– Присаживайтесь и удостоверение личности приготовьте пожалуйста, – долетел до меня голос следователя. В кабинете кроме него и нас, больше никого не было. Вероятно, его коллеги были на обеде.
Я села на предложенный мне колченогий стул, доживший свой век ещё в прошлом столетии, и уставилась на Дмитрия Фёдоровича, так он нам представился. Он был ещё не стар. На вид не больше сорока, но пивное брюшко и наметившиеся залысины, молодости ему не добавляли. Цепкий взгляд карих, глубоко посаженных глаз, маленький приплюснутый нос и тонкие губы, делали его лицо неприятным.
– Насмотрелись? Можем начинать? – ухмыльнулся он, глядя на меня с неприязнью. На Сашку он предпочитал не смотреть. По всей видимости, эти двое были давно знакомы, и знакомство это, как мне кажется, не являлось для них приятным.
– Я вам чем-то не нравлюсь? – прямо спросила я.
– Ну почему же? Девушка вы безусловно красивая, чем думаю умело пользуетесь. Но сюда вы ведь пришли не для того, чтобы мы вашу красоту обсуждали? Или я ошибаюсь? – он смотрел на меня, в ожидании ответа. Сашка не вмешивался, видимо решив, что время для этого ещё не настало.
– Сюда я пришла, потому что мой друг был убит. Только вот судя по вашему поведению, сделала я это зря, потому как вы заранее настроены ко мне негативно. Для того чтобы это увидеть, ясновидящей быть не обязательно. Или вы ко всем красивым девушкам так не дружелюбны? Жена что ли вас бросила? – наугад брякнула я. От моих слов он еле заметно поморщился.
– Угадали. Про жену я имею виду. Любопытство ваше удовлетворено. Теперь-то мы можем начать? – со вздохом поинтересовался следователь.
– Спрашивайте, я отвечу. Расскажу всё что знаю, но проблема в том, что знаю я немного, – спокойно проговорила я и протянула ему свой паспорт.
– Александра Григорьевна Вятская. Замечательно. Начнём со смерти Валентина Николаевича Удалого. Чем вы были заняты весь этот день? Подробно всё что помните, – проинструктировал меня Дмитрий Фёдорович, и поставив кассетный диктофон на середину стола, нажал на кнопку записи. Глядя на его манипуляции, я мысленно хмыкнула. Не удивлюсь, если он возомнил себя Шерлоком Холмсом или Эркюлем Пуаро. Этакий всё знающий сыщик. А на самом деле мент-неудачник, попивающий вечерами пивко перед телевизором, и мечтающий об очередном звании. Где он эту реликвию кассетную интересно откопал?
– Утром я встала, во сколько это было не помню, но точно не позднее двенадцати. Позавтракав, я собиралась поехать в торговый центр за новым электрическим чайником. Старый сломался накануне вечером. Так вот, Валентин позвонил на домашний, когда я уже обувалась в прихожей. Сказал, что ему очень нужна моя помощь. Вопрос жизни и смерти. Он просил съездить к нему домой, точнее к женщине, у которой он снимал комнату.
– А разве своего жилья у него не было? – перебил меня следователь. – По моим данным он детдомовский, а им положено жильё по окончанию. Или ему жильё в Брянске дали?
– Дмитрий Фёдорович, вы ведь полицейский, правильно? А сотрудникам полиции тоже жильё положено. Ну и как, дали вам ваше положенное? – ответила я вопросом на вопрос.
– Ага, дали, а потом догнали и ещё добавили. Ну допустим, полицейские сейчас в редких случаях могут жильё получить. Но ведь с детскими домами дела обстоят по-другому?!
– Вот вы вроде взрослый человек, Дмитрий Фёдорович, а до сих пор в сказки верите… Нам ещё повезло. Наш детский дом лучший в области, и директриса золотая женщина. Не имея своих детей, она всю жизнь за права своих подопечных сражается. И квартиры для выпускников детдома она тоже каждый раз требует, точнее пытается требовать. Да только это тоже самое, что воевать с ветряными мельницами. В лучшем случае, воспитанники получают комнату в общежитии. И то при условии, что они там постоянно проживать будут, в Брянске то есть. А если решают податься в другой город, то какая уж там жилплощадь…
– Значит вы, Александра Григорьевна, тоже из детского дома? – удивился следователь.
– Тоже. И из того же. Так я продолжу или власть и несоблюдение законов пообсуждаем? – ухмыльнулась я, глядя на дознавателя.
– Продолжайте, – как будто нехотя, разрешил он.
– Так вот, съездить друг просил на своё съёмное жильё, и забрать сумку с вещами. Квартира, в которой он снимает себе комнату, находится на метро Войковская. Не ближний свет. Вот и желания особого туда ехать у меня не было. Но Валька очень просил, а мне ничего не оставалось делать, как исполнить его просьбу. Доехав до съемного жилья друга, я попила чаю с его хозяйкой Клавдией Фёдоровной. Потом она передала мне его сумку с вещами, и я отправилась на Каширскую, где мы договорились встретиться. Я прождала его больше часа, но он так и не появился. Звонила. На звонки он не отвечал. Я поехала домой, решив высказать ему всё, что о нём думаю, когда он соизволит объявиться. Но он не объявился. А утром позвонила Анька и сказала, что Валю убили. Ей звонил кто-то из ваших, и просил подъехать на опознание, – закончила я своё повествование.
– Анька это кто? Фамилия у неё есть? – чертя ручкой что-то в своём блокноте, спросил следователь.
– Анна Степановна Ермолова. Мы из одного детдома. Если нужно, я дам вам её рабочий телефон.
– А почему сразу рабочий, а не мобильный? – нагло ухмыльнулся следак.
– Потому, что мобильный телефон предназначен для личных звонков, и если она сочтёт нужным, то даст вам его сама.
– Её рабочий мне без надобности, как и мобильный, который к слову в деле имеется.
– Точно, ей же на мобильный ваши сотрудники звонили. Что ещё вас интересует? – задала я вопрос, ожидая, когда же он спросит о сумке. В том, что спросит, я не сомневалась, и оказалась права.
– Всё интересует. Например, где же, Александра Григорьевна, та самая сумка с вещами Валентина? – как бы между делом поинтересовался Дмитрий Фёдорович.
– Сумка в багажнике. Принести? – поднимаясь со стула, спросила я.
– А не мог бы ваш сопровождающий принести сумку, а мы с вами пока побеседуем? – переводя взгляд с меня на Сашку, проговорил следак. При этом вид у него был такой, как будто зубы заболели, причём все разом, ну или на худой конец лимон сожрал, притом целиком.
– Мог бы, – ответил Александр, вставая и направляясь к двери.
– Отлично. Александра Григорьевна, вы мне свой телефончик не дадите? – протягивая ко мне руку, улыбнулся Дмитрий Фёдорович. Правда улыбка у него получилась какой-то мерзопакостной.
– Пожалуйста, – кладя ему на ладонь мобильный, улыбнулась я в ответ.
– Замечательно, – радуясь непонятно чему, пробормотал себе под нос мент, и достал из тумбочки несколько листов. Значит Сашка ошибся, и распечатку звонков с Валькиного мобильного менты уже получили. – Мария Абрамовна это из вашего детского дома воспитатель?
Вот оно и подтверждение. Не зря значит подстраховалась.
– Да. Мы, то есть бывшие воспитанники, связь с детским домом поддерживаем, помогаем в меру сил. Сейчас вот на актовый зал сбросились, и поочередно контролируем работу, – стараясь, чтобы голос не дрожал, проговорила я. Набрал значит номер старика на моём телефоне?!
