В семь она уже была в пути, впереди ее ожидали двадцать шесть миль, и она знала, где срезать, чтобы выехать на пересеченную дорогу.
Она проехала мимо замка в Триме по дороге в Баллихару в девять часов. Каждый мускул болел, а кости казались расщепленными. Но она была немногим более чем в трех милях от дома, а туманные сумерки нежными и мягкими бликами ложились на ее глаза и кожу. Пошел слабый дождик. Скарлетт наклонилась вперед, похлопала шею лошади.
— Хорошая выгулка, чистка и лучшая горячая смесь для тебя, как там твое имя. Ты брала барьеры, как чемпион. Теперь мы легко доберемся домой, ты заслуживаешь отдыха.
Она полуприкрыла веки и расслабилась. Трудно поверить, что утром она была в Дублине и дважды пересекла Ирландию после завтрака.
«Через Кнайтсбрук есть деревянный мостик. Проехав по нему, я окажусь в Баллихаре. Одна миля до города, полмили по нему до перекрестка, затем вверх по подъезду, и я дома. Пять минут, не больше». Она выпрямилась и, прищелкивая языком, стала понукать лошадь пятками.
Что-то случилось. Впереди Баллихара, а огней в окнах не видно. Обычно к этому времени бары ярко светятся. Скарлетт ударила каблуками своих нежных, изящных, городских ботинок. Она проехала первые пять домов и увидела группу людей на перекрестке перед подъездом к Биг Хаусу. Английские солдаты. Что они делают, находясь в ее городе? Говорила же им раньше, что не хочет их присутствия. Какие докучливые, и именно сегодня ночью, когда она почти падает от усталости. Конечно, поэтому и закрыты окна, англичанам не нальют и пинты. Избавиться от них, и все вернется к прежнему порядку. Жаль, что я выгляжу такой растрепанной. Как приказывать людям, когда нижняя одежда торчит со всех сторон. Лучше пойду пешком. По крайней мере, юбки не будут задираться до колен.
Она натянула поводья. Трудно было не застонать, когда она заносила ногу, ссаживаясь с лошади. Она увидела солдата, нет, офицера, направляющегося к ней от группы на перекрестке. Что ж, хорошо! Надо сказать ему все, что думаешь, она как раз в таком настроении. Его люди в городе, на ее пути, не пускают ее домой.
Он остановился перед почтой. Он мог бы, по крайней мере, подойти к ней, показав свои манеры. Скарлетт устало пошла вниз по главной улице.
— Ты там, с лошадью. Стой, или я стреляю.
Скарлетт быстро остановилась. Не из-за команды офицера, а из-за его голоса. Она узнала его. Боже всевышний, это был единственный голос в мире, который она надеялась больше не слышать в своей жизни. Она, наверное, ошиблась, она так устала, поэтому выдумывает, изобретает кошмары.
— Ни у кого не будет никаких неприятностей, если вы вышлете священника Колума О'Хару. У меня есть ордер на его арест. Никто не пострадает, если он сдастся.
Скарлетт почувствовала сумасшедшее желание рассмеяться. Этого не может быть. Она расслышала, она узнала этот голос, последний раз он нашептывал ей на ухо слова любви. Это был Чарльз Рэгленд. Один раз, только раз за всю свою жизнь, она разделила постель с мужчиной, который не был ее мужем, и теперь он приехал с дальнего конца Ирландии в ее город арестовывать ее кузена. Это было абсурдно и невозможно. Что ж, по крайней мере, она может быть уверена в одном — если не умрет со стыда, посмотрев на него, — Чарльз Рэгленд — единственный офицер во всей британской армии, который будет делать то, что она захочет. Уедет и оставит ее и ее кузена, ее город в покое.
Она бросила поводья и, пошатываясь, пошла вперед.
— Чарльз.
Как только она назвала его имя, Чарльз Рэгленд закричал «стой» и выстрелил из револьвера в воздух.
Скарлетт вздрогнула.
— Чарльз Рэгленд, ты что, с ума сошел? — прокричала она.
Раздался второй выстрел, заглушивший ее слова, и, казалось, Рэгленд подпрыгнул в воздух и упал ничком на землю. Скарлетт побежала.
— Чарльз, Чарльз! Она услышала еще выстрела услышала крики, но не обратила на них внимания.
— Чарльз!
«Скарлетт!» — услышала она, и «Скарлетт!» в другом направлении, и слабо «Скарлетт» от Чарльза, когда она склонилась над ним. Из его шеи хлестала кровь, пачкая красную тунику.
— Скарлетт, дорогая, пригнись, Скарлетт…
Колум был где-то рядом, но она не могла смотреть на него сейчас.
— Чарльз, ох. Чарльз, я позову доктора, я приведу Грейн, она может помочь тебе.
Чарльз приподнял руку, и Скарлетт взяла ее в свои. Он не должен умирать, только не он, такой милый и любящий, такой нежный с ней. Он не должен умирать, хороший, ласковый.
Вокруг стоял страшный шум. Что-то просвистело у нее над головой. Боже, что происходит? Это выстрелы, англичане пытаются убить ее людей. Она не допустит этого. Но ей надо найти помощь для Чарльза, а там слышался топот бегущих сапог, и кричал Колум, и, о господи, помоги; что можно сделать, чтобы остановить это, о господи, рука Чарльза холодеет. «Чарльз! Чарльз, не умирай!»
— Вон священник, — прокричал кто-то.
Выстрелы раздавались из темных окон домов в Баллихаре. Солдат зашатался и упал. Сзади кто-то обхватил Скарлетт, она подняла руки, защищаясь от невидимой атаки.
— Позже, моя дорогая, не будем драться сейчас, — сказал Ретт. — Это лучший шанс, который у нас когда-либо был. Я понесу тебя, расслабься.
Он перекинул ее через плечо, поддерживая руками за колени, побежал, пригибаясь, в тень.
— Как отсюда выбраться назад? — спросил он.
— Поставь меня, и я покажу тебе, — сказала Скарлетт.
Ретт опустил ее. Его большие руки схватили ее за плечи, и он нетерпеливо притянул ее к себе, быстро и крепко поцеловал и отпустил.
— Было бы ужасно, если бы меня застрелили, и я не получил бы то, зачем приехал, — сказал он.
Она слышала смех в его голосе.
— А теперь, Скарлетт, выводи нас отсюда.
Она взяла его за руку и нырнула в узкую улочку между двумя домами.
— Следуй за мной, к оврагу. Нас нельзя будет заметить, если мы туда добежим.
— Веди, — сказал Ретт.
Он освободил руку и слегка подтолкнул ее. Скарлетт не хотела отпускать его руку никогда. Но стрельба была громкой и довольно близкой, и она побежала в безопасность оврага.
Ряды живой изгороди были высокие и плотные. Как только Скарлетт и Ретт пробежали четыре шага в глубь оврага, шум схватки стал приглушенным и неразборчивым. Скарлетт остановилась перевести дыхание, посмотреть на Ретта, осознать наконец, что они вместе. Ее сердце переполняло счастье.
Но казавшийся отдаленным шум стрельбы отвлекал внимание, и 3k она вспомнила. Чарльз Рэгленд убит. Она видела, как ранили, а может, убили другого солдата. Полиция преследовала Колума, стреляла в людей из ее города, может, даже убивала их. Ее могли застрелить, Ретта тоже.
— Нам надо добраться домой, — сказала она, — там мы будем в безопасности. Мне надо предупредить слуг, чтобы держались подальше от города, пока все это не закончится. Спешим, Ретт, нам надо спешить.
