Нет, ну мне лишней капли крови не жалко, как и лишних денег, не столь и великих, но смысл? Или врач не шутила?
Остаток рабочего дня прошел в весьма странном состоянии: я как-то на автопилоте выполняла все необходимые действия, а мысли витали теперь совершенно в иной плоскости. Вопрос о расставании с Антоном неожиданно отошел на второй план, я могла думать лишь о том, что возможно стану мамой. Волновалась из-за минувшей попойки, ведь это могло сказаться на малыше. Прикидывала кто у меня может родиться мальчик или девочка? И взвешивала все за и против выбирая имена. А Антон? Всё происходящее безусловно грустно, но если я и вправду беременна, то волноваться не желательно, а значит, ловим состояние нирваны и думаем только о хорошем!
— Ну как прошел приём? — едва я вышла из офиса, подскочила ко мне поджидавшая на улице Лика.
— Твоими стараниями не знаю как, — беззлобно проворчала я.
— Почему моими? Что врач сказала?
— Потому что говорила она то, что хотела ты, — я обвиняюще ткнула в подружку пальчиком.
— Я? — кажется вполне искренне удивилась та.
— Ну ты же хотела, чтобы я стала счастливой обладательницей справки о беременности?
Лика как-то странно на меня посмотрела, и тут же замотала головой, словно это могло помочь мыслям встать на свои места.
— Ты что беременна?! — воскликнула она, и в нашу сторону тут же обернулись несколько человек, как раз выходившие из здания.
Я мысленно взвыла. Вот вам и повод для очередных сплетен.
— Как ты и хотела, — терпеливо отозвалась я, увлекая подругу подальше от входа в здание. — На бумаге.
— К-какой бумаге? — грешила Лика.
— Белой, с автографом доктора и фиолетовой печатью! — начиная злиться, прошипела я.
— Вау! — вновь воскликнула подруга, и неожиданно затискала меня в объятьях. — Это же здорово! Так, если будет девочка назовешь её Линой!
— Что? Почему?
— Потому что это производная от наших двух имён Лика и Рина! Ну не Рикой же её называть? А вот если мальчик, то тогда Рик!
Не веря собственным ушам и глазам, я внимала пылким речам подруги, кажется и вправду поверившей в то, что сама же и придумала. Ведь её план заключался в том, чтобы я могла сказать Антону что беременна и предъявила ему при необходимости справку? Или я что-то не так поняла, и она направляла меня именно для консультации и проверки здоровья?!
Глава 14.1
Домой мы так и приехали вместе, пусть и на двух машинах.
Лика тут же засуетилась:
— Присядь, тебе нельзя перенапрягаться. И пылька беременяшкам противопоказана… Попей чайку зелёненького. Сейчас я всё тут пропылисосю… — бурлила энергией подруга, не давая мне и слова вставить.
Пришлось смириться и усевшись на диванчик, потягивать специально для меня заваренный слабенький чаёк, пока подруга самозабвенно хозяйничала в квартире. Она тем временем запустила стирку, и уже вовсю жужжала пылесосом. Неожиданно доносящийся из комнаты звук затих, и на пороге кухни появилась растерянно сжимающая в руке какой-то листок бумаги, Лика.
— Рин, мы это…
— Что? — непонимающе уставилась я на неё.
— Зря панику развели, — наконец-то завершила свою "пламенную" речь подруга и подойдя ближе протянула мне лист бумаги.
"Малышка, больше так не пропадай, я очень волновался. У меня в ближайшие дни запланировано много дел. Надо будет кое куда ездить после работы. Не переживай. И можешь уже поторапливать Татьяну с организацией свадьбы, а заодно выбирай ресторан, где будем кое-что отмечать. Спросишь, что именно? Не скажу! Сюрприз! Поводов у нас много. Целую. Твой я!"
— Эээ… — подвела итог прочитанному я, и помахала бумажкой в воздухе.
— Я под кроватью это нашла, видимо он оставлял записку на тумбочке или на постели, а она упала…
— Жесть… — с несказанным облегчением выдохнула я, мысль о том, что Антон от меня не ушел, неимоверно порадовала, хотя и не объяснила наличие дома и ребенка.
— Ну вот и чудненько, — закивала подруга. — Ты сиди, сиди, я там уже почти закончила.
Вскоре Лика и вправду оказалась рядом. Как-то незаметно мы окунулись в сеть интернет, выбирая модели колясок и кроваток для гипотетического малыша. Занятие оказалось неимоверно увлекательным, и разошлись мы довольно поздно.
На утро, я первым делом отправилась в платную лабораторию, где сдала все необходимые анализы. На работе появилась с небольшим опозданием, и кто бы сомневался, что там меня ожидали очередные исполненные сочувствия взгляды коллег. Конечно же, слухи о моей предполагаемой беременности вмиг облетели весь офис. А я же по мнению общественности несчастная брошенка! Горе мне несчастной!
Хотя, что скрывать? Всё это не более чем бравада. Ведь как бы оно ни было, я действительно почти ничего не знаю об Антоне. Даже если предположить, что тот дом он готовит для нас, то что там делает ребенок? Допустим девочка могла быть кем-то для той женщины, но почему её забирал из города именно Антон? Причем она его прекрасно знала, судя по доверчивому поведению. Почему он не рассказывал о своем прошлом, семье, положении в обществе? Боялся, что деньги затмят мне глаза? Бред! Он ведь в курсе, что изначально я далеко не из бедной семьи, да и алчность это совсем не моё.
Все эти почему, словно незримая стена вставали между нами. Смогу ли я и впредь безоговорочно ему верить? И как вести себя при встрече? Стоит ли давать понять о том, что мне известно? А если я действительно беременна, как он отнесётся к этой новости? Мы планировали брак, но о детях речи пока не шло. Из-за того покушения наши отношения как-то резко перешли в разряд гражданского брака, который мы приняли с учётом ситуации как должное. Не решит ли он, что я это специально подстроила, что-то выяснив о его социальном статусе?
Эти мысли омрачали радость от осознания того, что мы по-прежнему вместе, и возможно у нас вскоре появится лялька. Ну и, конечно же, я едва ли не через каждые пару минут обновляла почту, проверяя не пришли ли результаты анализов.
Они пришли! Словно издеваясь сначала не те, которых я ждала больше всего, а потом… Потом, я не веря своему счастью невольно расплылась в улыбке, чем немало озадачила коллег.
Теперь все мои мысли занимал лишь один вопрос: обрадуется ли этой новости Антон? А если нет, значит, не судьба. От ребенка не откажусь. Ещё позавчера утром и думать ни о чем таком не думала, а теперь именно зарождающаяся во мне жизнь стала самым важным.
К вечеру эйфория немного улеглась. Поспособствовал этому и судя по всему рано проснувшийся токсикоз. Посвященный восьмому марта корпоратив превратился для меня в пытку. Проводился он в форме фуршета, на фоне которого выступали приглашенные певцы, руководство толкало поздравительные речи, проводились какие-то конкурсы, и просто включалась музыка для танцев. Каждый второй норовил предложить мне выпить, а потом с наигранным пониманием разводил руками, мол, прости, забыл о твоём особом положении. А учитывая витающие по залу ароматы еды, положение моё было отнюдь не завидным. Я с завидной регулярностью зеленела и неслась прочь, спеша в объятия белого фаянсового друга.
