накатанные места на обледеневшем тротуаре.
— Что именно, — рассеянно отозвалась Даша, мысленно перебирая в уме, все ли необходимое они сложили в чемодан.
— Как будто, я такая же, как и все. Как будто и меня в дорогу провожают мама и папа, — мечтательно закатила глаза Яна, хитро поглядывая на Иббриса.
— Ты же знаешь, что твой отец… — начала раздраженно Даша, но осеклась под укоризненным взглядом голубых глаз.
— Счастливой тебе дороги, — Иббрис ласково потрепал Яну по макушке. — И не забудь позвонить маме, когда будете на месте. Идет?
— Идет! — кокетливо тряхнула головой Яна и, выхватив из руки Иббриса свой чемодан, порхнула в стайку подружек, которые уже толпились на перроне.
— Эй, а маму поцеловать? — беспомощно крикнула ей вслед Даша.
— Пока, мамочка! — Яна, обернувшись, послала Даше воздушный поцелуй, а затем снова защебетала с одноклассницами.
Даша ощутила на своей талии большую ладонь джинна и только тогда поняла, насколько она напряжена. Тревога за дочь была настолько привычным ее спутником, что она даже не замечала ее.
— С ней все будет хорошо, — шепнул джинн, наклоняясь к ее уху. И Даша благодарно прильнула к его груди. Как же здорово, что он рядом!
Они еще постояли на перроне, дождавшись, когда поезд тронется и скроется из виду.
— Куда дальше? — уже привычно джинн ждал от нее планов и указаний.
Даша развернулась и прижалась всем телом к нему, заглядывая ему в лицо снизу вверх. Иббрис обвил ее руками, прижимая к себе и с нежностью глядя ей в глаза. Здесь на вокзале, где люди встречаются и расстаются, было так просто и так естественно стоять в обнимку у всех на виду и смотреть друг на друга счастливыми глазами. Даша, никого не стесняясь, привстала на носочки и потянулась к его губам. И джинн не стал уклоняться, коснувшись ее губ сладким поцелуем.
— Сказать тебе правду? — спросила Даша, когда поцелуй закончился.
— Угу, — с готовностью кивнул Иббрис.
— Сегодня я не хочу ни-ку-да. Сегодня я хочу провести с тобой дома весь день, а затем всю ночь, а потом…
Иббрис рассмеялся, прижав указательный палец к ее губам.
— Я тебя понял. Возвращаемся домой, — смеясь, проговорил он и, подхватив ее за талию, повлек прочь с вокзала.
По пути домой они купили кофе из автомата и горячих круассанов в булочной, чтобы наслаждаться вторым завтраком, не отвлекаясь на его приготовление.
Но, едва зайдя в прихожую, Даша схватила Иббриса за отворот пальто и потянула на себя, прижавшись спиной к стене прихожей. Он не остался в долгу, крепко вжав ее в стену своим телом и принимаясь покрывать жадными поцелуями ее веки, щеки, губы, подбородок, шею…
Их руки жадно скользили по телам друг друга, стягивая одежду и обнажая для ласк и поцелуев все больше и больше. Как только вся одежда оказалась на полу, Иббрис подхватил ее под ягодицы и прижал к стене. Их притяжение друг к другу было настолько сильным, что идея дойти хотя бы до спальни была отброшена, как слишком труднореализуемая.
Даша со стоном обхватила ногами его талию, раскрываясь для того, чтобы впустить в себя его твердый член. О боже, какой он сильный! Он держал ее на весу, словно она была не тяжелее пушинки. Это был первый мужчина в ее жизни, рядом с которым она чувствовала себя маленькой, хрупкой, нежной и бесконечно желанной.
Даша громко стонала, впиваясь пальцами в его плечи и чувствуя под руками их железную твердость. Он сильными толчками высекал из ее тела ослепительные вспышки наслаждения, сжимая руками ее бедра и всем телом вдавливая ее в стену. В этой позе она была на весу, и совершенно не имела свободы движения. Даже бедрами двигать не получалось. Оставалось только раскрыться в его руках и чувствовать-чувствовать-чувствовать. Оргазм накатывал волнами, усиливаясь с каждым толчком.
— Еще! Еще! Еще чуть-чуть, — умоляла Даша, но джинн и не думал останавливаться, вознося ее на все новые и новые вершины экстаза…
Потом они сидели на кухне, поедая круассаны и запивая немного остывшим кофе. Это было так романтично и так чувственно сидеть вдвоем так близко, любуясь обнаженными телами друг друга.
Их уединение прервал внезапный звонок в дверь. Даша и Иббрис растерянно переглянулись.
— Оденься, — попросила Даша, бросаясь в комнату и закутываясь в халат. Затем она замерла, прислушиваясь, но звонок раздался вновь. Настырный посетитель и не думал уходить. Ногой запихав брошенную на полу прихожей одежду под банкетку, Даша поспешно открыла дверь, забыв от волнения даже взглянуть в глазок.
А открыв ее, так и замерла, потрясенно глядя на посетителя. На пороге стоял мужчина просто невероятной, с точки зрения человека, красоты. Он был высок, и под стильным шерстяным пальто угадывалась эффектная мужественная фигура. Иссиня-черные волосы были уложены в нарочито небрежную прическу, а из под черных же густых бровей сверкали темно-синие, яркие, словно сапфиры, глаза, обрамленные длинными темными ресницами. Тонко очерченные бледно-розовые губы кривились в недружелюбной ухмылке. А ноздри идеально правильного носа хищно трепетали.
— Привет, красотка, — проговорил он, и от его низкого густого баритона по телу пробежала дрожь. Незнакомец облокотился о косяк двери и окинул ее пронзительным взглядом, от которого Даша вдруг остро почувствовала свою наготу под халатом.
Ответить Даша не успела. Тенью скользнувший в дверной проем Иббрис закрыл ее своей спиной от взгляда незнакомца. Пока она открывала двери он успел натянуть джинсы и накинуть на плечи рубашку.
— Даша, иди на кухню, — проговорил джинн ровным голосом.
Но Даша словно примерзла к полу не в силах сдвинуться с места. Незнакомец поменял положение тела так, что его красивое лицо с хищным выражением снова стало видно из-за плеча Иббриса.
— Я не к тебе пришел, джинн, — ледяным голосом проговорил незнакомец. — Я пришел к твоей повелительнице. Говоришь, ее зовут Даша? — он перевел взгляд с Иббриса и снова посмотрел на Дашу. И встретившись с ним глазами, Даша ощутила, словно он заглянул ей в самую душу. Она поспешно опустила ресницы, закрываясь от его взгляда.
— Даша, я попросил тебя уйти, — произнес Иббрис, и в голосе его зазвучал металл. Воздух вокруг сделался тяжелым, вязким, а свет лампочки в коридоре стал тусклым и безжизненным. Дышать становилось все труднее, глаза заволакивало тьмой и, несмотря на то, что Даша всей душой хотела подчиниться своему джинну и уйти в безопасное место, она по-прежнему не могла сдвинуться с места. Тело ее словно не слушалось. Она продолжала стоять и, словно загипнотизированная, смотрела на опасного незнакомца.
— Наор, оставь ее, — прорычал Иббрис. — Это наши с тобой дела, нельзя впутывать в это людей.
