действительность. Например, банальный огненный шар. Также есть смежные конструкты: ментальная магия, воздействие на тела окружающих и прочее. Конструкты «внешней направленности» делятся на два полярных типа ‒ созидание, он же Теневой, и разрушение, он же Огненный. У тебя, Мая, ярко выраженный огненный тип, а у тебя, Гард, небольшой перевес теневого типа. Это ещё тебе плюс, как потенциальному магу. Конечно, настоящий маг не ограничен такими условностями, но на первых порах такая система помогает в обучении.
— А твой тип? ‒ спросила Мая.
— Я не отношусь ни к одному из них.
— Это как? ‒ вновь спросила девушка.
— Видишь ли, я настолько старый, что энергия моей души качественно более высокого уровня, чем даже у твоего покровителя. Простая аналогия: представьте себе сосуд, в котором налиты вода и... например, растительное масло. Это энергии созидания и разрушения в душе обычного смертного и большинства богов, включая девяносто девять процентов Древних. Их можно использовать вместе или по отдельности, как тебе заблагорассудится. А моя душа ‒ это магнитная ловушка с плазмой из тех же протонов, нейтронов и электронов. Куда более гибкая и опасная вещь. Когда-то давно я обезумел от воздействия этой "плазмы" и едва не стерилизовал эту галактику. Лишь помощь одной несчастной души помогла мне не скатиться до состояния тупого животного. Кстати, именно из-за этого я был на том корабле.
Ну да, для меня последнее не новость, а вот Мая сидит, не донеся печеньку до рта. Видимо, только что осознала силы Фрисна.
— Когда будет первое занятие? ‒ задал я вопрос.
— Можно считать, что уже сейчас оно идёт, ‒ невозмутимо ответил Монстр, допивая очередную порцию коньяка.
Тут мне в голову постучалась интересная мысль, которую я тут же озвучил:
— А Тьма имеет какое-нибудь отношение к теневому типу магии?
— Правильный вопрос, ‒ улыбнулся Фрисн. ‒ Слушайте внимательно и запоминайте. До рождения мироздания было два океана: океан Пустоты и океан Энергии. Они никогда не соприкасались, ведь между ними был Хаос. Но в какой‒то момент что‒то изменилось, и Пустота коснулась Энергии. В этом месте зародилось мироздание, которое расширялось всё дальше и дальше. А в мироздании зародилось два разума: Тьма и Свет. Девушка и юноша, чьи отношения ‒ олицетворение дуализма. Они создали всю окружающую действительность: варп, тени, астрал, материю, души... Древнейшие являются хранителями нашего мира и проводниками в него первородных сил двух океанов. Именно эти силы образуют ману смертных и бессмертных. Вот такая история.
На какое‒то время воцарилась тишина, мы с Маей обдумывали новую информацию, а Монстр молча наблюдал за нами.
Не знаю, что думала девушка, а я пытался понять, что и как делать дальше. Выходило, что, во-первых, надо заканчивать начатую месть, во‒вторых, необходимо учиться магии. Ну и в‒третьих, не умереть при выполнении всего этого.
— Я не совсем поняла про возникновение реальности. Можно поподробнее? – спросила Мая.
— Конечно. Что такое материя? Это атомы. Атом, в свою очередь, это условно-положительный сгусток энергии, заключённый в одну или даже несколько сфер из условно‒отрицательной энергии. А между ними пустота, которая не даёт им схлопнуться. Но пустота ‒ это тоже энергия, просто другого типа. Такая гармоничная система была заложена Древнейшими, когда они создавали Реальность. В Варпе, так как он ближе к океану Энергии, выше концентрация энергии огненного типа, в Астрале, обители душ, из-за близости к океану Пустоты выше концентрация энергии Пустоты, то есть теневой энергии.
— Эх, мне нужен перерыв, ‒ вздохнул я. ‒ Я отойду на минутку.
— Можешь не торопиться. На сегодня с обучением закончим, ‒ кивнул Фрисн, потягивая коньяк.
Надеясь отдохнуть, я пошёл в сторону своей каюты, но не успел даже до лифта дойти, как был выхвачен Викой. Она была непривычно серьёзна, и выглядело это крайне мило. Как насупившийся ёжик.
— Ты чего такая хмурая? ‒ спросил я, видя, что Вика не спешит начинать разговор.
Она посмотрела на меня пару секунд и тихо ответила:
— Можешь считать это паранойей, но мне банальная логика не позволяет верить Фрисну.
— А что говорят предчувствия?
— Что всё в порядке, ‒ вздохнула она. – И это бесит больше всего.
Вика подошла вплотную, прижавшись ко мне и не оставив других вариантов, кроме как обнять её. А она продолжала жалобным голосом рассказывать о своих сомнениях, печалях и просто о наболевшем.
Понимая, что коридор для таких разговоров не место, я мягко прервал свою помощницу:
— Вика, милая, давай не тут.
— А кто‒то может помешать? Или тебе неприятно слушать моё нытьё?
— Нет, что ты, ‒ улыбнулся я. – Я не против слушать всё, что ты говоришь, но лучше делать это в кресле и с чашкой чая. Я к себе в каюту собирался пойти. Ты со мной?
Вика внимательно посмотрела на меня, и удостоверившись в моей искренности (а я надеюсь, она делала именно это), кивнула.
— Приставать будешь? – неожиданно спросила она по дороге от лифта к каюте. Так неожиданно, что я едва не упал, запутавшись в ногах. Да, представьте себе, бывает и так.
Кое‒как выровняв своё положение в пространстве, я ошалело посмотрел на девушку и попытался ответить:
— А… Ну… То есть… Э… ‒ тут я заметил хитрый блеск в её глазах и понял, что она издевается. – Тьфу, блин, самка озабоченная!.. Знаешь ведь, что я для этого слишком… ‒ я замялся, подбирая слово.
— Нерешительный? – невинно предположила Вика.
— Тактичный, ‒ поправил я её.
— Но результат не меняется.
— А тебе очень хочется его изменить? Впрочем, давай опустим эту тему. Чай с сахаром, без? – мы зашли в каюту, и я направился в кухонный угол заваривать чай.
— Давай без сахара. А печеньки с повидлом возьми, если можно.
— Можно‒можно, поправляйся, ‒ улыбнулся я.
— Эй! Ты охренел, что-ли?! Намекаешь, что я толстая?! Нормально у меня всё с весом! – возмутилась Вика.
— Ну да, ну да. А это не пузико, это мышцы, ‒ ущипнул я её за бок.
— Ай! Не трогай, это стратегические запасы.
— Конечно-конечно, дело твоё. Хотя… ‒ я внимательным взглядом оглядел девушку: метр шестьдесят ростом, гармоничная, приятной полноты фигурка, грудь второго – третьего размера, милое личико, обрамлённое переливчатыми сине‒голубыми волосами. Красота. – Забей. Ты прекрасна.
— Не врёшь?
— Нет, ты же знаешь. А если не поторопишься, чай остынет, а я съем все печеньки, ‒ в
