том, что рабы могут купить себе свободу, но никогда не видел вольную вживую.
— Ты можешь ее купить за сто монет, — продолжил хозяин.
Если в местной письменности Марон не разбирался, то в финансовых вопросах был подкован. Он знал, что первый раз был продан за двадцать три золотые монеты. Тогда он только прибыл на Запад, был могуч и здоров. На Рынке Последних Торгов Зарий купил его за двенадцать золотых, при этом солидно переплатив. Сто монет казались невероятно большой суммой. Он никогда не стоил таких денег, а на плантациях и фермах ему платили только едой и кровом. Где достать такую огромную сумму? На секунду рабу показалось, что Зарий злорадствует и издевается.
— Понимаю твои эмоции, но я не просто так написал эту вольную. В мои планы входит дать тебе возможность заработать на нее.
Марон пережил второй шок.
— Остров Скелетон Рок знаменит не только тем, что является свободной землей. То, что у земли нет хозяина, сыграло решающую роль в том, чем здесь занимаются. Со всего Запада сюда стекаются люди с целью развлечься, потратить и заработать. Это место…
Зарий обвел руками комнату.
— Пропитано азартом. Здесь играют в азартные игры всех вариаций, устраивают бега и черные торги. Но самое любимое развлечение здешних гостей — бои. На Скелетон Рок проходят схватки между рабами, животными, профессиональными воинами или просто посетителями. Для каждого вида боев отведена своя арена, и каждая схватка имеет свою цену. Например, если человек с одним только щитом вышел на оппонента с мечом, за выигрыш ему заплатят больше. Помимо сложности схватки, есть разделение на уровни. Первый уровень отведен щуплым рабам наподобие тебя, а дальше по нарастающей. Три победы над тощими собратьями, и ты на втором уровне. Там упитанные, но бестолковые костоломы будут проверять тебя на прочность. Сможешь трижды победить, и ты на третьем уровне. Еще три победы, и на четвертом тебя ждут схватки с животными. Выдержишь тройку стычек там, ты на пятом. Тут сложность еще выше, но и заработок за победу соответствующий. Всего семь уровней. Но если будешь хорошо драться, выкупишь этот документ еще на пятом. А теперь самое интересное. Когда станешь вольным, можешь остаться и продолжить бои. Так заработаешь на дорогу домой и небольшой запас средствдля существования. Ну а если идти некуда, оставайся, бойцов с седьмым уровнем разбирают, как горячие пирожки. Богачам очень нужна толковая охрана.
Марон слушал и не мог поверить в свою удачу. Это был шанс вернуться на родину и отомстить Амоку. От мысли, что есть надежда освободиться и вернуть себе вотчину, закружилась голова. Казалось, впервые за три года удача повернулась к Марону лицом.
Бывший Феодал даже не сомневался в том, что доберется до седьмого уровня, ведь, во времена его правления, в рукопашном бою ему не было равных.
— Надеюсь, ты все понял? — словно издалека послышался вопрос Зария.
Марон пришел в себя и кивнул.
— Тогда через неделю первый бой, — строго заявил хозяин и встал.
Марон поднял на мужчину глаза и к горлу подкатил ком. Он никогда раньше не испытывал такой неистовой благодарности. От эмоций мужчина потерял самообладание и протянул Зарию руку. Тот удивился, но ответил на рукопожатие. Марон, как безумный, тряс кисть спасителя и кивал.
— Пожалуйста, — смущенно ответил хозяин.
Когда Зарий ушел, Марон сел на кровать и долго приходил в себя. Мысли сплетались в тугой ком и наполняли сердце надеждой.
Глава 12
После разговора с Зарием прошла неделя. Хозяин больше не навещал новоприобретенного раба, зато Гелла стала частым гостем. Когда отец и няня были заняты, девочка тайком сбегала из коттеджа и навещала Марона.
Стоило маленькой непоседе появиться, как жилище молчиливого раба наполнялось шумом и суетой. Марону это нравилось. Энергичность, наивность, проницательность и невероятная любознательность малышки нравились угрюмому мужчине.
Гелла без умолку болтала о своей не слишком интересной жизни и все ей казалось невероятно увлекательным.
— Угадай, что сегодня произошло? — плюхаясь на стул, спрашивала она.
Марон грел чайник на небольшой печке и пожимал плечами.
— Я нашла фиолетовую бабочку! — торжественно заявляла Гелла.
Марон, не меняясь в лице, подкинул дрова. Видя, что раб либо не расслышал, либо непроникся сногсшибательной новостью, Гелла начинала углубляться в тему.
— Раньше в саду летали только салатовые и оранжевые бабочки… Правда оранжевые не чистого цвета, а с черными узорами и белыми пятнами. Видел таких?
Марон закрыл дверцу печки и сел напротив гостьи.
— Вот и я говорю, что таких тут полно, но фиолетовыe. Увидела впервые…
Мужчина смотрел в оливковые глаза девочки. Они светились беззаботным счастьем, которое немогло не заражать.
— Даже Мистер Пушистые Лапки ее заметил, какая была яркая и красивая. Он ощетинился, чтобы прыгнуть на цветок и поймать бабочку, но я его удержала…
Марон заулыбался. С каждым днем он все больше привязывался к маленькой собеседнице.
— А ты когда-нибудь убивал бабочек? — внезапно изменившись в лице, шепотом спросила малышка.
Марон нахмурился. За свою жизнь он сгубил столько душ, что и не пересчитать. Можно было заглушить голос совести осознанием, что почти любое решение Феодала имеет болезненные последствия для его подопечных, но, став рабом, Марон пересмотрел свои взгляды. Прочувствовав на своей шкуре изнаночную сторону жизни вассала, бывший Феодал стал мягче и гуманнее. То, что из акулы он превратился в сельдь и с трудом выживает на дне моря, сильно изменило его. Теперь его диалоги с совестью приобрели более трезвый характер.
От осознания собственных ошибок больно сжалось сердце. Марон невольно сравнил себя с чистой Геллой и ужаснулся. Ему хотелось пожелать девочке никогда не пачкать себя кровью, даже бабочек, но не мог.
— На прошлой неделе я случайно наступила на одну и очень переживаю, — грустно добавила малышка.
На печке зашумел чайник. Марон утешительно погладил Геллу по пшеничным волосам и встал. Пока он накрывал на стол, маленькая непоседа начала бегать по помещению. Поскольку кухня, спальня и прихожая являлись одним общим помещением, разгуляться было где. Пробегая мимо стола, девочка задела стул, тот качнул стол и кружка с кипятком опрокинулась. Горячая жидкость брызнула во все стороны и попала на руку Геллы. Та вскрикнула и схватилась за маленький ожог. Заметив это, Марон подбежал к ребенку и начал осматривать ранку.
— Ничего страшного, — сказала девочка и высвободила кисть, — Не волнуйся за меня. Я сама виновата. В конце концов есть вещи пострашнее ожогов.
В этот момент она выглядела такой взрослой, что с трудом верилось, будто это девочка семи лет. Гелла присела за стол и нахмурилась.
