и без лишних вопросов. Будь готова завтра к съемкам. Да предупреждаю: из этой комнаты выхода нет. Окон здесь нет, в ванной тоже. За дверью будет круглосуточная охрана и видеокамера, советую вести себя послушно, иначе придется вернуть тебя в карцер, все поняла?
– Да.
– Ну вот и отлично. Теперь поужинай и выспись, прямо скажем, с таким опухшим лицом актриса из тебя никакая.
Глава 24
На следующий день Милу действительно вывезли на два часа, чтобы снять ролик о якобы захвате наркогруппировки. Николай Петрович сказал, что их с Максимом будут снимать в разное время, потом ролики сопоставят, поэтому увидеть друг друга им удастся только в том случае, если ее отец «сделает все, как надо». Съемки прошли очень быстро: то Милу, то ряд других товарищей, которых она никогда не видела ранее, скрутили сотрудники полиции и показали в объектив камеры.
После съемок Милу привезли обратно в огромный дом. По дороге глаза ей завязывали, чтобы она не видела дороги и окрестностей. Повязку сняли только в самом доме, внутри комнаты.
Миле приносили еду три раза в день. Головорезы не отходили от двери. Николай Петрович после съемок не появлялся. Да и что ему было еще говорить, все уже сказано и решено.
Сбежать отсюда невозможно, остается только надеяться, что отцу удастся освободить их с Максимом и каким-то чудом всем удрать отсюда. Но в глубине души Мила понимала, что это лишь призрачные мечты, в действительности серьезность создавшегося положения показывала, что выхода отсюда ни у кого из них может и не быть.
Прервав рассуждение Милы, внезапно открылась дверь и в комнату вошел Николай Петрович с телефоном в руках. Это отец, сразу поняла она, сердце сжалось от боли.
– Да, она у меня, с ней все в порядке, пожалуйста, – Николай Петрович протянул Миле трубку, – это твой отец, хочет убедиться, что с тобой все в порядке.
– Папочка, все хорошо, любимый! Я очень боюсь за тебя! – это все, что она успела крикнуть в трубку. Николай Петрович выхватил ее и продолжил разговор.
– Слушай внимательно. Ты должен приехать в кафе «Сеньора Мария» совершенно один. Если мои люди увидят или заподозрят хвост, пеняй на себя, ты никогда больше не увидишь свою дочь. Все, сегодня в 18.00, – Николай Петрович положил трубку.
– Обещайте, что ничего с ним не сделаете, я прошу вас! – Мила упала на колени, рыдая, вцепилась в штанину Николая Петровича.
– Успокойся, если твой отец сделает все, как надо, скоро вы увидитесь с ним.
Николай Петрович вышел из комнаты, хлопнув дверью. Для Милы вновь начались часы долгих и мучительных ожиданий.
Что происходит там, что сделают они с отцом?
Так прошло более суток. Они показались Миле целой вечностью. Никаких известий, ничего не было слышно. К Миле не приходил никто, только горничная заносила поднос с едой три раза в день.
Аппетита не было совсем, Мила готова была рвать на себе волосы. Что же происходит? Почему так долго? Если они схватили отца, то почему его не привезли сюда и где сам Николай Петрович, неужели он лично поехал на встречу к отцу? Нет, этого не может быть.
Глава 25
Внезапно дверь распахнулась, в комнату ворвался Николай Петрович, разъяренный, как бык, в окружении своих костоломов. Ни слова не говоря, он схватил Милу за руку и потащил за собой.
– Что происходит? Отпустите, мне больно! Где мой отец? Он жив? Что с ним?
– Заткнись, твоему отцу абсолютно наплевать на тебя. Он решил поиграть в клоунаду.
– Я не понимаю, о чем вы говорите
– Заткнись лучше, иначе я прикончу тебя прямо здесь.
Миле ничего не оставалось, как замолчать, вид у Николая Петровича был просто ужасающим, он был весь красный от ярости, на лбу проступал пот. Он закинул Милу в машину, сел рядом, с другой стороны – один из костоломов и два – спереди. Таким образом она была практически зажата в машине.
Ехали всю дорогу молча. Николай Петрович всю дорогу краснел и потел, он был в ярости, таким Мила его еще никогда не видела.
Дорога была очень крутой, проходила где-то в горах, где именно – Мила не могла понять: во-первых она абсолютно не ориентировалась в местности, где сейчас находится, во-вторых, водитель гнал не на шутку, на крутых виражах захватывало дух, они клонились в машине от поворотов то в одну, то в другую сторону. Впереди их машины и сзади ехали еще по одной машине. Охрана, поняла Мила. Она боялась раскрыть рот, похоже, что лишнее сказанное слово сейчас могло стать последним.
Они ехали, по ее ощущениям, около часа, приехали к железным воротам, въехали внутрь. Территория была похожа на заброшенный склад или завод.
Николай Петрович вытащил Милу из машины и потащил внутрь заброшенного помещения в окружении своих головорезов. На территории был еще почти целый отряд его людей, вооруженных до зубов.
Они вошли внутрь. Мила увидела пустое помещение и лишь в середине виднелось что-то, похожее на человеческую фигуру, которая, судя по всему, была привязана за руки к потолку.
«Отец, – сразу подумала Мила, – они замучали его.»
– Папа! – вскрикнула она, ноги у нее подкосились, она чуть не упала. Один из костоломов схватил ее за руку и толкнул вперед, заставляя идти самостоятельно.
Подойдя ближе, Мила обомлела: это было человеческое тело, вот именно тело, уже похожее на кусок мяса. Человек был подвешен за руки, весь избит и в крови, но, несмотря на это, Мила смогла узнать в нем мистера Ли.
Миле стало плохо, Ли был похож на кусок мяса – тот, что висит на рынке на крючках.
– Кто это? – крикнул Николай Петрович и очень больно дернул Милу.
– Я… я не знаю…
– Не лги мне, маленькая тварь! Вы что со своим папашей думаете, я вам клоун и со мной можно в шутки играть? Я убью вас обоих сейчас же, тебя и этого ублюдка!
Николай Петрович достал пистолет и приставил его к виску Милы. И обратился к растерзанному Ли:
– Если ты сейчас же не скажешь, кто ты и где твой хозяин, я прикончу ее!
Но тут внезапно Николай Петрович пошатнулся, рука его ослабла и выстрел ушел вверх. Он закричал и упал на землю.
Началась жуткая перестрелка, Мила по инерции упала на пол и прикрылась ладонями.
Сверху на нее кто-то упал, ей было больно, но она боялась сдвинуться с места.
Через минут десять все стихло.
– Мила, девочка моя! – услышала она голос отца.
– Папа, я здесь! – она попыталась скинуть с
