Екатерину Альбертовну. Её шея была разрезана и кровь пузырилась на ране, смешиваясь с каплями усиливающегося дождя.
— Паша! — радостно закричала она и кинулась его обнимать.
Её голос хрипел, пропадая под порывами сильного ветра.
— Екатерина Альбертовна, что вы тут делаете? — спросил он удивлённо, пытаясь перекричать непогоду и какую-то дикую адскую музыку.
— Я пришла показать тебе свои бусы, — прохрипела она и протянула ему золотую цепочку с жемчугом. — Тут не хватает одной бусинки. Мне сказали, что ты знаешь где найти её?
— Нет, я этого не знаю.
— Но она мне сказала, что ты знаешь, почему я её потеряла?
Павел вытер воду с лица, и, схватив её за руки, крепко тряхнул.
— Где мой корсет, Екатерина Альбертовна? — проорал он, что было сил. — Я должен его найти, иначе судно потонет!
— Скажи мне, где моя бусинка, Паша? Это подарок от Виктора. Я, наконец-то, встретила настоящего мужчину! Мне нужна моя бусинка.
Её взгляд бессмысленно смотрел на него, кровь пузырилась из шеи, стекая по голым плечам на грудь. В зияющей ране женщины он заметил жемчужный блеск. Запустив внутрь пальцы, он извлёк оттуда жемчужину и вложил в руку Екатерины.
— Вот твоя бусинка, дура!
Он бросил её упиваться найденным сокровищем, и, всё больше раздражаясь от собственного бессилья, направился к капитанской будке. Ветер уже вовсю срывал с лайнера развешанные по борту флаги, уносил в черноту ночи столы и стулья. Дождь заливал палубу, а волны всё сильнее раскачивали судно, смачно облизывая тёмными языками его борта.
Открыв капитанскую дверь, Павел увидел за штурвалом мертвеца с обглоданной рыбами плотью.
— Кто ты? — спросил у него Павел, — где капитан?
— Здравствуй, Паша. Это же я, Данила, разве ты не узнал меня? — ответил мертвец. — Я же говорил, что нужно рассказать о ней, но ты меня не послушал. Теперь я капитан этого судна, и мы едем ко мне домой.
— Где мой корсет?
— Теперь это уже не важно. Он тебя не спасёт.
***
Павел закричал, проснулся в холодном поту и сел на кровати. В каюте стоял запах перегара. Рядом храпела Изабелла.
— Корсет! — зашевелил губами Павел и вскочил с кровати.
Одежда горкой лежала на полу каюты. Он быстро поднял брюки, рубашку и увидел его под ними. Облегчённо выдохнув, он начал одевать его на грудь. Однако знакомого ощущения от прижатой к телу копейки он не почувствовал. Запустив руку в кармашек, он понял, что молния расстёгнута, и внутри пусто.
«Вылетела, — пронеслось у него в голове, — она вылетела из кармашка».
Он упал на пол и начал судорожно лазить на корячках, заглядывая в каждый угол каюты. Изабелла подняла сонную растрёпанную голову и, потирая глаза, спросила:
— Что ты делаешь?
— Где она?
— Кто?
— Где моя копейка?
— Какая копейка?
— Где она?!! — заорал Павел и кинулся на неё.
Схватив за руки, он начал бешено трясти её:
— Кто здесь был кроме нас?
— Отстань от меня, больной, — Изабелла начала от него отбиваться. — Совсем с катушек съехал. Никого здесь не было! Только мы!
Павел кинулся к двери, она была не закрыта. Он сел на пол, схватился руками за голову и закричал так громко, что на его голос, сбежались люди. они пытались поднять его, спрашивая у перепуганной Изабеллы что случилось? Но он вскочил и начал кидаться на всех, задавая один и тот же вопрос:
— Где моя копейка? Куда вы её дели?
Спустя несколько минут, он уже бегал по палубам «Фортуны», ища безумными глазами потерянную золотую монету и заглядывая под каждый предмет мебели попадающийся ему на пути. Через полчаса после безрезультатных попыток он повалился на колени и разрыдался словно покаявшийся перед господом грешник.
В таком состоянии его нашёл Сергей. Он поднял друга на ноги и отвёл к себе в каюту.
— Что случилось, Паша?
— Я потерял копейку.
— О чём ты говоришь?
Павел похлопал себя по пустому кармашку и, глядя на Сергея обречёнными глазами, ответил:
— Она была в корсете, на сердце. А теперь пропала. Значит со мной всё кончено.
— Я ничего не понимаю. Соберись и расскажи мне всё по порядку: что произошло и о какой копейке идёт речь?
Но Павел похоже окончательно потерял рассудок. Его речь была бессвязна и непонятна Сергею.
— Копейка, золотая копейка. Она пропала. И теперь она убьёт меня. Она убивает всех, кто встаёт на её пути. Данила сказал мне, что едет к себе домой. Понимаешь, что это значит? Это значит, что скоро я погибну, так же как Марина и Екатерина Альбертовна.
— Подожди немного, я ничего не понимаю! Какой ещё Данила?
— Это конюх, она утопила его вместе с Виктором. Данила предупреждал меня, чтобы я рассказал всё о ней, но я его не послушал, потому что боялся.
— Про кого ты всё время говоришь? Кто она?
— Даша, она ведьма, она изображена на копейке.
Сергей тряхнул его и спросил:
— Скажи мне, как она работает? Как действует эта копейка?
Глаза Павла сузились, покрывшись ненавистным блеском. Он как будто прозрел, получив откровение.
— Так это ты, гадёныш, украл её? — Павел схватил его за грудки. — Говори, где она?!
Он начал трепать и кусать Сергея, словно бешеная собака, нанося ему хаотичные удары по всему телу и царапая кожу на руках и шее. Когда Сергею удавалось сковать его конечности, он пускал в ход зубы, стараясь съесть его заживо, словно поражённый вирусом зомби. Сбежавшаяся на крики команда оттащила зашедшегося в приступе Павла от его истерзанной и перепуганной до исступления жертвы. Напоследок он успел бросить Сергею:
— Она найдёт тебя тоже, после того как разделается со мной, и вот тогда ты узнаешь, как работает копейка!
***
Спустя неделю после празднования пятилетнего юбилея, хозяйственной деятельностью брокерской компании Дарьи Воронцовой «Копейка» заинтересовалось управление по борьбе с экономическими преступлениями. Полностью изъяли все документы. Главного бухгалтера и заместителя генерального директора взяли под стражу. Сам генеральный директор находился в закрытом помещении в психиатрической клинике.
После первого же допроса Сергея отпустили под подписку о невыезде. Формально предъявить ему было нечего. Его подписи не фигурировали ни на одном документе. Все финансовые операции проводились по электронно-цифровой подписи Павла и главбуха. На договорах, офертах и счетах на оплату так же стояли подписи генерального. Офшорная фирма на Кипре была зарегистрирована на Дарью Воронцову.
Силовиков интересовал только один вопрос:
— Кто это такая и почему о ней никто ничего не знает?
На этот вопрос следователи услышали множество версий, которые можно было назвать лишь домыслами, догадками или слухами, но никак не информацией по существу. По адресам, указанным в учредительных документах
