— Я просто хочу быть объективной.
— Я согласна с тобой. Мы еще неплохо отделались, — согласилась Злата. — Ну мы с Тимой… Ты же…
— Перестань.
— Он сделал тебе больно? — не унималась подруга. И тут же зажала рот рукой. — Изнасиловал?
— Злат, можно я не буду это с вами обсуждать? Я жива, цела. Со мной все в порядке. Никто меня не насиловал. Просто… это случилось.
— Он не бил тебя? — влезает Тима. Его глаза продолжают гореть нехорошим огнем,
— Нет. Он меня не бил. Вобщем-то я получила то, что планировала сделать изначально. Я хотела продать себя, — горько смеюсь. — Покупатель нашелся. Буду думать как быть дальше.
— Да уж, это приключение можно назвать самым ярким событием в моей жизни, — усмехается Злата и проводит рукой по лысой голове. — А ты, Тим, хоть сможешь похвастаться своим детям в будущем, что тебе ломали нос.
— Угу, — пробормотал он, отворачивая лицо.
— Ты записалась к врачу? Теперь ты можешь сделать операцию. Ради этого мы пережили наше приключение.
«Приключение». Да уж. Говорить о том, что я все еще должна спать с Истоминым, я пока не стала.
— Да, я записалась на субботу. Врач сказал, что на нашей встрече соберется консилиум. Будем обсуждать предстоящую операцию. С нами на видео-связи будет немецкий врач, который возьмется делать операцию. Так что через пару дней будет точно известна дата отъезда. Тогда уже придется сказать бабушке. Про деньги совру, что из фонда выделили. Надеюсь, это будет моя последняя ложь. Как-то так.
Я тяжело вздыхаю. Сама не знаю, как все произойдет, и неизвестность меня пугает. А вдруг операция пройдет неудачно? Боже…
— А как себя чувствуешь? — спросил Тим.
— Да ничего, — пытаюсь вспомнить случаи недомогания, но кроме головных болей ничего не вспоминаю. — Голова иногда болит.
— У меня тоже часто. За эти пару недель такой стресс пережить, — успокоила Злата.
— В универ завтра пойдете? — осторожно спрашиваю, и подтверждая мою догадку, оба машут руками.
— Мы пока на больничном, — отрицательно качает головой Злата. — Я попросила бабушкину знакомую мне выписать. Пока парик нормальный не подберу — туда ни ногой. За Тима и просить не надо. А ты?
— А что я? Пойду, конечно. Бюджетное место нельзя терять.
**
Все эти дни я хожу в универ и вздрагиваю, едва вижу вдалеке черноволосую макушку. Каждый раз ошибаюсь, это не он, а кто-то другой, и меня накрывает волной облегчения.
Как он будет вести себя со мной на людях? Унижать? Заставлять встать на колени? Или, может, вовсе сделает вид что незнакомы?
А еще из головы не выходили его слова, что по универу обо мне гуляет нехорошая молва. Откуда этот бред? До последних сумасшедших недель я вела себя тише воды, ниже травы. Никого не трогала. Никому не мешала. Господи, да я кроме Златы и Тимы почти ни с кем не общалась. На совместных проектах с другими одногруппниками пересекались только по учебным моментам.
Так кто же мог пустить обо мне такой ужасный слух?
Один раз увидела вдалеке Летова, тут же бросилась вон из коридора, придерживая скачущий за спиной рюкзак.
Как заговорить об этом щекотливом вопросе с однокурсниками, чтобы что-то выяснить — не знала, поэтому просто плюнула и продолжила заниматься учебой, настойчиво игнорируя взгляды в спину, которые неожиданно стала замечать. Может Злата что-то слышала. Спрошу у нее.
В пятницу меня трясет весь день, потому что Ян обещал объявиться, а мне дико страшно и не хочется оставаться с ним наедине.
Сразу после последней пары звонит мой телефон, на экране высвечивается незнакомый номер. Черт.
Испуганно игнорирую звонок, хоть и понимаю, что Истомин будет очень зол. Меня просто пробивает дрожь, я даже физически не смогу ответить на звонок, попросту буду заикаться.
Надев ветровку, выхожу и обреченно иду на парковку, зная, что он будет ждать меня там. Ну или за забором на углу, как в прошлый раз.
Так и есть. Его внедорожник вижу сразу на краю парковки, черным пятном он бросается мне в глаза. Наверное, я бы узнала его, даже если бы тут была припаркована сотня черных джипов.
Сам Ян стоит около другой машины и о чем-то разговаривает с незнакомым мне парнем. Меня не замечает.
Как идиотка топчусь на месте, не зная, что предпринять. Подойти и вмешаться? Или верным песиком ждать у его машины? Или может вообще дать отсюда деру?
Только собралась выполнять третий вариант, как Ян словно почувствовал мое присутствие. Коротко оборачивается и буквально пригвождает меня к месту недобрым взглядом. Побег тут же отменяется.
Попрощавшись с парнем, он сам подходит ко мне, потому что я так и стою истуканом посередине парковки.
— Проблемы с телефоном? — резко спрашивает, недовольно скрестив руки на груди.
— Н-нет, — мямлю невнятно. — Ты звонил?
Решаю разыграть дурочку. Молчу, тупо уставившись на парня, разглядываю его одежду, лишь бы не смотреть в глаза. На нем привычно темные оттенки, массивные ботинки. Обоняние улавливает невесомый запах кедра.
Он ничего мне не отвечает, лишь разворачивается и идет к своему авто. Я остаюсь стоять на месте.
Около пассажирской дверцы раздраженно оборачивается, видимо, не услышав моих шагов за спиной.
— Я жду, — нетерпеливо бросает, распахивая дверцу.
— Может перенесем нашу встречу на другой раз? — начинаю сумбурно лепетать, испуганно сканирую стеклянными глазами салон его авто. — У меня немного болит голова и…
Замолкаю, осознав, какую чушь я несу. И насколько моя ложь банальна.
Ян продолжает ждать, но я вижу, что его терпение на исходе.
Быстро оглянувшись, с неудовольствием замечаю на парковке кучу знакомого народу. Но делать нечего, и я залезаю внутрь салона. Захлопнув за мной дверцу, он обходит спереди и садится на водительское место.
Поправляю шарф на шее. Если завтра меня снова будут осматривать, врачи придут в ужас от того, что творится с моим телом. Обреченно вздыхаю и всю дорогу смотрю в окно, избегая взгляда однокурсника.
В голове нелепая мысль, что я еду с ним в третий раз, но впервые в трезвом уме и ясном сознании. Давлю смешок.
Около огромных ворот, он подносит магнитную карту, и они разъезжаются. Припарковавшись прямо у главного входа своего огромнейшего особняка, он выключает двигатель и поворачивается ко мне.
— Зачем тебе эти деньги? — как гром среди ясного неба раздается в тишине неожиданный вопрос. В его голосе напряжение, толика любопытства и… что-то еще, что я пока не могу понять.
Я не хочу выглядеть жалко, но частичка меня хочет оправдаться за содеянное. Почему я решилась на такой отчаянный шаг. Я не жду прощения. Но хочется, чтобы он хотя бы понял мотивы.
