Но даже при том, что я почти могу представить себе будущее, в котором стану лучше, впереди ждет опасность.
Как только все наладится и мне станет удобно, я снова поплыву по течению. Я делал это много раз.
Но не сейчас. Совершенство не плывет по течению.
Моя самая большая сила – это вера в действенность обязательств. Каждое значительное достижение в моей жизни – тому подтверждение. И сейчас мне придется воспользоваться этим.
Пишет друг, предлагая в январе поездку чисто мужской компанией. Я знаю, что это значит: вечеринки и женщины. Поэтому спрашиваю себя: если бы я любил себя, что бы я делал? Ответ ясен. Подобного рода развлечения питают пустоту, а моему сердцу нужно исцелиться. Я отказываюсь.
Этот вопрос вернулся ко мне во время медитации, и я начал использовать его регулярно. Лучшая его часть – если. Она идеально подходит для тех моментов, когда я не совсем люблю себя. Но я все еще получаю ответ, который получил бы, если бы любил.
Так просто. Так эффективно.
Проносится мысль: мне это было нужно.
Я долго дрейфовал, не подталкивал себя, а плыл по течению. Сейчас – нет. Как будто меня разбудили пощечиной. Я как никогда раньше чувствую себя простым и настоящим. Каждый день отмечен интенсивным сосредоточением на любви к себе.
Быть совершенным. Эта мысль длится недолго. Но все равно она чертовски приятна.
Разум может удерживать лишь одну мысль за раз. И когда я повторяю мысль с чувством, то усиливаю ее, увеличивая вероятность возвращения. Так что мои будущие мысли и эмоции зависят от меня. В этот самый момент я прокладываю для них путь.
Я подставляю лицо солнцу, закрываю глаза и чувствую, как свет рассеивает иллюзии. И все это время я говорю себе: «Я люблю себя. Я люблю себя. Я люблю себя».
Почему свет? Потому что свет – это жизнь. Спросите любое растение.
Даже ночью или во время медитации я чувствую свет. Представляю, как звезды и галактики текут ко мне и через меня. Свет всегда доступен. Он становится основной частью любви к себе.
Мое имя означает «лотос». Цветок, который поднимается сквозь грязь и раскрывается навстречу свету. И тогда, согласно древним преданиям, Бог покоится в лепестках. Свет открывает меня, исцеляет меня, освобождает. Все, что мне нужно сделать – это принять его.
XXXVIII
Утро. Звонит будильник. Я выныриваю из сна, разум сразу же заводит привычную мелодию «что, если бы», и я делаю десять вдохов и выдохов. Медленных и глубоких. Вместо того чтобы разрушать разум, я навязываю ему свою волю. Я здесь главный, я прокладываю путь, углубляю борозды. Совершенство обитает в моих мыслях.
Затем я пью кофе и медитирую. Это открывает меня свету, как ничто другое. К тому времени, как музыка заканчивается, что-то внутри меня успокаивается.
Остаток дня проходит момент за моментом. Я пишу с энергией, которой у меня никогда раньше не было. Когда я хожу в спортзал или бегаю, то работаю изо всех сил и долго отдыхаю в перерывах. Куда идет голова, туда следует и тело. Но верно и обратное. Решение здесь.
XXXIX
Мне пишет друг. Мы не разговаривали уже несколько месяцев.
«Как твое здоровье?» – интересуется он.
Полгода назад я рассказал ему краткую версию проблемы, с которой имел дело, – сотрясение мозга. За которым последовали месяцы изнурительной боли, а затем периодические головные боли. Ничего, кроме боли. Мое эго не удерживало меня от погружения глубже.
Но если что-то и должно разбиться, так это мое эго. Оно мешает мне быть настоящим. Удерживает меня от принятия помощи, которую предлагает жизнь. Я звоню и рассказываю ему об этом.
«Забавно, – говорит он, когда я заканчиваю. – Сегодня утром я думал о том, как ты можешь это исправить. Вот почему я написал».
Он специалист по оптимизации собственного здоровья. Я вижу свет в конце туннеля.
«Я помогу тебе, – говорит он. – Давай соберем результаты анализов и составим план. Будем работать неделя за неделей. Хорошо, что я знаю – ты действительно будешь этим заниматься».
Он знает мою веру в силу обязательств. Если я ввязываюсь, то иду до конца. И сила, и слабость – в человеческих отношениях, как я с болью узнаю сейчас. Но о некоторых отношениях лучше забыть. Забыть ее. Она меня не спасет. Зато я себя спасу.
XL
Злюсь ли я? Конечно. На нее. На то, что произошло. На себя. На жизнь.
«Почему ты просто не позволила мне быть счастливым? – мысленно спрашиваю я жизнь. – Почему бы тебе не заставить меня расти, оставив нас вместе?» Или то, что мучает меня больше всего: «Как это могло произойти?»
Жизнь не отвечает. Или, может быть, отвечает, но я кричу слишком громко, чтобы услышать ответ. Злость только разрушает. Поэтому всякий раз, когда я чувствую гнев или отчаяние – а такие моменты случаются в течение дня – я возвращаюсь к десяти дыханиям.
Я искренне любящий человек. В этом – сила. И, несмотря ни на что, я не стану обесценивать свою любовь к ней, рационализируя, пока та не исчезнет. Любовь есть то, что есть.
Требуется сила, чтобы продолжать любить человека, который причинил тебе боль. И в этом не может быть никакой слабости.
Всякий раз, когда придут гнев или боль, я позволю им омыть себя, и как только они пройдут, я останусь. Останусь собой. Потом переключусь на свет.
XLI
Я иду к Ежи, и он тренирует меня. Это уже другой уровень, олимпийская тяжелая атлетика. Мощность в данном случае – это наибольший объем работы, который вы можете выполнить за наименьшее количество времени. Рывки и толчки требуют от тела выложиться полностью. Такая сила преображает тело. Я чувствую, как просыпаются мои внутренние системы, включаясь в работу.
