– Это у вас нет аппетита? Вы съели свою порцию и мою заодно.
– А вы меньше думайте о постороннем. Может, поделитесь своими мыслями?
Темперанс подтянула колени к груди. Что ей сказать? Что она думала о его предках? О его деревне? О его брате-игроке?
Джеймс неожиданно ответил на ее вопрос:
– Веду счета я и ненавижу каждую секунду этого занятия. Хотите взять их на себя?
– Я? Простая женщина? А что скажет Хэмиш по поводу женщины, которая ведет бухгалтерию вопреки законам божьим?
– Что с вами сегодня? – тихо спросил он.
Она не собиралась говорить правду. По дороге сюда, на вершину, она думала об ужасной жизни его бабушки, о ее муже-игроке, о том, что ее похоронили за церковной оградой. Бесприютная душа. Темперанс не удивилась бы, узнай она, что дух женщины нарушает покой дома, где она не была счастлива.
– В вашем доме есть привидения?
– Конечно, и сейчас они составили бы мне лучшую компанию, чем вы.
Темперанс засмеялась, вытянула ноги, оперлась на руки и подставила лицо солнцу.
– Мне хотелось бы взглянуть на вашу бухгалтерию. Не возражаете?
– Буду целовать вам ноги, если вы сделаете это, – он понизил голос, – или другую часть тела, которую вы захотите обнажить.
Темперанс понимала, что демонстрирует сейчас ему себя, она знала, что ей нужно бы сесть, как сидят настоящие леди, но не шелохнулась. Хотя они были совершенно одни, она чувствовала себя в безопасности рядом с Джеймсом: он не сделает ни одного движения без ее разрешения.
Темперанс уже начала подумывать о том, чтобы разрешить ему все. Ведь ей почти тридцать, а она еще девственница. Так получилось.
– Вот вы где! – услышали они голос, от которого оба вздрогнули.
Из-за горы показалась голова женщины, затем шея, и, наконец, сама женщина, опираясь ладонями о землю и подтягиваясь, в полный рост предстала перед Джеймсом и Темперанс, стоя на краю обрыва.
– Мне сказали, что если я пойду по тропинке, найду вас здесь, но я всегда говорила; зачем тропинка, если есть гора, на которую можно вскарабкаться.
Она замолчала и оценивающе посмотрела на Темперанс, словно та была вещью.
Темперанс, прикрывая глаза от солнца, взглянула на женщину. Она была невысокой, но очень мускулистой. Она стояла прямо, с высоко поднятой грудью, подбоченясь, лицо ее было темным от загара, и невозможно было сказать, сколько ей лет, но доведись Темперанс определить ее возраст, она бы предположила, что, по крайней мере, сорок пять. Она знакомая Джеймса?
– Слабачка! – сказала она Темперанс.
– Простите?
Отвернувшись, женщина посмотрела на Джеймса, игнорируя Темперанс.
– Я слышала, вы ищете жену?
При этих словах у Темперанс вырвался вздох, и она притворилась, что закашлялась.
– Туберкулезная, – сказала женщина, с презрением глядя на Темперанс сверху вниз, – значит, запрещено дышать кислородом.
Женщина отвернулась.
– Меня зовут Пенелопа Бичер, я гожусь на работу жены. Я могу поднять взрослого барана, покорила четыре из десяти самых высоких вершин мира и планирую перед смертью залезть на остальные шесть.
– Ваша смерть совсем близко, если вы сейчас же отсюда не уберетесь! – тихо произнес Джеймс.
Но женщина, казалось, его не слышала.
– Моя шея в обхвате тридцать два сантиметра, бицепс в напряженном состоянии тридцать два сантиметра, грудь на вдохе девяносто пять, на выдохе восемьдесят пять. Объем талии шестьдесят два с половиной сантиметра, без корсета, – при этих словах она посмотрела на Темперанс с долей усмешки, – мои...
Джеймс уже достаточно пришел в себя, чтобы подняться на ноги.
– Да не волнует меня, сколько там сантиметров в ваших чертовых...
Темперанс вскочила. Швырнет ли он и эту женщину с обрыва? Одно дело выбрасывать кого-то в дождь за окно, но совсем другое – сбрасывать с вершины.
– Мистер Маккэрн хочет иметь детей, – сказала Темперанс громко, протискиваясь между женщиной и Джеймсом. – А вы уже не в том возрасте, чтобы...
– Мне двадцать семь, – резко ответила женщина, тяжело взглянув на Темперанс. – Это вы слишком стары для рождения детей.
– Двадцать семы! – прошептала Темперанс и вознесла коротенькую молитву благодарности за то, что никогда не карабкалась по горам и не делала ничего, что так состарило эту женщину.
Хотя она вполне могла солгать насчет своего возраста.
– Хотите посмотреть объем моей руки? – спросила женщина у Джеймса.
– Ни на что я не хочу смотреть! – процедил он сквозь зубы. – Я хочу, чтобы вы немедленно убирались с земли Маккэрна!
– Но мне сказали, что вам нужна жена! Сильная жена, которая может поднять овцу и работать бок о бок рядом с вами весь день. Мне казалось, что я нашла настоящего мужчину, но что я вижу, вы сидите здесь с этой... – она окинула Темперанс взглядом с головы до ног, – у нее в теле нет ни единого мускула. Она слабачка, вот что я вам скажу.
Когда Джеймс подошел к женщине, Темперанс схватила ее за руку. Может, от страха у нее прибавилось сил, но, как бы то ни было, женщина вскрикнула от боли.
– Вам лучше уйти!
– Вы ревнуете! – ответила Пенелопа. – Ой! Вы меня ущипнули. Это нечестно.
– Если вы сейчас же не уйдете, он швырнет вас в пропасть! – прошипела Темперанс ей на ухо.
Но женщина не испугалась, а попыталась оттолкнуть Темперанс и вернуться к Джеймсу, на которого поглядывала с большим интересом.
Но Темперанс опять сжала ее руку и подтащила к тропинке возле дерева.
– Поверните направо и уходите, – прошептала она женщине. – Вас не предупредили, что он сумасшедший? Я его сиделка. Мне нужно поддерживать его покой. Если я не буду этого делать, то он... В общем, я не могу описать вам, что он делал с другими женщинами. Если бы вы вышли за него замуж, то стали бы его восьмой женой.
– Правда? – спросила женщина, с любопытством наблюдая через плечо Темперанс за Джеймсом, стоявшим возле пещеры. – Но мне сказали, что...
– Позвольте, я угадаю. Вы познакомились с женщиной, очаровательной, пухленькой, маленькой, которая сказала вам, что этому человеку нужна жена. У нее случайно не светлые рыжеватые волосы и маленькая родинка слева от правого глаза?
– Да! Вы с ней встречались?
– Увы... – ответила Темперанс, мысленно представляя маму и сочиняя дальше, – она нанимает ему женщин. Он...
Ей ничего не приходило в голову, потому что попутно она думала о том, как бы придушить маму. О чем, черт побери, думала Мелани О'Нил, когда выбирала этот кошмар? Темперанс довелось видеть заспиртованные экземпляры, которые сохранились гораздо лучше этого.
