по углам зала извивались танцовщицы, за пультом на возвышении орудовал диджей, дым-машина время от времени добавляла происходящему сюрреализма выпуская клубы цветного ароматного пара. Люди самозабвенно веселились!
Гаю всё это напоминало картины ада, какие он видел на репродукциях, и такой тип веселья он никогда оценить не мог. Протолкнувшись к бару и отмахиваясь от официанток, которые наперебой предлагали ему дайкири, он уселся за высокий стул и, облокотившись на стойку, дождался бармена:
— Пятьдесят виски со льдом, пожалуйста… — бармен с татуированным лицом, шеей и руками молча плеснул в квадратный стакан алкоголя, добавил льда и вопросительно глянул на парня.
— Меня Доминик пригласил, если что.
Бармен кивнул и направился к другим клиентам.
А Гай волей-неволей принялся наблюдать за танцующими, прихлебывая из стакана. И где эти операторы брали столько некрасивых людей во время своих трэш-съемок в фавеле? По крайней мере, в клубе явно было на кого посмотреть! На мужиков, конечно, Кормак особенно не пялился, а вот что касается прекрасной половины человечества… После месяцев Разлома ему приходилось тяжко.
Он не мог оторвать взгляда от огненно-рыжей загорелой девушки в красном платье с высоким вырезом на левом бедре. Грациозные, пластичные движения, раскованность на грани приличия, отличная фигура, яркий флюоресцентный макияж… Стробоскоп мешал рассмотреть ее лицо, но все основания были предполагать что это — настоящая красотка. Она залпом выпила предложенный официанткой дайкири и снова отдалась танцу.
— Мистер, эй, мистер! Когда доиграет следующая композиция — вас будут ждать на балконе, — в самое ухо сказал ему бармен. А потом добавил, глянув на объект внимания парня: — Зря она выпила столько дайкири. Туристка, наверное… Эх, жаль девчонку, хороша!
Да что не так с этим дайкири? Мигнул свет — и вдруг девушка пропала из поля зрения. Гай моргнул — и увидел как ее тащит в темный угол под балконом какой-то амбал с золотой цепью на шее. Красавица вяло отбивалась — и это было странно после той энергии, которую она демонстрировала на танцполе.
— Вот ведь гадство! — сказал Гай и отставил стакан.
Девочек обижать — нехорошо. Это он давно усвоил, и потому в несколько шагов догнал похитителя.
— Эй, друг! Она не хочет с тобой идти! — перекрикивая шум набирающей обороты второй композиции обратился он к амбалу.
— Вали отсюда! — сказал здоровяк, отмахиваясь.
— Не-а. Так дело не пойдет!
Девушка воспользовалась тем, что настойчивый кавалер отвлекся, выскользнула из его цепких объятий, и, взмахнув кудрявой копной рыжих волос, исчезла в полумраке клуба. И это было хорошо. Нехорошо было получить мощный удар в скулу и улететь в сторону клетки с танцовщицей, сшибая на своем пути людей, столики с закусками и напитками и официантку с подносом клятого дайкири.
— Я убью тебя! — громила кинулся на Гая, намереваясь втоптать его в пол.
Ошеломление от удара прошло, и парень успел вскочить на ноги — всё-таки даже после Жмыха местная гравитация для него была детским садом. Сластолюбивый амбал, добыча которого скрылась, решил компенсировать свою неудачу выплеском агрессии, и принялся месить воздух кулаками. Кормак уклонялся, и нырял, пока, наконец, не улучил момент и р-раз — ему удалось пнуть противника острой кромкой подошвы под коленку.
Секундной потери контроля хватило для того, чтобы два полновесных кросса настигли лысую башку громилы — слева, справа, заставив ее мотаться из стороны в сторону. Хороший пинок ногой в солнечное сплетение отправил амбала в короткий полет по залу. Затормозил драчун головой о стену, да так и остался там лежать. Кажется, всем было наплевать. Охранники, которые до этого и не собирались вмешиваться, просто вынесли тело наружу — и снова застыли неподвижными изваяниями у входа.
Девушка обнаружилась выходящей из дамской комнаты. Походка ее была чуть более уверенной, но упавшие на лицо волосы мешали рассмотреть, как она чувствует себя на самом деле. Гай решительно взял ее за руку, подвел к барной стойке и усадил на стул.
— Эй, друг! У тебя есть что-то… — он покрутил в воздухе пальцем и постучал по стойке кредиткой.
Татуированный бармен сощурился, кивнул и достал из кармана персональный терминал. Вж-жик — прошла транзакция и счет Гая полегчал на двести долларов. Ничего себе расценочки! Бармен откуда-то из-под прилавка достал большую белую таблетку, булькнул ее в стакан воды, дождался шипения и протянул девушке.
— Присмотри за ней, ладно? Я к Доминику — и назад.
Бармен кивнул, рассчитывая на дополнительные бонусы. Парень развернулся на каблуках и зашагал к лестнице, ведущей на балкон. Он не видел, как девушка, залпом выпив содержимое стакана, сфокусировала взгляд на его немного сутулой спине и напряженном затылке, сдула со лба непослушную прядь волос и слегка охрипшим голосом проговорила:
— Гай? — и тут же ущипнула себя за бедро. — Не может быть!
Глава 13, в которой есть место лирике
Гай поднялся по лестнице и огляделся. За дальним столиком на мягких диванах сидели трое — все среднего роста, худощавые брюнеты с явно фамильным орлиным разлетом бровей. Одного из них — Доминика Мёбиуса, парень распознал не сразу. Слишком отличался этот франт в шелковой рубахе и белоснежных брюках от деловитого хозяина барахолки. Лидером здесь явно был самый старший — в костюме-тройке и с сигарой в зубах. Виски с проседью и щегольские усики добавляли ему импозантности. Третий Мёбиус вызывал скорее негативные эмоции -золотая фикса на переднем зубе, выбритые узоры на висках и затылке, расстегнутая до пупа яркая рубаха с узором из пальм…
— Дядя, кузен — это тот человек о котором я вам говорил, — махнул рукой Гаю Доминик, указывая на диван рядом с собой. — Садись сюда, не стесняйся. А с чего у тебя такое лицо красное? Всё-таки пил дайкири, или попалась темпераментная дама? Ой, да ладно, мне не интересно, кто настучал тебе по физиономии… Теперь у тебя есть два варианта — или ты уйдешь отсюда закрыв сделку, или не уйдешь вовсе… Ха-ха, расслабься, это у нас такой фамильный юмор.
Говорить приходилось громко — диджей зажигал вовсю, раскручивая маховик очередного танцевального трека.
— Твое лицо кажется мне знакомым, — вместо приветствия сказал старший Мёбиус. — Где мы могли встречаться?
— Меня в последнее время помотало по освоенному космосу… Бывал я на Причиндалах, и на Дюплесси, и на Ред Сокс… Мало ли? — почесал затылок Гай.
Этот жест заставил молодого нехорошо прищуриться.
— Так что, говоришь, тебе надо? И почему решил, что мы можем тебе помочь?
— У меня перспективная планетка имеется на примете… На самой окраине, скажем так. Очень выгодное дельце, но нужна база и нужен персонал… Модификанты — это долго и дорого, да и светить это местечко, заказывая монтажников-пустотников мне не с руки. Вот я и ищу подходящие решения. Рыжий бармен с Причиндалов говорил, что нечто подобное можно было обсудить сначала на Маминой Подруге, потом — на Дюплесси. Но получилось, что последнее время я провел в местах неприятных для организма и психики… И с обеими этими планетками случились какие-то неприятные истории…
— Складно, складно… И бармена того мы уже не спросим — погиб он вместе с Причиндалами. К кому он, стало быть, говорил обратиться?
— К Мёбиусу. А если не найду его — поспрашивать в «Пьяной вишне». Вот я, собственно…
— Что касается развертывания базы — тут я тебе помочь могу,- старший Мёбиус протянул ему кусок пластика. — Вот контакт человека, он сейчас обитает на Дезерете, там новые правила, понимаешь ли… Он обеспечит доставку в нужный квадрат. Оплата будет через банк Протектората — половина авансом, половина по факту. Каталог тебе передаст Доминик, когда будешь забирать своего ёжика…
В этот момент на балконе появилось новое действующее лицо. Точнее, лицо было уже знакомое и весьма помятое — тот самый амбал появился прямо за плечом молодого Мёбиуса, и, зажимая нос пальцами, чтобы не закапать боссу кровью рубашку, что-то принялся шептать ему на ухо. Молодой скривился, как будто съел гнилое яблоко, его лицо приобрело капризное выражение. А потом громила поднял глаза, под одним из которых расползался замечательный синяк, и увидел Гая.
— Это он, босс! Он! — встрепенулся и тут же получил пощечину от старшего Мёбиуса.
— Сдесь делаются дела, Дик! Пшёл вон!
Глаза Дика стали как у обделавшегося щенка — он знал, кто здесь главный. И это был явно не вальяжный юноша в рубахе с пальмами. Громилу как ветром сдуло, и дальнейшие переговоры проходили для
