— Ты уверен, что Софи — твоя дочь, Геннон?
Он спрашивал себя об этом тысячи раз, пока искал девочку. Сейчас это уже не имело значения. Одного признания умирающей женщины было достаточно. Все, что он знал, — ребенок в лагере беженцев. Об этом сообщало письмо. Правда, за то время, пока оно шло, все успело измениться. Но когда он попал в лагерь и увидел крошечную черноволосую девочку, он узнал ее. Но кто в это поверит?
— У меня есть фотография моей матери, где ей около двух лет. Софи — ее точная копия.
— Это может помочь, — кивнула Дора.
— Анализ крови — еще одно свидетельство в мою пользу. Когда приедет врач? — с нетерпением спросил Джон.
— Сейчас у него операция. Будет в течение часа. Хочешь, я приготовлю поесть?
Геннон покачал головой.
— Лучше позвоню адвокату, а потом полежу.
Дора ушла готовить постель. Пока он будет спать, она сможет подумать в тишине, кому позвонить. Возможно, ее адвокату, да и Фергусу тоже.
Дора поправляла одеяло, когда почувствовала, что Джон за ней наблюдает.
— Уже все уладил? — спросила она беззаботно.
— Да. Мне пообещали оформить для Софи легальные документы, когда я соберу доказательства ее прав на получение гражданства. Адвокат также свяжется с Генри и позаботится о ремонте самолета. Когда все будет готово, мы вместе пойдем в ближайший полицейский участок, и я напишу заявление. Имеешь какие-то возражения? — спросил он.
— Ты никому не причинил вреда, — пожала плечами Дора.
— Это так. Но я нарушил чертову уйму законов.
— Тогда пользуйся моментом и отдыхай на удобной кровати. В камере совсем не такие комфортабельные условия.
— Откуда такие сведения, из опыта? — На его лице появилась полуулыбка.
Она пожала плечами.
— Ты и сам знаешь, как это бывает.
— Нет, не знаю. Расскажи мне.
— Однажды я задумала стать актрисой и даже получила крохотную роль в сериале про полицейских на телевидении. Я провела много часов в камере. Должна тебе сказать, именно это и отвратило меня от карьеры на телевидении.
— Кстати, а чем ты зарабатываешь на жизнь? Ты сказала, что познакомилась с Ричардом на работе.
— Нет, я сказала, что нас познакомила моя сестра. Она — модель, наверное, ты о ней слышал. Ее зовут Поппи Кавана.
— Ну, я не слишком много времени трачу на чтение модных журналов. — Он прищурился. — Ты похожа на сестру?
— Немного.
— Может, я и видел ее фотографии. — Джон хотел было пожать плечами, но ребра тут же дали о себе знать. — То-то я был уверен, что твое лицо мне знакомо…
— Должно быть, так и есть. — Доре хотелось уйти от этого разговора, она принялась взбивать подушки с гораздо большей энергией, чем требовалось. — Вот так! Теперь все как надо. Ты уверен, что не стоит принять обезболивающее? — спросила она, собираясь уйти, хотя больше всего на свете ей хотелось прилечь рядом с ним и ждать, устроив его голову на своей груди, пока он заснет.
— Не думаю, что лекарства в твоей аптечке мне серьезно помогут.
Его голос звучал как-то странно, как будто он говорил совсем не о том. Дора не удержалась и повернулась к Джону. Но, что бы она ни услышала в его голосе, лицо Геннона оставалось бесстрастным и спокойным.
— Ладно, уверена, что доктор пропишет тебе что-нибудь более подходящее. Ложись и постарайся немного поспать. Не беспокойся за Софи. Я о ней позабочусь. — Дора была не в силах уйти. В ее глазах застыла неуверенность. — Доверяй мне, Геннон. Я никуда не пойду. Это теперь и моя проблема, а не только твоя.
Он кивнул и начал расстегивать рубашку. Губы Доры пересохли, когда обнажилась его смуглая грудь, поросшая черными вьющимися волосками. Подняв голову, он понял, что Дора все еще стоит, глядя на него.
— Я очень ценю твою заботу, Дора. Но мне кажется, будет лучше, если ты оставишь мне хотя бы эти простые действия совершать самостоятельно, — сказал он.
Она залилась краской и вышла.
Софи проснулась, капризничая и требуя папу. Дора, как могла, успокоила малышку. Отнесла ее на кухню и дала молока и печенья. Позвонил Брайан и сообщил, что доктор Крофт ждет внизу, утверждая, что прибыл по вызову.
— Ох, извините, Брайан! Я должна была сказать вам, что жду его.
Доктор осмотрел Софи, взглянул на антибиотики, которые она принимала, и поглядел на Дору поверх очков.
— Где вы это взяли?
— Что-то не так?
— Нет. Но они ведь куплены не в аптеке за углом? — Он постучал по этикетке со значком, обозначавшим гуманитарную помощь. — Кто этот ребенок? Одна из ваших беженцев?
— А это что-нибудь меняет?
— Нет. Для меня лично нет. Девочка, видимо, перенесла инфекционное заболевание, но с последствиями достаточно легко справиться. Ей явно не хватает веса, но в целом она здорова. — Доктор задумчиво посмотрел на Дору. — Может быть, вам все-таки стоит отправить ее в больницу? Я прослежу за тем, чтобы были сделаны все необходимые тесты. Просто в виде предосторожности.
— Спасибо. Вообще-то я собиралась попросить вас сделать ей анализ крови. Ее отцу нужны доказательства отцовства.
— Ах, вот как! Он — мой второй пациент, не так ли? Где он?
— Отдыхает. У него сломаны ребра, и переломы причиняют ему сильную боль.
— Покажите мне его.
Дора провела врача в спальню. Геннон спал, вытянувшись на постели. Казалось, он целиком состоял из костей и крепких мускулов. Темные ресницы бросали тень на худые скулы.
— Да, он выглядит не слишком хорошо. Нет, не будите его, пожалуйста. Сон, знаете ли, лучшее лекарство. — Доктор откашлялся, прочищая горло. — Это поможет ему больше, чем все, что я пропишу.
— Вы уверены?
— Я оставлю вам рецепт на обезболивающие средства и антибиотики. Завтра утром первым делом загляну к вам снова. Если что, звоните мне в любое время дня и ночи. Я тут же приеду.
— Спасибо, а как насчет генетического теста?
— Это срочно?
— Очень!
— Ладно, я зайду, как только закончу с делами в клинике.
— Еще раз спасибо вам, доктор.
Крофт несколько замешкался в дверях.
— Дора, я надеюсь, вы знаете, что делаете.
Ее улыбка вышла достаточно уверенной.
— Хотите, чтобы я дал рецепты вашему консьержу? Он займется доставкой лекарств, тогда вам не придется выходить на улицу и оставлять своих больных. И запомните — звоните мне в любое время.
* * *
Джон Геннон проснулся. Первым ощущением было, что его переехал танк. Потом он увидел яркий золотой свет, который врывался в комнату через оконные стекла. Он лежал на мягкой, удобной постели.
