Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
В-четвертых, любой орган является носителем генетической памяти, информации о своем владельце. После пересадки в тело другого человека эта информация передается ему, влияет на него. Хорошо, если бывший владелец органа был добропорядочным человеком. Но если у него были криминальные наклонности или какие-то психические отклонения, то они могут передаться новому владельцу органа. Известно множество примеров того, как после пересадки органа характер человека кардинально менялся, причем далеко не всегда в лучшую сторону.
Курсив мой — мозги ваши!
* * *
Не удивляйтесь названию главы. Слово «донорство» происходит от латинского слова «донаре» — «дарить».
Трансплантология, отрасль хирургии, занимающаяся пересадкой органов — наука молодая. Вообще-то вопрос пересадки органов волновал врачей с незапамятных времен, но первые удачные попытки пересадок, то есть такие, после которых пациенты выживали, были произведены лишь в середине ХХ века. Так что «настоящая» трансплантология существует около 70 лет. С точки зрения истории человечества и истории медицины, 70 лет — это совсем ничего, одно мгновение. Но за это мгновение трансплантология успела обрасти невероятным количеством мифов.
В этой главе мы рассмотрим только самые главные, самые распространенные мифы о трансплантации органов. Второстепенные и откровенно абсурдные мифы, которые скорее являются не мифами, а байками, серьезного внимания не заслуживают. Чепуха выдумывается постоянно, если развенчивать все подряд, то целой жизни на это дело не хватит. К тому же многие мифы настолько смехотворны, что в развенчивании не нуждаются. Любому здравомыслящему человеку и так ясно, что это — ложь.
Например, совершенно нечего развенчивать в мифобайках о том, как некий человек шел по улице и вдруг получил удар по голове, вызвавший потерю сознания, а когда очнулся, то почувствовал боль в спине и увидел на спине зашитый (хоть на том спасибо!) операционный разрез. Бедолагу специально «вырубили», чтобы забрать у него дефицитную почку для пересадки.
Ну, о чем тут говорить? Врачебный диплом есть далеко не у каждого, но медицинские сериалы смотрят все. И все знают, что, во‑первых, орган для пересадки должен быть подобран по параметрам совместимости, и подбор этот — дело долгое. Нападать на случайного прохожего для изъятия у него почки или чего-то другого просто глупо. Где гарантия, что он подходит по совместимости? Где гарантия, что у него здоровые почки? Где гарантия, что он не ВИЧ-инфицирован или не болен каким-то гепатитом? А во‑вторых (и это тоже ясно из сериалов), выемку органов можно произвести только в «крутом» медицинском учреждении, оснащенном всем необходимым для этого процесса. Вырезать почку в каком-то гараже совершенно бессмысленно.
Вот же, не собирались эту чушь разоблачать-развенчивать, а увлеклись — и разоблачили. Стоит только начать…
А теперь давайте поговорим о «серьезных» мифах, которые большинству людей кажутся правдой.
Скажите, пожалуйста, справедливо ли вот такое утверждение: «Спортсмены являются инвалидами, потому что их регулярно осматривают врачи»?
Разумеется — нет. Регулярные врачебные осмотры спортсменов никак не связаны с инвалидностью.
Но почему же тогда ставится знак равенства между регулярными врачебными осмотрами людей с пересаженными органами и инвалидностью, ограничением возможностей организма?
Люди с пересаженными органами живут полноценной жизнью. Дети с пересаженными органами нормально растут и развиваются. Да, после пересадки органа нужно пожизненно принимать препараты, препятствующие его отторжению, а также нужно регулярно показываться врачам. Но согласитесь, что один или два визита к врачу в течение года с прохождением небольшого обследования не ухудшает качества жизни.
Пересадка органа возвращает человека с ограниченными возможностями к полноценной жизни, а не наоборот. Но кто-то когда-то вывернул этот постулат наизнанку, и так родился миф об инвалидности реципиентов[14]. А затем этот миф оброс дополнениями, начиная с того, что пересадка любого органа существенно сокращает срок жизни, и заканчивая тем, что пересадка (а также отдача) почки вызывает импотенцию у мужчин и бесплодие у женщин.
Хотите примеров? Вот вам наиболее яркие. Российский бейсболист Артемий Артамонов, член национальной сборной, вернулся в большой спорт после пересадки сердца. А американец Дерек Фитцджеральд после пересадки сердца пробежал три марафона и пять раз прошел полную дистанцию на соревнованиях по триатлону Ironman. А это, если кто не в курсе, заплыв на 3,86 км, заезд на велосипеде на 180,25 км и марафонский забег на 42,195 км, причем без перерывов между этапами.
Нужно уметь отделять условных мух от условного мяса, то есть — не подменять одну причину другой. Возможности организма ограничивает не пересаженный орган, а общее состояние организма. Человек, которому пересадили почку или сердце, может иметь какие-то заболевания, кроме заболевания, приведшего к пересадке органа. Вот они-то и могут приводить к инвалидности. Сама же пересадка здорового органа является исцелением от данного конкретного заболевания, а не инвалидизацией.
Отторжение пересаженных органов — бич трансплантологии, бич, с которым ничего невозможно сделать. Нередко в адрес врачей высказываются упреки — вот, дескать, поторопились и пересадили первую же подвернувшуюся почку (печень, сердце…), которая теперь отторгается.
На самом деле отторгаются все-все-все пересаженные органы, в том числе и те, которые были взяты у близких родственников реципиента. Любой организм признает своими только свои собственные органы, а со всеми чужаками начинает иммунную войну. Программа по уничтожению всего чужого — это, по сути дела, защитный рефлекс, который при пересадке органов оборачивается во вред. Всем реципиентам пожизненно и постоянно приходится принимать препараты, угнетающие активность иммунной системы. Угнетающие в целом, потому что «в частности» врачи пока не научились делать это. Невозможно сделать так, чтобы иммунная система оставила бы в покое донорскую почку, а во всем остальном функционировала как обычно. Угнетать так угнетать.
Не надо, однако, думать (а это еще один «подарочный миф»), что прием препаратов, угнетающих иммунную систему, делает человека абсолютно беззащитным перед любой инфекцией. Стоит, мол, только чихнуть на такого человека, как у него сразу же развиваются воспаление легких и сепсис. На самом деле все совсем не так. Все совсем не так страшно. Угнетение иммунной системы не означает полного ее «выключения». И единственное ограничение, которое налагает пожизненный прием препаратов, угнетающих иммунную систему, заключается в избегании контактов с инфекционными больными и соблюдении мер личной безопасности. Например, во время эпидемии гриппа следует избегать больших скоплений людей.
Может возникнуть вопрос — если отторгается любой чужой орган, если реципиенту пожизненно нужно пить препараты, угнетающие иммунную систему, то почему врачи морочат пациентам головы подбором органов, который зачастую может растягиваться на многие месяцы, а то и на годы?
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
