Бабушка говорила, что только сильные люди способны признавать собственные ошибки. Выходит, я как раз из таких, потому что в сложившейся ситуации виню только себя.
Во всяком случае, не отрицаю, что в случившемся имеется частичка моей вины. Не такая уж и большая, если быть справедливой. Ну в самом деле, нельзя же винить несчастную испуганную девушку в том, что она приняла опрометчивое решение? Виноват прежде всего тот, кто вынудил ее это сделать. По-моему, все очень логично. Не так ли?
Земля под ногами слегка покачнулась и я, чтобы удержать равновесие, упала на четвереньки. Ладони и колени немедленно обожгло болью. Вероятно, под них подвернулись камни. А при мне опять нет ни одной целебной настойки. Даже ссадины промыть будет нечем. Если кто-то думает, что ведьмам не грозит гнойное воспаление, он глубоко ошибается — мы такие же люди, как все. И порой точно так же нуждаемся в исцелении. Другое дело, что заживает на нас все в разы быстрее, но это лишь при условии, что помощь оказана вовремя и со знанием дела.
Я досадливо морщилась, дуя на саднящие ладони. Кожа, к счастью, осталась невредимой, но все равно ощущения были не из приятных. А потом я и думать забыла о каких то там ссадинах, потому что ранее казавшаяся надежной поверхность вдруг встала дыбом. После этого произошло нечто и вовсе невообразимое. По обеим от меня сторонам всколыхнулись огромные крылья, а прямо перед глазами, из расположенного метрах в пяти болота, взметнулся длиннющий хвост с характерным копьем на конце.
Оглядываться назад я благоразумно не спешила, полагая, что моя психика просто не выдержит нового испытания. Хотя и дурак бы догадался, что прилагается к паре крыльев в комплекте с хвостом. Я это тоже знала, но предпочла заниматься самообманом. В смысле, чего не вижу, того не существует. Да только не вышло. Проклятый дракон не только окатил меня грязью с ног до головы, саданув по болотной жиже хвостом, но еще и взревел так, что я чуть не оглохла.
— И нечего так кричать. Я не глухая, — огрызнулась я в ответ, примериваясь, как бы так половчее соскочить на землю и при этом не переломать себе ноги.
Дело в том, что пока я старалась удержаться в сознании, дракон встал на лапы и поднял меня на такую высоту, падение с которой однозначно не обошлось бы без травмы. А потом он слегка пригнулся к земле, так что я скатилась по его покатой спине аккурат к основанию шеи, обхватив ее руками так крепко, насколько это вообще было возможно.
Следом за мной покатилась и Ава. Только ей, бедняжке, зацепиться было нечем и метла, перемахнув через голову дракона, упала на землю. Да там и осталась лежать неподвижно, как обычная деревяшка без капли магической силы.
Стало трудно дышать, и отчего-то защипало в носу. Пусть Ава обладала скверным характером, и мы часто с ней ссорились, но все же она умела быть верной, а это, по утверждению моей бабушки, единственное, что стоит ценить в людях. Как выяснилось, и в нелюдях тоже.
Я уже собралась, наплевав на риск свернуть себе шею, отправиться вслед за Авой, но дракон меня опередил. Ни с того, ни с сего, он начал проявлять ненужный интерес к моей подруге. Гигант что-то утробно рычал, выпуская пар из ноздрей, и тщетно пытался подцепить Аву когтистой лапой, но, поняв, что это ему не удастся, просто прихватил метелку всей пастью, зажав ее между зубами. Сразу же после этого он тяжело взмахнул крыльями, раз, другой и неожиданно подпрыгнул на месте, помогая себе оторваться от земли. Самое странное, что у него это получилось.
Нет, я конечно же была осведомлена о том, что драконы летают, но мне как-то не доводилось становиться свидетелем этого чуда. Разумные ящеры вообще в наших краях появлялись не часто. Последний, по словам моей бабушки, залетал еще в пору ее юности. Так что все имеющиеся о драконах сведения были почерпнуты мной исключительно из книг. А если быть честной, то почти все мои знания являлись чисто теоретическими. Только встретившись с Авой, я начала познавать мир. Подозреваю, что бабушка подсунула мне ее специально, когда решила, что птенцу пора вылетать из гнезда, дабы иметь возможность применить теоретические знания на практике, а заодно сравнить книжный мир с реальностью.
В случае с драконами поверить написанному оказалось намного проще, чем увиденному собственными глазами. Дракон же, вопреки здравому смыслу, истерично вопиющему о том, что такого просто не может быть, потому что не может быть никогда, величаво парил в воздухе, как гигантская птица, унося нас на юг, подальше от обитаемых земель.
Глава 12
Мартель и сам понимал, что его поспешный уход сильно смахивает на бегство, однако у него имелась веская причина, чтобы так поступить. В конце концов, представление невесты по всем правилам можно провести и чуть позже, когда она примет более-менее пристойный вид. Девушке и самой будет приятней предстать перед слугами в образе юной прелестницы, а не болотного чудища.
Но главное, нужно было в кратчайшие сроки известить леди Матильду о том, что Абелия жива и здорова. Лорда Навье сильно тревожило состояние почтенной дамы. Он видел, что известие о возможной гибели единственной внучки сказалось на ее самочувствии не лучшим образом. И следовало поторопиться, чтобы не опоздать с радостной вестью.
Поручив свою чумазую находку заботам служанок, Мартель, даже не переодевшись, поспешил в свой кабинет, дабы отправить послание леди Матильде. После этого он занялся составлением однотипных писем тем магам, что семнадцать лет назад были задействованы в ритуале. На это потребовалось совсем немного времени, благо переписчик был всегда под рукой, и ему нужно было лишь дать список имен получателей с их адресами.
Переделав все неотложные дела, лорд Навье, наконец, смог заняться собой, уверенный в том, что слуги в точности выполняют его распоряжения в отношении гостьи. О том, что что-то пошло не так, он понял сразу, как только столкнулся с леди Белиз, поджидавшей его на выходе из купальни. Почтенная вдова пребывала не в лучшем расположении духа. Гримаса недовольства исказила красивые черты женского лица, лишая его привлекательности. Она с трудом сдерживала бурлящий в ней гнев. Хорошо хоть у Белиз не имелось ни капли дара, не то не обошлось бы без разрушений.
Неожиданно для себя Мартель по-новому взглянул на вдову друга. Еще недавно он считал ее вполне милой: светлые волосы, вздернутый носик, голубые глаза, тонкие брови и как бы в противовес им пухлые губы. Вероятно, в детстве ее называли не иначе как ангелочком и скорее всего она с рождения не знала ни в чем отказа. При этом Белиз старалась вести себя в высшей степени пристойно. Не досаждала ему по пустякам, держалась всегда подчеркнуто вежливо, не позволяя себе и тени упрека в гибели мужа. Напротив, весьма ценила проявленное им великодушие. Герцог ведь и впрямь мог обойтись с ней достаточно жестко, как и полагалось с женой предателя, но вместо этого подарил ее сыну баронство, да к тому же разрешил им, хоть и временно, поселиться в собственном замке.
Встречались они не часто, лишь за обедом. В остальное время Мартель был занят делами герцогства, а еще пытался бороться с зависимостью от одной зеленоглазой ведьмы. В общем, ему было не до леди Белиз.
