Сев в машину, я несколько раз хорошенько ударил по рулю, обозленный на себя и на Олю за то, что она вспомнила все те моменты моей жизни, о которых я бы предпочел навсегда забыть.
Закурив, я выехал на главную дорогу и пока стоял в пробке, думал о том, что мне говорила бывшая любовница. Большую часть моих размышлений заняли ее опасные слова о том, что в конечном итоге Поля окажется такой же, как и София. Всё мое внимание сосредоточилось исключительно вокруг этой неприятной и откровенно унизительной мысли. Хуже становилось оттого, что я не мог ручаться за ее абсурдность. А что, если Оля окажется права? Меня всего передернуло, и дыхание сбилось, будто кто-то ударил меня под дых.
Только сейчас, находясь на относительном расстоянии от своей болезненной одержимости, я снова мог здраво рассуждать. В словах Ольги и Миши присутствовала определённая логика, которую я предпочитал не замечать, одурманенный арктическим блеском ее очаровательных глаз. Нормальное ли такое поведение с моей стороны, учитывая, что я давно перестал быть импульсивным подростком? Не знаю. Возымела ли Поля надо мной власть? Определенно, причем значительно быстрей, чем это в свое время сделала София.
Выбрасываю окурок в окно и медленно продвигаюсь в пробке вперед. Меня начинает колотить от внезапно возникшего страха, что я снова пройду тот мучительный путь, который ничего не оставил от меня прежнего. Такая реакция пугает меня еще больше. Я далеко не из тех людей, которых так просто взять за жабры, расколоть или заставить дрожать от страха. Но здесь… Я был слаб, а слабости никогда не приводят ни к чему хорошему.
Закуриваю еще одну сигарету и наконец-то могу дальше свободно ехать — пробка рассосалась. Приезжаю домой, аккуратно открываю входную дверь — тихо. Разувшись, прохожу в гостиную и вижу Полину, она лежит на диване, свернувшись калачиком. В маленьких пальцах зажат пульт, но телевизор выключен, видимо таймер сработал.
Все опасения, страхи и гнетущие размышления молниеносно превращаются в пыль и развиваются по ветру, оставляя меня в покое. Тихо подхожу к дивану и вынимаю из рук Полины пульт, она не просыпается. Я снял пиджак и осторожно укрыл ее, в квартире всё еще достаточно прохладно. Присаживаюсь на самый краешек дивана и просто рассматриваю малую. Она красивая, обжигающе красивая и, боюсь, что эта природная красота с каждым годом будет расцветать всё больше и больше. Изящный нос, идеальная кожа, красивые скулы, очаровательный изгиб бровей. Поля совершенна, и я просто ума приложить не могу, почем она настолько не уверена в себе. Впрочем, с таким-то отцом оно и неудивительно.
Ранимая душа, нежная красота и весьма страстная натура, эту девочку создавали ангелы и демоны. Она пленила и притягивала меня с какой-то просто невероятной силой, которой я не мог противиться. Пусть так. Я поставлю на карту всё, что имею и если потерплю неудачу, то навсегда откажусь от идеи избежать одиночества, снова почувствовать себя любимым и главное — вспомнить каково это — любить.
Глава 12
Габриель стоял у окна в гостиной с расстегнутой рубашкой и с кем-то разговаривал по телефону, периодически делая глотки кофе из чашки, которую постоянно ставил на подоконник.
— Миш, ну меня это вообще никак не волнует, — деловым тоном продолжил свой прерванный глотком кофе разговор. — Я понимаю, что проблема, но мне важно не ее возникновение, а методы решения ликвидации этой проблемы, понимаешь? — он хохотнул, но этот смех скорей был вызван нервозностью, а не радостью. — Я оставил компанию совсем ненадолго, и вы уже творить там хер пойми что, — деловой тон тут же превратился в суровый. — Так я и так постоянно нахожусь на работе, иногда блять ночую там, когда готовится очередной квартальный отчет. После затруднительных времен, когда компания наконец-то встал с колен, я могу хоть на день оставить вас там без присмотра? Уволю вас всех нахер и наберу штат поумнее и проворней. Допью кофе и приеду. Готовь всех, каждого на ковер к себе вызову, не поленюсь, ты меня знаешь, — Габриель завершает разговор и, бросив телефон рядом с чашкой кофе, принимается застёгивать рубашку. Я вижу, что его пальцы немного подрагивают, и он никак не может справиться с мелкими пуговками.
— Давай лучше я, — немного несмело заявила я, подходя к Габриелю. Он удивлен моим появлением, но ничего не говорит, просто рассматривает и думает о чем-то, чего мне знать не суждено.
— Ты уже давно проснулась? — спрашивает Габриель, когда я быстро справилась с его рубашкой.
— Нет, как только разлепила глаза, сразу же отправилась на твои поиски. Кстати, я ведь так и не спросила тебя вчера, всё хорошо прошло? — он немного хмурится, пытаясь понять, о чем я говорю.
— Ты о моем отъезде? — лицо Габриеля светлеет. — Да, всё в порядке.
Между нами снова возникает молчание. Я поправляю воротничок рубашки, а затем принимаюсь за манжеты. Мне нравится то, что Габриель позволяет ухаживать за ним, это сближает нас еще больше.
— И ты даже не спросишь, где я был? — вдруг спрашивает он, и я вижу на его губах ухмылку.
— Мы ведь договорились, помнишь? Тем более, я не имею привычки вмешиваться не в свои дела. Захочешь — расскажешь, а не захочешь, то тут нет ничего страшного. Я всё.
— Ты самый невероятный человек, — неожиданно заявляет Габриель, притянув меня к себе. — И откуда такое сокровище только упало мне на голову? — улыбается и целует меня в макушку. Я ничего не делаю, просто обнимаю в ответ и млею от этих сильных, но нежных объятий, в которых так уютно и хорошо.
— Слушай, мне сегодня тоже нужно на работу, а нужных вещей нет, я подумала, что…
— Нет, — перебивает меня твердым ответом Габриель. — Я куплю тебе столько вещей, сколько потребуется, но домой не пущу, даже не проси, — он заглядывает мне в глаза, взгляд суров и решителен. Ему почему-то не хочется противиться, даже призрачного желания такого не возникает.
— Хорошо, но мне немного неловко, — высвобождаюсь из кольца сильных рук. — Мне приятно, правда, приято то, что ты заботишься обо мне, но это какое-то уже нахлебничество получается.
— Поль, послушай, ты находишься под моей опекой, и поверь, пунктик с приобретением одежды в него входит. Я даю тебе время на размышления, даже если ты всё-таки захочешь уйти, — от этих слов по его лицу прошлась тень некоторого опасения, — я держать не стану и тем более не буду забирать то, что куплю. Забудь о нахлебничестве, это не наш случай. К тому же, я буду совсем не против, если ты бросишь эту работу. Я могу организовать тебе место у себя в компании, тебя быстро всему обучат и заработок приличный.
— Нет, это уже слишком. Я хочу сама работать, самостоятельно всего добиваться. Знаешь, только пусть и хлипкое, но всё же чувство некоторой независимости немного подбадривает меня. Папа всегда не обращал на меня внимания, для него я была пустым местом. А сейчас, когда с трудом, но я сама своей честной работой могу обеспечить себе жизнь, это придает чувства какой-то значимости.
— Поля-Поля, — с долей досады произнес Габриель и снова обнял меня. — Ладно, давай тогда собирайся, я отвезу тебя в какой-нибудь пристойный магазин и мы купим хорошую одежду.
