– Роган!
Марианна вскочила на ноги и опрометью побежала навстречу Рогану. Тот наклонился, заключил ее в объятия и подбросил вверх.
– Ты пролила чай на бабушку?
Девочка ткнула пальчиком в ямочку на подбородке у Рогана и улыбнулась.
– Я хочу быть похожей на Шарлотту, когда вырасту.
– Шарлотту? Ты называешь свою бабушку Шарлоттой?
– Да, мой дорогой, – ответила та, сидя на полу. – Если ничего нельзя сделать, то следует принимать вещи такими как есть. Но мне кажется, ни к чему сыпать соль на раны, а?
– Конечно, ни к чему. Так что ты еще делаешь, миленькая, кроме как наливаешь чай Шарлотте?
– Она рассказывает мне о дедушке. Он дал бы мне леденцов.
– Да, он дал бы, – сказал Роган, и ему впервые захотелось, чтобы перед ним сейчас появился Джордж.
Он как следует заехал бы ему в челюсть.
– Роган, ты почти такой же хорошенький, как Шарлотта.
Он вытащил ее пальцы изо рта и слегка укусил.
– Мужчины не могут быть хорошенькими.
Мы – красивые. Это лучше, чем хорошенькие. , – А мама хорошенькая или красивая?
– Твоя мама девочка, так что она должна быть хорошенькой. У нее нет выбора.
Услышав смех Сюзанны, Роган повернул голову.
– А вы не приглашены на чай?
– Нет, мой дорогой, я ее не приглашала. Сюзанна не принимает от меня помощи. Я предложила ей несколько своих платьев, чтобы Сюзанна носила их до новой поездки в Истборн, но она отказывается. Она гордая, слишком гордая, так что пускай страдает.
– Нет, дело совсем не в этом, – сказал Роган. – Она отказывается из-за того, что понимает: ваши платья на ней будут висеть, мама, – и не хочет испытывать унижение. Она просто защищается.
– На мне они не будут висеть, – сказала Марианна.
– Поговорим об этом лет через пятнадцать, – ответил Роган. – Так как, Сюзанна, верно я говорю?
Сюзанна вздохнула.
– Это просто какой-то ужас, Роган. Когда мы шли по улице в Истборне, все мужчины, завидев вашу маму, падали в обморок. Я уверена, что меня принимали за ее служанку.
– Только потому, что вы отказались надеть одно из моих платьев, – рассудительно сказала Шарлотта. – Так что не жалуйтесь, сами виноваты. Кстати, вы кое-чего не знаете, Сюзанна. Я говорила с Роганом и сказала ему, что он не вполне понял завещание покойной тети Мэриэм. Джорджу – а значит, теперь вам – должны были сразу выдать пятьсот фунтов, и только потом должны были начаться ежеквартальные выплаты. Разве это не замечательно?
Сюзанне хотелось плакать. Пятьсот фунтов! Господи, сколько расходов она сможет покрыть этой суммой! Она, отремонтирует Малберри-Хаус, заменит крышу и…
– Даже и не думайте об этом! – Сказал Роган, поставив на пол Марианну.
– Но если это мои деньги, какое право вы имеете решать, что я буду с ними делать? И потом, сэр, как вы узнали, о чем я думаю?
– На вашем лице можно прочитать все ваши мысли, Сюзанна. По крайней мере я могу их прочитать.
Нет, вы не вложите ни одного фартинга в Малберри-Хаус и не отдадите отцу ни одного су. Вы используете эти деньги, чтобы привести в порядок себя, а не разваливающийся дом. К тому же Тоби и Марианне тоже нужно одеваться. Может быть, вы даже купите Тоби пони. Ему пора учиться ездить верхом.
Сюзанна посмотрела на свою свекровь и встала с кресла.
– Я сдерживаюсь, мэм, из-за нежелания вас расстраивать: он ваш сын.
– – У вас большое самообладание, – сказала Шарлотта. – Тем не менее вам нужно время от времени немного покричать, иначе вы, несомненно, будете страдать разлитием желчи.
– Хорошо, – сказала Сюзанна. – Да как вы смеете мне приказывать, – собравшись с силами, закричала она, – если это мои пятьсот фунтов? Вы, высокомерный подо.., то есть барон!
– Интересно, как вы хотели меня назвать?. Там все точно в завещании, мама? Она действительно должна сейчас получить пятьсот фунтов? Там нет никаких дополнительных условий?
Шарлотта посмотрела на свое изумрудное кольцо.
– Мне жаль, дорогой, но в завещании действительно нет никаких условий.
Роган, конечно, понимал, что мать могла бы быстро придумать какие угодно условия, но это было бы уже шито белыми нитками. Ну ладно. Он неодобрительно посмотрел на Сюзанну.
– Вы будете тратить деньги по моему усмотрению. Я здесь хозяин и глава семьи Карринггонов. Вы должны мне подчиняться.
– Я не ваша рабыня.
– Я не хочу, чтобы вы выглядели так, как будто живете в бедности. Мои соседи будут думать, что я держу вас в черном теле. А такие разговоры обязательно пойдут. Когда я в следующий раз появлюсь в деревне Маунтвейл, то сгорю со стыда.
– Это платье носила моя мать.
Голос Сюзанны слегка дрожал. Роган должен был ощутить опасность, но он уже почувствовал себя на коне и горел желанием пуститься вскачь.
– Ваша мать вряд ли когда-нибудь хотела, чтобы у ее дочери был жалкий вид. У вас видны даже лодыжки. Леди не должна разгуливать с открытыми лодыжками. Более того, у вас штопанные чулки. Это отвратительно, мэм. Используйте эти деньги, чтобы привести себя в порядок.
– Я очень извиняюсь, мэм, – сказала Сюзанна, – но ничего не могу с собой поделать. – С этими словами она подбежала к Рогану и изо всей силы ударила его в живот.
Издав хриплый возглас, он сложился вдвое.
– Неплохо проделано, – отдышавшись, сказал Роган. – Я рад, что вы не ударили ниже. Мужчина долго не может говорить после удара в… – Он осекся, заметив, что Марианна смотрит на них круглыми глазами. – Ладно. Сейчас вы пойдете в свою комнату, Сюзанна. Я потом с вами поговорю.
– Мама, почему ты ударила Рогана?
О Боже! Какую глупость она сделала! Прежде чем Сюзанна успела найти себе оправдание, Роган сказал:
– Я учил ее, как защищаться, Марианна. Ты ведь слышала – я сказал, что у нее неплохой удар. Да, это так. Я буду еще ее учить. – Он был готов поклясться, что слышал недовольное ворчание Сюзанны.
– Перед тем как вы пришли, Сюзанна, – спокойно, как будто ничего не произошло, сказала Шарлотта, – мой сын рассказывал мне о ваших неприятностях. Оказывается, кто-то проникал в ваш дом, а затем и в Маунтвейл. Это меня беспокоит. Мы должны вместе подумать и догадаться, чего хотел тот человек.
Если мы выясним, зачем приходил злоумышленник, то будем иметь мотив.
– Я согласна со всем, что вы сказали, мэм. Но неужели вы не слышали, как он со мной разговаривал?
Он мне приказывал! Я уверена, что вы это не одобряете.
Шарлотта осторожно вытащила изо рта пальцы Марианны, опустила девочку себе на колени и привалилась спиной к кушетке.
