Книга Пират - Конни Мейсон

Между тем они подошли к дому. Охотник так и не спустил Блисс с рук – пронес по темным молчаливым коридорам, прошел мимо ее спальни и направился в свою комнату.

Шаги Охотника гулко стучали по деревянному настилу пола – тяжелые, уверенные, мужские. Блисс прекрасно знала, что сейчас должно будет произойти, и от этого по ее спине пробегал холодок.

Все так же не спуская Блисс с рук, Охотник зажег свечу в массивном серебряном канделябре, стоявшем на столике в изголовье кровати, откинул противомоскитный полог... и внезапно из темноты прозвучал ласковый голос:

– Охотник, наконец-то ты вернулся! Скорее, я заждалась тебя...

Охотник пораженно замер и, присмотревшись, разглядел на постели Тамру, которая приподнялась на локтях навстречу ему.

– Какого черта ты здесь делаешь?! – воскликнул Охотник.

Только теперь заметив, что Охотник не один, Тамра ответила вопросом на вопрос:

– А что она здесь делает?

Охотник осторожно поставил Блисс на ноги, затем схватил за руку сопротивляющуюся Тамру и вытащил из постели. Девушка была совершенно обнажена, ее атласная кожа матово блеснула в свете свечи.

– И ты еще смеешь спрашивать?! Да я должен был бы убить тебя за то, что ты устроила! – прорычал Охотник. – Убирайся прочь из моего дома!

– Ты не можешь так говорить... Куда же я пойду? – захныкала Тамра.

– Туда, где ты родилась. К своему народу. Я был сегодня в деревне у индейцев калуза: думал, что ты сама поняла, куда тебе нужно идти. Ты помнишь Томаса, верно? Этот молодой воин хочет взять тебя в жены. Я обещал ему подумать, но после того, что ты сегодня сделала, принял решение. Я отдам тебя ему завтра же. Лучше уходи к своим, чем таскаться в деревню на берегу. Не думаю, чтобы тебе захотелось стать портовой проституткой.

– Я не хочу Томаса, – капризно заявила Тамра. Блисс решила высказать и свое мнение, хотя его, разумеется, никто не спрашивал.

– Может быть, ты слишком торопишь события, Охотник?

Он метнул на нее короткий взгляд.

– Помолчи, Блисс! Как ты можешь защищать Тамру после всего, что она с тобой сделала?

– Она еще очень молода. И к тому же вбила в голову, что влюблена в тебя.

– Томас – прекрасный молодой воин, – заявил Охотник непререкаемым тоном. – Тамра недостойна его любви, пусть помнит об этом. Так или иначе завтра утром Цезарь отведет ее к нему.

На самом деле Тамра вовсе не была так уж безутешна. Она знала Томаса и находила его красивым. Просто трудно было смириться с тем ударом по самолюбию, который она только что перенесла. Ее оскорбляла легкость, с которой Охотник готов был расстаться с нею. Тамра считала – и вполне искренне, – что он делает большую ошибку, отказываясь от нее: ведь она не задумываясь отдала бы за него свою жизнь. А еще ее удивляло, как он ведет себя с этой пленницей, с Блисс. Тамра никогда не видела Охотника таким заботливым и нежным. Неужели она так плохо знала его?

«Да, эта женщина определенно много значит для Охотника, – подумала Тамра. – Ну что ж, на все воля божья».

Поняв, что больше ей тут делать нечего, она искоса посмотрела на Блисс, затем гордо вскинула голову и вышла из спальни во всей своей великолепной наготе.

– И не вздумай снова сбежать! – сказал ей вдогонку Охотник. – Я тебя из-под земли достану, ты же знаешь.

Блисс подумала, что настал удобный случай, чтобы и ей вернуться в свою спальню. Она бросила быстрый взгляд на раздвижную дверь в стене.

– Куда это ты собралась? – спросил Охотник, проследив за ее взглядом.

– В свою комнату.

– Отныне это твоя комната, – сказал он так неожиданно мягко, что сердце Блисс дрогнуло.

– Но, Охотник, я...

Блисс заглянула в его единственный глаз. Он сверкал расплавленным серебром, и в нем отражалась страсть.

– Иди сюда, Блисс.

Голос Охотника прозвучал негромко и нежно, и от этих низких звуков в груди Блисс растеклось тепло. У нее – в который уже раз! – мелькнула мысль о том, что она когда-то слышала этот голос, говоривший те же самые слова.

Где-то, когда-то...

Блисс напрягла свою память, но так ничего и не вспомнила. Впрочем, ей уже было не до воспоминаний: она находилась в запертой изнутри комнате с глазу на глаз с мужчиной, который сгорал от страсти. Да и она сама, если говорить правду, была неравнодушна к этому мужчине...

Медленными, неуверенными шагами Блисс приблизилась к Охотнику.

– Теперь пора, Блисс, – прошептал он, когда она оказалась совсем рядом. – Я так долго ждал этой минуты! Ведь ты не станешь сопротивляться, верно?

Его слова не сразу дошли до сознания Блисс. Сопротивляться? Она дышать-то не могла, не то что сопротивляться!

– Мне жаль, что так все сегодня получилось, – сказал Охотник, расстегивая свою шелковую рубашку. – Я этого совсем не хотел. Я действительно намерен отвезти тебя к твоему жениху, как только ты... – Он запнулся, почувствовав, что едва не сказал лишнего, и поспешил исправиться: – Как только я буду готов отпустить тебя.

Блисс не заметила его заминки: взгляд ее был прикован к обнаженной груди Охотника. Когда же он принялся стаскивать сапоги, она нервно сглотнула. Еще несколько секунд – и он будет совершенно обнаженным! Сапоги глухо упали на пол, и Охотник выпрямился, положив пальцы на пояс брюк. Щеки Блисс запылали, и она поспешно отвернулась, слыша, как мягко шуршит ткань.

– Посмотри на меня, Блисс.

– Нет! Я не могу...

И все же она повернула голову.

Он был великолепен – тугие узлы мускулов рельефно перекатывались под его загорелой кожей. Взгляд Блисс скользнул ниже... и застыл. Охотник был готов к тому, чтобы заняться любовью, и Блисс невольно снова отвела глаза.

– Я заставлю тебя захотеть, – негромко сказал Охотник. – Потрогай меня, Блисс.

Она не двинулась с места, и тогда Охотник подошел к ней сам, взял ее тонкую ладонь и положил на свое раскаленное орудие. Пальцы Блисс сами собой обхватили его. Она попыталась разжать их, но Охотник удержал ее руку своей рукой. Затем вздохнул – глубоко, судорожно. Блисс подняла глаза и увидела, что лицо его искажено гримасой боли.

– Я сделала тебе больно? – спросила Блисс.

– Нет. Просто ощущение такое сильное, что причиняет боль. Теперь твоя очередь. Раздевайся.