Книга Девочка Джа - Юлия Николаевна Николаева

Мне точно никуда не деться, это просто неразумно. Раз уж меня объявили в розыск по телевидению. Да уж, представляю, как ребята пишут моей маме, что у меня все хорошо, и на следующий день я в розыске. Ох, надеюсь, они там с ума еще не сошли все.

Сидеть в молчании было тяжко, я ушла на главное крыльцо, села там, уставилась на ворота. Вскоре сзади открылась входная дверь, появился Саша. Уселся рядом со мной.

— Настроение на нуле? — усмехнулся вполне по-доброму.

— А ты и рад, — буркнула я, — кто-то в такой же заднице, как и ты.

— Ты меня переплюнула. Хотя я не привык радоваться чужим неприятностям. Даже если они заслужены.

— И чем это я заслужила подобное? — скривилась я. Саша пожал плечами.

— У всего есть высший смысл. Порой он раскрывается много позже. И иногда даже уже не можешь сопоставить, что это вытекло из каких-то определенных событий.

— Дожить бы до этого высшего смысла.

— Доживешь, — он легонько хлопнул меня по плечу, вставая. — Пойдем, пройдемся.

Я посмотрела с удивлением.

— Мы же вроде в осаде?

— Ничего, уже темно, рядом лес, вряд ли на нас обратят внимание.

Ну ладно, пройдемся так пройдемся. Раз уж человеку приспичило. До леса действительно было рукой подать, вскоре мы уже шли в полутьме между деревьев, сумерки уплотнялись, переходя в вечер. Мы шли не спеша, молчали. Потом я все же спросила:

— Что теперь будет?

Саша немного подумал, прежде чем ответить.

— Если рассуждать, то по идее скоро должны убить Стрелку. Будем смотреть, что будет после. В этом всем тоже должен быть смысл. Ну если тот, кто все это затеял, не полный псих. Такое тоже встречается.

Я только вздохнула. Не знаешь, на что и надеяться. Саша прав: с гибелью последнего криминального авторитета все это может не закончиться. И неизвестно, когда закончится и чем.

— О чем думаешь? — спросил Саша. Я вздохнула.

— О родителях. Пока обо мне по телику не говорили, еще был какой-то шанс, что они не узнают. Хотя к ним наверняка тоже наведались люди. Но блин, такие новости… Боюсь, их это подкосит. А главное, и помочь никак нельзя. Записку не пошлешь: мама, папа, не виновата я, он сам умер.

— Ты единственный ребенок в семье?

— Нет, еще старший брат есть. Женат, двое детей. Ну он такой, правильный, семейный. А я свалила, как только смогла.

— А чего так? В ушах звучала музыка свободы? — хмыкнул Саша. Я даже посмеялась и пропела:

— Sun is shining, weather is sweet, make you want to move your dansing feet… — при этом я пританцовывала, а Саша смотрел на меня… Так, блин, смотрел, что внутри невольно начинало подрагивать. Я замолчала, смутившись, он сказал:

— У тебя красивый голос. Почти как у Марли.

Я снова рассмеялась на это. Удивительно, как может быть легко с человеком, даже если осознаешь, что он тебе совершенно не подходит.

— Родители меня не поняли, — продолжила я, мы медленно шли по траве, я срывала попадающиеся травинки. — Как это, взять и бросить родных, когда мы тут всю жизнь, все рядом. Опять же — регги, группа…

— Как же ты такая у них получилась?

— Не знаю. Они сами этим вопросом задаются. Наверное, правду говорят, что дети рождаются заведомо отдельными личностями, а родители их воспитывают. Только вот такого они точно не заслужили. Это не просто косяк. Настоящая уголовка, убийство. А главное, чего ради? Денег. Не согласись я на предложение Димы… — Поймав Сашин взгляд, добавила: — Помню я про высший смысл, ага. Речи ты умеешь задвигать. Тебя не за это случайно Джа прозвали?

Саша рассмеялся, а потом притянул меня к себе за руку и поцеловал. Причем не напористо, а нежно так, ласково. Приятно.

Я ответила, но все-таки через время нашла силы отстраниться.

— Мы вроде договорились, — заметила ему.

— О чем?

— Сделать вид, что между нами ничего не было.

— Хорошо, между нами ничего не было, — я чувствовала, как он улыбается, а сама не знала, то ли стукнуть его, то ли… Вообще, хотелось поцеловать.

— Тебя возбуждают пацаны-переростки? — съязвила все же. Саша рассмеялся, не расцепляя объятий.

— Меня возбуждает девочка Саша, — сказал низким голосом, предательские мурашки вылезли черт знает откуда и затопали по моему телу во всех направлениях.

И пока я думала, что на это ответить, Саша снова начал меня целовать, прижав к стволу дерева. А чем это закончилось — лучше и не говорить. Хотя я могла бы много чего сказать. Как минимум трижды точно бы высказалась. Причем хотелось говорить громко и не сдерживая эмоций, а пришлось опять губы кусать. У всего, конечно, есть минусы.

И вообще-то в моем случае их очень много. Об этом я думала, пока мы с Сашей в молчании возвращались к дому. Конечно, после того как было очень хорошо, непременно должно стать плохо.

Потому что очевидно — я полная идиотка: у него с Любой роман, который он даже не скрывает, а я таю от всяких глупостей, которые он мне говорит. Подумаешь, возбуждаю я его. Надо было врезать по этому самому возбуждению и гордо удалиться, пока Саша там корчится. А я… А я наоборот, врезала по чувству собственного достоинства и прямо там, у березы…

Ой, все. Саша уверен, что я Любе ничего не скажу, а я и не скажу, только разборок с разъяренной бабой мне не хватало. Но если честно, больше пугало другое.

То, что мне было хорошо с ним. И не только физически, мне с ним рядом в принципе как-то хорошо. Легко. Я не боюсь шутить, язвить, быть собой. Да если бы все по-нормальному было, ну или хотя бы без Любы, я бы с ним и через огонь, воды и трубы всякие… И вот эта мысль пугала.

Потому что нельзя так привязываться к человеку, которому ты нужна в лучшем случае для удовлетворения сексуальных потребностей, а в худшем — он думает, как свалить на тебя убийства, которые совершил.

Да уж, Суздальцева, влипла так влипла. Нужно собрать волю в кулак, и больше никогда ни за что с Сашей не спать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍