Книга По Южной и Центральной Африке - Эмиль Голуб

Нигер бежал впереди, за ним шагал Пит, вооруженный мушкетом, потом с огромным факелом Мерико — он вел на поводу волов. Тениссен погонял, а я сидел на козлах с ружьем наготове, причем второе лежало у меня за спиной, так чтобы я мог в любой момент передать его Тениссену. Несколько раз уже случалось, что чем-то обеспокоенный пес останавливался и начинал лаять; останавливался и наш караван; в продолжение нескольких минут мы вслушивались в тишину, а потом опять трогались дальше.

На следующее утро я встретился у водоема со знакомым мне охотником и рассказал ему, что ночью мы без всяких помех прошли по местности, изобилующей дикими животными. Он объяснил нашу удачу весьма просто. Дело, оказывается, было в том, что накануне тут проехал торговец Андерсон, и его возница, боясь нападения львов, дал несколько холостых выстрелов в разные стороны, спугнув крупных животных, в особенности слонов и буйволов, чем вызвал негодование охотников, находившихся в районе водоемов. И в самом деле, все они в один голос жаловались на неудачу!

Невдалеке от первого Кламакленьянского водоема дорога разветвляется, здесь берет начало путь, по которому 1 ездят в Мабаби-вельд охотники-голландцы. На этой развилке я повстречал Саула — слугу Андерсона, который вел с собой взрослого макалахари с четырьмя детьми. Саул рассказал, что познакомился с этими людьми на берегах Наты и пригласил с собой, так как уверен, что его хозяин не будет возражать, тем более что гости могут оказаться полезными при охоте на страусов.

— Мне известно, что ты неважный стрелок. Как же ты собираешься охотиться на страусов? — спросил я.

— А вот как, — отвечал Саул. — Когда я хочу убить страуса, то беру с собой несколько человек из племени макалахари, и мы идем по следу птиц. Важнее всего выследить супружескую пару и найти гнездо. Как только находим, я выкапываю ямку и прячусь в ней, чтобы подкараулить птицу, когда она станет садиться на яйца. Попасть в страуса с близкого расстояния нетрудно, но ведь надо еще заполучить и другого! Для этого я подпираю труп первого колышком, который укрепляю возле гнезда. Случается, конечно, что второй страус застигает меня врасплох как раз в тот момент, когда я ставлю ловушку, и исчезает. Но чаще всего мне везет; таким вот манером я изловил немало страусов и собрал много яиц.

Через два дня вернулся с охоты приятель Андерсона и рассказал, что один знакомый бур убил в ближнем лесу слониху. Известие подняло настроение у охотников, а когда Тениссен сообщил после прогулки, что собственными главами видел пять бегущих слонов, воодушевлению не было границ. И сам я, забираясь в лес, находил там следы жирафов, видел разных антилоп, слонов и буйволов. Накануне нашего приезда охотники выследили вечером у водоема стадо буйволов. К сожалению, животные ушли сразу после полуночи и охотники не смогли их догнать.

Осмотрев местность и поохотившись, мы сложили вещи и через два часа езды по раскаленному глубокому песку добрались до следующего водоема. Тут уже расположились охотники на слонов Майер и Гербст, а немного подальше, у третьего водоема, — Якобс и Куртин. Куртин пожаловался, что в первый свой приезд в «край тысячи водоемов» потерял шестьдесят шесть волов: они погибли от ядовитой травы. Якобс с увлечением рассказывал о своих охотничьих приключениях и о знаменитом охотнике Пите Якобсе.

У Кламакленьянских водоемов я впервые увидел людей из племени маденассана, состоящего в подданстве у бамангвато. Это красивые, хорошо сложенные люди с кожей иссиня-черного цвета. Мужчины высокие, широкоплечие, женщины чрезвычайно изящные, даже миниатюрные. Волосы у маденассана гораздо длиннее и гуще, чем у их соседей, спереди они закрывают лоб и свисают на глаза, а на затылке коротко подстрижены. Такая прическа придает лицу какое-то угрюмое выражение.

Когда бамангвато приходят в «край тысячи водоемов», они прежде всего разыскивают маденассана, чтобы те помогали им охотиться. Маденассана селятся в самой чащобе, и охотники могут обнаружить их жилища только с помощью самих маденассана. Старейшина селения одновременно является племенным вождем, поэтому тот, кто хочет нанять в услужение маденассана, должен переговорить прежде с ним. Тариф примерно такой: за несколько месяцев службы — от 2 до 4 килограммов стеклянных бус, или несколько шерстяных одеял, или порох и пули. Если же вы нанимаете слугу на срок от шести до десяти месяцев, это стоит мушкета.

Маденассана чтят брачные узы. Они освящают брак незамысловатым обрядом и довольно высоко ставят супружескую верность. Ревность, мало известная другим племенам, у них нередко бывает причиной серьезных преступлений.

Бамангвато посещают маденассана только один раз в год, чтобы собрать дань или использовать их на охоте. Бывают и неприятные случаи, один из них произошел год-полтора назад: трое бамангвато увидели, что несколько маденассана помогают охотнику на слонов Сварту, и потребовали, чтобы их подданные немедленно покинули белого человека и присоединились к ним. Маденассана отказались повиноваться. Тогда бамангвато начали избивать жену того, кто возглавлял бунтарей, надеясь образумить своих данников. Муж истязуемой схватил ассегай, бросился на бамангвато и наверняка убил бы одного из них, если бы те не навели ружья на маденассана.

Двенадцатого июля мы двинулись к третьему водоему, куда незадолго перед тем ушли Якобс и Куртин. Отсюда я взял направление на северо-запад. Мы ехали по живописной местности, поросшей верблюжьим терновником; встречались яворы, мимозы, пейзаж украшали пальмы, росшие группами. К полудню следующего дня мы уже расположились лагерем возле водоема. Здесь я встретил Барбера, Франка и Вилькинсона. Все они пришли охотиться на слонов, причем Барбер слыл великим специалистом этого дела и неплохим художником. Он показал мне альбом эскизов, в которых запечатлел свои приключения. Известна и мать Барбера, не только прекрасный художник, но и тонкий наблюдатель над жизнью животных, о которых она написала несколько книг.

Я решил обследовать окрестности и заночевал в лесу в нескольких милях от лагеря. Помню, там были очень высокие деревья, не менее 20 метров в высоту, которые голландцы именуют «дикой сиренью», а бамангвато «мóча». Меня поразило обилие красных орхидей. Возле водоема я увидел множество следов газелей, антилоп куду, жирафов, буйволов, слонов, а также хищников: львов, леопардов, гиен, шакалов. Мне захотелось поохотиться по-настоящему, и я решил устроить здесь ночью засаду.

Прежде чем отправиться в лес, мы возвели вокруг фургонов хорошую ограду. Тениссен обещал быть настороже и отразить нападение львов, если только они появятся.

За час до захода солнца мы с Питом вышли в путь, чтобы засветло поспеть на облюбованное место. Представьте себе теперь довольно большую прогалину в лесу (примерно 400 метров в окружности), кое-где