мне-то откуда знать? Наверняка есть и другие кандидаты. Которые кофе варят лучше и бумаги на столе красивее раскладывают. Но я обучаемая. Меня легко выдрессировать.
Наступила вторая стадия ступора: пассивно-агрессивная. Когда я огрызаюсь и психую.
Тетка кивает и делает пометку в блокноте.
— А почему вы решили устроиться к нам?
Вот так вопрос! Потому что жених вашей начальницы взял меня в рабство, вот почему!
— У вас офис красивый. Мебель такая милая, в винтажном стиле. И пальмы в холле! Обожаю, когда в офисе зелень. А это что у вас на окне? Герань? Она так приятно пахнет!
И тут тетка расцветает. Ее щеки розовеют, взгляд смягчается.
— Королевская пеларгония! — хвастается она. — А пальмы я администратора заставила купить. Прелесть, правда? Заходишь, и как будто в джунгли попадаешь.
— Правда, — киваю я.
Тетка спохватывается и опять напускает строгий вид.
— Татьяна Павловна, вы хоть с оргтехникой умеете работать? Бумагу в принтере сменить и все такое?
— Честно говоря, опасаюсь это делать. Боюсь что-нибудь сломать. Техника меня не любит. Я, чтобы свою кофеварку дома задобрить, дала ей имя. Она откликается и служит честно.
Пришла стадия третья: дебильная болтовня. Он же словесный понос.
— И как вы назвали вашу… кофемашину?
— Розамундой. Ей подходит это имя. Потому что она красивая и капризная.
— Надо же! А я свой ноутбук зову Кешей, — вдруг хихикает тетушка.
— Надо их познакомить, они понравятся друг другу.
Мы вместе смеемся. Тетка опять спохватывается и замолкает. Надевает очки. Чиркает еще что-то в блокноте и говорит дежурным голосом:
— Спасибо, что уделили нам время. Мы вам перезвоним.
— Я могу идти?
— Идите, — милостиво отпускает она меня.
Выхожу в приемную и только там делаю первый нормальный вдох.
Фууух. Кошмар. Я все провалила. Ремезов мне этого не простит.
Кое-как добираюсь до кабинета Валерии. Захожу и вижу, что она отдает указания секретарше, а Ремезов развалился в кресле и увлеченно читает что-то в телефоне.
— Все хорошо? — спрашивает меня Валерия, оторвав взгляд от бумаг. — Евгений Ефимович вас не сильно мучил?
— Евгений… Ефимович? Меня допрашивала… то есть со мной беседовала Анна Антоновна.
— Что? Почему? — изумляется Валерия.
— У Евгения Ефимовича зуб заболел, он к дантисту убежал, — объясняет секретарша. — Ну я и попросила Анну Антоновну…
— Вот как! А ведь Анна Антоновна была не в курсе, что… — она обменивается взглядами с Ремезовым. Первый взгляд, который показывает их взаимопонимание.
— То есть, собеседование было настоящее? — догадываюсь я. — Кадровичка не знала, что я… ваша протеже?
— Не знала. И что, Анна Антоновна вас выслушала? Она дама жесткая. Мой заместитель. Но раньше работала начальником отдела кадров. Наверное, вам пришлось с ней непросто.
— Боевое крещение, — усмехается Ремезов. — Хорошо знаю Анну Антоновну. Одно время она работала у меня. Ух, личность! Забавно, что вы к ней попали.
А мне не до смеха. Меня все еще потряхивает от нервного напряжения.
— Родион Романович, можно я уже пойду? — спрашиваю деревянным голосом. Мне противно, что я стала для него подопытным кроликом. Видеть его не могу. И невесту его тоже. Хотя Валерия мне ничего плохого не сделала.
— Я вас отвезу.
— Не надо.
Иду к вешалке, глотая слезы. Черт, как же это унизительно! Эта Анна Антоновна наверняка во всех подробностях им доложит, какой дурой я себя выставила. Герань! Розамунда! Тьфу.
— Родион, успокой ее, пожалуйста, — говорит Валерия. — Татьяна расстроена.
— Вижу.
Он хватает пальто, чтобы помочь мне одеться, я не отдаю, и мы чуть не подрались. Он победил. Пришлось позволить ему натянуть на себя пальто.
Валерия наблюдает за нами с едва заметной ухмылкой.
Будут потом меня обсуждать, смеяться. Ненавижу!
— До свидания, — хватаю сумочку и вылетаю за дверь.
* * *
Пулей проношусь мимо охранника, вылетаю на улицу и шагаю
