– Я не собираюсь выходить за тебя замуж. Посмотри на эти фотографии, Лука! – Шеннон махнула в сторону камина. – Они все счастливы в своем браке. А мы счастливы? А твои родные счастливы оттого, что ты собираешься жениться на мне?
Лука не взглянул на ряд фотографий на каминной полке, он смотрел на Шеннон.
– Анджело и Кейра были бы счастливы за нас, заявил он. – Их дочь будет счастлива, когда мы примем ее в нашу новую семью. А ты…
Сердце Шеннон екнуло.
– Не смей говорить это! – задохнулась она.
–..уже беременна нашим собственным ребенком.
В полной тишине миссис Сальваторе быстро убрала свою руку с плеча Шеннон.
– Как ты мог? – прошептала Шеннон.
– На удивление легко, – сообщил ей Лука. -Ну что, ты опять собираешься выставить меня дураком?
Шеннон всмотрелась в усталое лицо человека, которого любила уже так долго, что даже не могла вспомнить, когда это началось, и подумала:
«Нет, я не сделаю это снова».
Ее слезы высохли, пошатнувшееся самообладание стало потихоньку восстанавливаться. Облизнув дрожащие губы, Шеннон повернулась к его семье, желанной частью которой она чувствовала себя когда-то.
– Мы с Лукой решили пожениться, – объявила она. – Извините, если вам это не по душе, но это именно то, чего мы оба хотим.
– На следующей неделе мы устроим тихую церемонию, учитывая нашу недавнюю потерю, подхватил Лука. – Приглашаем всех присутствовать на бракосочетании, но это вовсе не обязательно, если вы не хотите поддержать нас.
Никто не проронил ни слова. Полная тишина давила и душила…
– Что ж, браво, – раздался вдруг спокойный мужской голос. Отец Майкл отделился от маленькой группы людей, столпившихся на пороге, и направился к ним – высокий, худощавый человек с седыми волосами, внешность которого говорила о принадлежности к клану Сальваторе. – Теперь я понимаю твое поспешное желание устроить эту свадебную церемонию, Лука. – Он улыбнулся и пожал руку Луки. – Конечно, это следовало сделать два года назад, но и на следующей неделе тоже неплохо. Что касается меня, то я рад за вас обоих.
Присутствующие почувствовали некоторую неловкость. Шеннон не могла совладать с собой.
С нее и так было достаточно. Слезы опять душили ее, она была близка к истерике.
– Добро пожаловать в семью Сальваторе, Шеннон, – продолжал священник, кладя свои руки на ее плечи. – Хорошо узнав твою сестру за эти годы, могу сказать одно: она усердно молилась, чтобы ты стала женой Луки. – Он поцеловал ее в обе щеки и тихо прошептал:
– Сейчас она с радостью смотрит на тебя с небес, дорогая. Попытайся и ты простить ее.
В тот момент Шеннон поняла, что отец Майкл знает все. Должно быть, Кейра призналась во всем священнику. Ее плечи задрожали. В смятении она опустилась в одно из кресел.
Отец Майкл взял под руку маму Луки и повел ее к двери, все остальные послушно двинулись за ним.
– Отвези это бедное дитя домой, Лука. Я останусь и закончу дело, которое ты не успел завершить. – С этими словами священник закрыл дверь библиотеки.
– Не могу поверить, что ты это сделал, – нарушила тишину Шеннон.
– У меня были большие сомнения в том, что ты меня поддержишь, – медленно произнес Лука и подал ей бокал с бренди. – Вот, выпей, – приказал он.
Несколько секунд Шеннон боролась с желанием выплеснуть напиток ему в лицо.
Затем Лука мрачно спросил:
– Что такое сказал тебе отец Майкл, отчего ты чуть не рухнула?
Почувствовав необходимость взбодриться, Шеннон сделала глоток бренди.
– Ничего, – пробормотала она. – А какое еще дело он упомянул, когда уходил?
– Речь идет о завещании, – пояснил Лука. Эмилио Лоренцо – адвокат Анджело. Он здесь для того, чтобы зачитать совместное завещание Анджело и Кейры. В нем есть один необычный раздел, который касается их маловероятной смерти в одно и то же время. И именно эта часть имеет отношение к тебе и ко мне.
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Шеннон.
Лука стоял, опершись рукой о каминную полку, и с мрачным видом смотрел на пламя.
– Завещание составлено на итальянском языке.
В интересующем нас пункте говорится, что если Анджело и Кейра умрут вместе, все их совместно нажитое состояние будет помещено в управляемый по доверенности фонд, созданный для ребенка, который у них родится. Этот фонд управляется тобой и мной. – Лука взглянул на Шеннон, чтобы увидеть, как она отреагирует на это неожиданное сообщение. – Нам также доверяется совместная опека над детьми, которые у них появятся, добавил он. – Как видишь, если бы ты захотела удочерить Розу, то не смогла бы это сделать без моего согласия, так же как и я не могу обойтись без твоего.
Вот она, основная причина этого брака, поняла Шеннон. Все это время Лука знал о последней воле Кейры и Анджело. Должно быть, он почувствовал петлю на шее, потому что, будучи тем, кем он был, Лука не только не собирался позволить кому бы то ни было растить ребенка его брата, но и не хотел дать Шеннон возможность посягнуть на кусок пирога Сальваторе. Ну и ну! Шеннон почти видела, как вращаются винтики в его голове. Если он на ней не женится, она может выйти замуж за другого мужчину, а тот впоследствии пожелает запустить свои руки в семейный бизнес Сальваторе.
Шеннон сухо рассмеялась.
– Так ты спланировал наш брак сразу после смерти Кейры, не так ли? – спросила она.
– Да.
Даже не потрудился придумать какую-нибудь ложь!
– И вчерашняя поездка в город, с кульминацией в великой сцене обольщения, была предвестницей предложения руки и сердца?
– Я и в самом деле собирался рассказать тебе о завещании, – оправдывался Лука.
Ну да, когда мы угощались бы шоколадными трюфелями!
– Объясниться тебе помешала история с презервативами, которыми ты запасся по дороге, ухмыльнулась Шеннон.
– Мы сцепились, как дикие кошки, дорогая.
Впрочем, так было и два года назад, – напомнил он мягко. – Ни один из нас не настроен уступать.
Откинув голову на спинку кресла, Шеннон смотрела на его гладкое, красивое лицо, на котором играл свет от камина, и задавалась вопросом, почему же она не сердится на Луку.
Потому что она уступила, поняла Шеннон. Он утверждает, что ни один из них не сдаст своих позиций, но она все-таки сдалась, когда согласилась на этот брак.
Почему? Потому что она любит этого безжалостного дьявола! Потому что ей еще раз предоставилась возможность, которая, наверное, никогда больше не случится. Отец Майкл был прав, когда говорил, что сейчас как раз то время, когда ей надо смириться с собой. И если это смирение позволяет ей любить Луку, она сумеет забыть о преследовавшей ее обиде. Тот факт, что Лука по-прежнему относится к ней скептически, не является его виной, потому что обстоятельства, приведшие к их разрыву два года назад, даже сама Шеннон признала ужасными и достойными осуждения.
