Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Другое важное правило (важное как минимум для медицинских специалистов) заключается в том, что нельзя упоминать об инфицировании мышей, крыс или иных лабораторных животных. К слову, найдется мало игл, достаточно крупных для того, чтобы инфицировать мышей. («Мышей инфицировали кроличьим сывороточным альбумином в сочетании с адьювантом Фрейнда» – читаем мы в статье и сразу слышим голос возмущенной общественности: «Да разве так можно?!») Допускается делать мышам инъекции или вводить какие-то препараты. Скажете, я придираюсь? Быть может, и да, однако изобилие подобных стилистических погрешностей в тексте статьи, сколь угодно внятной и значимой, создает ощущение неряшливости. Также следует по возможности отказываться от клишированных словосочетаний («роль, которую играют адренокортикальные гормоны в обеспечении иммунитета»); почему бы не написать просто: «Адренокортикальные гормоны влияют на…»? Еще обращайте внимание на предлоги и предложные обороты: регулирование электролитов в теле осуществляется надпочечниками, а не при посредстве надпочечников, и мы терпимы (или нетерпимы) к ошибкам, а не в ошибках вкуса – и т. д.
Будем помнить и о том, что стилистически правильная статья по теме всегда окажется короче стилистически неверной. Кто, кроме Уинстона Черчилля, мог сказать столько всего несколькими словами, воспроизводя замечание милорда Бэкона в адрес своего амбициозного политического соперника: «Он ведет себя как обезьяна – чем выше забирается, тем больше показывает зад»[82].
Но если молодой ученый хочет следовать образцам для подражания, кому и в чем ему подражать? Тут подойдет любой технически искушенный автор, особенно тот, кем восхищается публика и кого она готова читать. Вдобавок отлично годится беллетристика и прочая «неспециальная» литература: скажем, Бернард Шоу замечательно составлял предложения, а некоторые пассажи Конгрива[83] удивительно хороши; но прежде всего я советую изучать творчество тех, кто пытался объяснить нечто непонятное и донести свое мнение до читателей. Далеко не все философы соответствуют этой характеристике, но в целом их творения вполне можно признать образцовыми, и в первую очередь я рекомендую сочинения тех, кто числился профессорами философии лондонского Университетского колледжа – А. Дж. Айера, Стюарта Хемпшира, Бернарда Уильямса и Ричарда Уоллхайма, среди прочих. Еще полезно присмотреться к эссеистам: трактаты Бэкона великолепны, да и отдельные сочинения Бертрана Рассела (те же «Заметки скептика») написаны очень хорошо. То же самое относится ко многим работам Дж. Б. Холдейна, ныне почти не переиздаваемым. А джонсоновские «Жизнеописания поэтов» остаются непревзойденными по серьезности темы, остроумию и глубокому проникновению в суть предмета.
В англоговорящем мире (быть может, в той же Франции все обстоит иначе) от научных и философских сочинений сегодня не требуется упражнений в риторике, это даже возбраняется, но ранее, когда еще тлел конфликт между стилем и сутью, средством и содержанием[84], доктор Джозеф Гленвилл (1636–1680), член Королевского общества, полагал необходимым наставлять естествоиспытателей в стилистике. Ученый труд, как говорится в его «Plus Ultra»[85], должен быть «мужественным по духу и одновременно простым… учтивым и твердым, подобно камню»; этот труд не следует портить «обрывками латыни и цитатами не к месту… а также… пытаться внести живость за счет несообразных или неподобающих выражений».
Конечно, большая часть этих наставлений успела устареть, как и советы Эбрахама Каули в оде Королевскому обществу, где содержится призыв не допускать «пестрых картин и пышных одежд». В ту пору длинные волосы вышли из моды, короткие стрижки сделались отличительным признаком радикальных пуритан, которые приложили столько усилий к тому, чтобы научная революция оказалась востребованной обществом. Возьмем, к примеру, начальные абзацы расселовских «Заметок скептика», в которых он излагает свои намерения по отношению к тексту. Трудно вообразить себе более ясный стиль письма, более емкий и более точный; отмечу, кстати, близость текста к манере Рассела говорить – фактически слышишь его суховатый, слегка язвительный тон:
Мне хотелось бы представить благосклонному вниманию читателя гипотезу, которая, боюсь, может показаться на первый взгляд чрезмерно парадоксальной и даже опасной. Эта гипотеза такова: нежелательно верить во что-то в отсутствие доказательств обоснованности подобной веры. Разумеется, я должен признать, что, если подобные воззрения распространятся, нашу общественную жизнь и политическую систему ожидает полное преображение; поскольку же обе выглядят на сегодняшний день безупречными, это говорит против моей гипотезы. Также я сознаю (что более важно), что эта точка зрения приведет к сокращению доходов ясновидцев, издателей, епископов и всех прочих, кто живет иррациональными страхами людей, ничем не заслуживших благополучия ни при этой, ни в загробной жизни. Но все же, вопреки этим существенным препятствиям, я полагаю, что мой парадокс подлежит распространению – и намерен этого добиваться.
Готовя статью, молодой ученый должен отчетливо представлять себе, для кого он пишет. Проще всего воображать, будто обращаешься к своим ближайшим коллегам – и, помимо них, к людям, которые занимаются исследованиями в той же области, что и ты сам. Но это, конечно, далеко не весь круг читателей. Ученому нужно понимать, что умудренные опытом и знаниями старшие коллеги тоже могут в поисках литературы для интеллектуального развлечения заинтересоваться тем, что он написал. Более того, неизбежно наступит пора, когда доброжелатели и недоброжелатели начнут оценивать этого ученого по его опубликованным работам. Те и другие будут в полном праве выражать недовольство – зачастую так и происходит – тем фактом, что не понимают, чему посвящена статья и зачем автор вообще предпринял свое исследование. Поэтому статью надлежит начинать с объяснительного абзаца, где описываются сама исследовательская задача и те способы, какими автор надеется ее разрешить.
Необходимо приложить все усилия к тому, чтобы составить толковое резюме статьи, с использованием всего отведенного под него в журнале места (обычно одной пятой или одной шестой от общего объема текста), и составление резюме бросает серьезнейший вызов литературному мастерству автора, особенно сегодня, когда «емкий стиль» отброшен большинством научных заведений и университетов вследствие опасений по поводу того, что такая «дрессура» может негативно сказаться на творческом потенциале ученых. Составление резюме требует от автора умения выделять главное и распределять текст пропорционально; понимать, что действительно важно, а что можно опустить. При этом существуют определенные правила для резюме: полагается начинать с формулирования гипотезы, выносимой на обсуждение, и заканчивать оценкой ее обоснованности. Нет ничего более жалкого, чем фразы вроде «Рассматривается связь полученных результатов с этиологией брайтовой болезни». Если такая связь действительно рассматривается, итоги рассмотрения тоже следует отразить в резюме. А если нет, о ней лучше не упоминать. Подготовка резюме – это деятельность, отмечу, на которую молодому ученому полезно время от времени вызваться добровольно. Даже под руководством опытного редактора, который просмотрит материал перед публикацией, это отличное упражнение в писательском мастерстве.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
