по сторонам, и любопытных зевак будто сдувает ветром.
Соскакивает с коня, уверенной походкой направляясь к дому.
– Я говорила!
Шепчет Тамила, лихорадочно сверкая глазами и стуча ногтями по окну.
– Говорила! Он обещал на мне жениться! И женится! Просто отец неправильно с ним говорил! Разозлил своими требованиями! Все испортил! Иначе он давно бы уже приехал! За мной!
– Тамила. Этот разговор не для ваших ушей, девочки. Говорить будет только отец!
Мама хватает ее, уже развернувшуюся, чтобы бежать в двери.
А я с места сдвинуться не могу.
Только чувствую, как с губы стекает горячая струйка крови.
Сама не заметила, как сильно я ее прикусила!
Осторожно пробираюсь по коридору в кладовку. Оттуда все прекрасно видно и слышно.
Сжимаю кулаки, глядя на то, как Багиров входит в наш дом. Как хозяин мира. Уверенно и властно. Даже чуть оттискивает отца в сторону.
На идеальном лице ничего не прочесть.
Только челюсти крепко сжаты.
Они молча проходят в комнату.
Лицо отца так и полыхает яростью. Кулаки сжаты.
Но он не устраивает скандала. Не гонит Багирова прямо с порога.
Еще один скандал нам точно не нужен! Хватит и того, что он уже принес в наш дом и в нашу жизнь!
– Как ты… Как ты вообще посмел сюда явиться?
Отец говорит тихо. Но все в голосе пропитано яростью. Безумным гневом.
– Я пришел за Саидой!
Чеканит ледяным голосом Давид, сжимая кулаки.
И в этот момент резко вскидывает глаза.
Будто чувствует, что я здесь. В кладовке.
Нет. Не может быть. Меня не видно, я точно знаю!
А все равно. Внутри все сжимается. Кажется, что его глаза безошибочно проникают в самую душу. Прожигают насквозь. Вонзаются так, как острые зубы в кусок сочного мяса.
– Что?
Голос отца звенит. Лицо багровеет.
– Да как ты смеешь! Щенок!
– Я. Хочу. Забрать. Саиду!
Приказ. Каждое слово металлом бьет по внутренностям. Все внутри холодеет. Даже не представляла, что Давид может быть таким!
– Азур.
Немного смягчается. Но вижу. Он весь, как натянутая струна.
– У нас вышло недоразумение.
Сжимает и разжимает кулаки.
– Но я хочу, чтобы Саида стала моей женой. И хочу забрать ее к себе. Из этого дома. До свадьбы она будет жить у меня!
– Я…
Отец задыхается. Лицо совсем багровеет.
А мне кажется, что в ушах у меня гул. И звон.
Мне послышалось?
Да я сама бы сейчас зарядила ему по слишком уверенному лицу! Обеими кулаками!
Хочется стереть эту гадкую уверенность. Это его чувство, будто он хозяин мира. И все решает. Хочется… Увидеть, как по его губе потечет кровь! И чтоб в глазах мелькнул шок и недоумение!
– Ты совсем обнаглел, Багиров! После всего еще смеешь являться в мой дом! Да тебя убить мало! И я бы должен! Своими руками! Опозорил одну, а теперь и на вторую дочь нацелился? Это что у вас за нравы такие? Думаете? Вам все позволено? Люди для вас ничто?
– Давай откровенно, Азур.
Багиров как ни в чем ни бывало, усаживается на стул.
Но продолжает буравить отца таким взглядом, как будто каждая секунда – выстрел. В самое сердце. В мое так точно!
– Ты ничего не сможешь мне сделать. А я… В моей власти раздавить тебя. Или возвысить. Озолотить. Глупо тебе пытаться со мной воевать. Ты проиграешь. А у тебя семья, за которую ты в ответе. Поэтому ты просто отдашь мне ее. Саиду. И мы разойдемся по-хорошему. Ты еще и в прибыли останешься. Хорошая сделка, а, Азур?
– Ты… После всего…
Отец задыхается. Так, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы оставаться на месте. Чтобы не броситься к нему на помощь. С водой и лекарствами!
Мерзавец!
– Та простыня, с которой ты ко мне приезжал. Где она?
Вдруг резко рявкает Багиров.
– Ты что? Думаешь, это такая приятная память, как ты обесчестил мою дочь в моем собственном доме, что я буду ее хранить?
– Но приезжал же с ней ко мне!
– да! Чтобы показать! Чтобы призвать тебя к ответу! Но у тебя совсем нет совести! Конечно, я сжег эту мерзость! Или мне что? Повесить ее в рамку и смотреть?
– Если бы ты провел экспертизу, ты бы знал, что на ней моя кровь. И ничьей другой там быть не может.
Багиров выставляет на стол руки. Костяшки на них сбиты до костей. Ободраны совсем. До мяса рядом.
– Моя, Азур. И больше ничья.
– Вранье! Что?! Что ты хочешь этим сказать, Багиров?
– Я не лишал твою дочь невинности! Это моя кровь!
– Ты….
Отец вдруг поднимается.
Двигается так быстро, что я поражаюсь.
Секунда, и в его руке оказывается ружье.
– Мерзавец! Ты что себе позволяешь? Мало того, что ты натворил! Ты пришел в мой дом, чтобы еще дважды оскорбить меня! Хочешь сказать, что моя дочь…
Отец замолкает. Дико сверкает глазами.
– А вторая? Она тебе что? Одна из твоих игрушек, которые так просто можно забрать себе, потому что тебе так захотелось? Думаешь, щелкнул пальцами и моя дочь окажется в твоем доме? В твоей спальне?
– Азур. Я не отношусь к Саиде, как… Как к такой женщине. Я хочу, чтобы она стала моей женой.
Не замечаю, как он успевает выхватить из рук отца ружье.
– И я бы пришел, как положено. С подарками. И просил бы. Но в свете обстоятельств… Я просто заявляю о своих намерениях. И хочу забрать ее из этого дома. Если сговоримся, будет сватовство. По всем правилам. Но сам понимаешь. Немного сейчас не тот расклад.
– Убирайся! Убирайся, Багиров, к чертям собачьим! И пусть они тебя сожрут!
– Ты же спишь и видишь, как бы породниться с Багировыми. Я даю тебе шанс. Что за бред?
– Выметайся. Из. Моего. Дома! Щенок!
– Ты ничего не забыл? Давай спросим Саиду. И еще раз повторяю. Я не лишал твою дочь невинности! Но не хочу, чтобы моя невеста оставалась под одной крышей с такой! Уверяю тебя. Мои намерения самые серьезные! Несмотря на то, какой ты вырастил старшую дочь!
– Еще одно слово… Еще одно, и я…
– Успокойся. Остынь. И подумай. Хорошо подумай, Азур.
– А нечего думать. Саида, как и остальные в этом доме, не хотят тебя видеть. Тем более, что у нее есть жених. И свадьба совсем скоро.
Я вижу, как искривляется
