— Знаешь, — прошептала Диана, пытаясь отдышаться, — кажется, я скинула всё то, что успела набрать. — Я расхохотался, прижимая её к себе.
— Ты так говоришь, будто набрала сто килограмм и теперь не ходишь, а перекатываешься.
— У меня именно такое ощущение. — Хихикнула Диана, откидываясь на подушку и сжимая мою ладонь своей. Идиллию нарушил громкий стук в дверь. — Её сейчас выбьют нам. — Я возмущаясь стал одеваться, Диана накинула мою футболку, которая ей было до середины бедра.
— Тоша! — В квартиру ворвалась Оливия, сдвинула меня в сторону и пошла в комнату.
— И тебе привет. — Пробурчал я, двигаясь за ней. — Диана в отчёте запятую не поставила, что так ломишься?
18Диана
Смотрю на счастливую Оливию, и не могу сдержать слёз. А она уже и без меня ревёт от счастья.
— Ого! Новость! — Тоша похлопал Оливию по плечу.
— Тош, уйди, кто так поздравляет. — Возмутилась я, стирая слёзы, и обняла подругу. — Я так рада! Наконец! Какой срок?! Только узнала?!
— Ага, на работе тест сделала, не удержалась. Роме ещё не говорила. Кажется, подсознательно боюсь.
— Глупости какие! Он так этого ждёт, тебе ли не знать, Лив.
— Я так переживала, что у нас не будет детей, что я не смогу, а теперь я снова беременна.
— Тогда не плачь! — Возмутился Антон, который вошёл с шампанским в комнату. — Чтобы никакого стресса. Ром уже едет.
— Ты ему сказал что ли? Вот кто тебя просил?! — Возмущалась Оливия. — Я сама хотела.
— Тош, вот ты балбес!
— Ну, так новость же хорошая! — Антон или притворялся, или действительно не понимал, что такую новость сообщают не так. Я вздохнула и обняла Оливию, которая теперь плакала, что не успела сама сообщить мужу. А Антон стоял у стены с шампанским в руках и пожимал плечами, мол, я причём? Я лишь закатила глаза и махнула ладонью в сторону выхода.
— Ты вся в засосах, срамота. — Всхлипнула Оливия, отводя ворот футболки.
— Ты меня ещё раздень и посчитай все.
— Надо будет — сделаю, мне теперь отказывать нельзя, знаешь ли. — И так нос вытерла смешно, что расхохотались мы обе.
— Дай штаны, срамоту прикрою, Рома ж едет. — Я оделась, и мы вышли в коридор, не стала брать костыли и прошла за руку с Оливией, стараясь уже отучиться полностью от опоры. В квартиру Рома ворвался, будто спецназ на облаву, правда, вместо оружия в руках был большой букет и какой-то несуразный медведь.
— Что за страшилу ты притащил? — Ржал Антон.
— Иди ты! Это знаешь, сейчас модно сказала продавщица. — Мы все рассмеялись, смеялись до слёз, потом уже я плакала от умиления. Когда вечно такой суровый на вид Рома искренне улыбается, а глаза блестят от счастья. Он глубоко вдыхал воздух, пытаясь совладать с собой, но не мог. Мы с Антоном оставили Рому с Оливией в гостиной.
— Давай накрывать на стол. — Предложила я. На скорую руку приготовили закуски, фрукты и вытащили шампанское.
— Ох, завтра у всех выходной. — Заявил Антон и достал ещё вино и виски.
— Там чищенную морковь и яблоки достань, я фреш сделаю.
— Зачем? Мы ж все пить будем.
— Тош, ты нормальный? А Оливия?
— О, мы ж её беременность празднуем! — Хмыкнул он, и достал мне морковь и яблоки. Я выжала литр сока, который налила в графин. Антон позвал ребят, и мы стали праздновать такое событие. Антон открыл шампанское под наш с Оливией визг, разлила в четыре бокала, за что Рома его испепелил взглядом.
— Да она просто в руках подержит, истеричка. — Возмутился Антон, когда Рома выпил свой бокал и бокал Оливии.
— Пусть там будут двое. — Я подняла свой бокал и выпила.
— Дай Бог! — Поддержал меня Антон. Через немного приехал Стас с таким же несуразным медведем.
— Тош, ты тоже завтра подари ей такого. — Сквозь смех сказала я.
— И ты моментально просто, вот сразу с претендентов на крестные отметаешься, понял? — Возмущалась Оливия.
— Так нормальный же медведь. — Ворчал Рома, вертя того самого медведя в руках и рассматривая с разных сторон.
— Вот и тащи его к себе в кабинет, там и держи. И уберите их уже с глаз моих. — Оливия закатила глаза, когда обе одинаковые игрушки вылетели за дверь. Я уже лежала на столе, задыхаясь со смеху.
— Ну, все. Рома под каблуком.
— Что ты болтаешь тут? Сейчас нос сломаю тебе. — Рычал Рома на Стаса, поднимаясь.
— Так, вот только драки не надо мне тут. — Антон встал между мужчинами. — У нас тут беременность, мы её отмечаем.
— А что он про каблуки говорит?
— Хочу и говорю, ик. — Стас шатался, потому что выпили они очень много.
— Тош, давай их по комнатам. Оливия спи отдельно, а то отравишься от запаха перегара. — Предложила подруге. Но Рома обнял жену со спины, прошептал мне: «предательница и разлучница», и пошёл с женой в гостевую комнату. А я смотрела им в след и умилялась. Какие они милые просто слов не подобрать. И то как Рома рядом с Оливией меняется. Нет, не каблук, а любящий мужчина, который делает счастливой свою женщину.
— Мы тоже спать пойдём. Ноги не болят? — Антон поднял меня на руки и пошёл в спальню.
— Нет, прекращай меня таскать, мне надо ходить самой.
— Ты итак сама ходишь уже, такая молодец у меня. Но и я буду носить тебя на руках, полторашка. А когда и ты забеременеешь, только на моих руках передвигаться и будешь. — Я застыла, боясь задышать.
— Ты хочешь детей от меня? — Антон прошёл в комнату и сел на кровать, таки не отпуская меня.
— Конечно, я хочу прожить с тобой всю жизнь. Ты не хочешь детей? Или сейчас не хочешь? Хочешь вернуться на площадку? Ты скажи, что ты хочешь, я буду ждать, когда ты захочешь детей.
— А если я их совсем не хочу? — Осторожно спросила. Антон жевал губу, смотря на стену и думал.
— Я тебя очень люблю, безмерно. И приму твой выбор, буду уважать твой выбор. И надеяться, что ты всё-таки когда-нибудь их захочешь. — Я улыбнулась и большим пальцем слегка надавила на губу, что бы освободить.
