метров на десять. Остановившись под деревом, она вытащила свою руку и спросила у него:
– Как у вас дела? Всё нормально?
Её голос ласкал его уши, хотелось просто стоять и слушать… А ещё лучше обнять Катю, вдохнуть её запах, целовать… Он с трудом взял себя в руки, глубоко вздохнул и постарался чтобы голос не дрожал. Хватит уже быть робким слюнтяем, который только и может смотреть да мечтать. Надо действовать!
– Да, у меня всё хорошо. Катя, но как вы сюда попали? Вы же стенографистка в тюрьме? – поразился он такому неожиданному сюрпризу.
Девушка улыбнулась:
– Да, была стенографисткой. Но пришёл приказ и я теперь буду служить здесь. Кем? Этого я сказать не могу, сами понимаете, секретно.
– Конечно, понимаю… – согласился он, пытаясь не показать ей свою заинтересованность. Получалось не очень.
– Саша… – она заколебалась, избегая смотреть на него. – Я хочу попросить у вас прощения..
– За что? – удивился он. Уму непостижимо, Катя просит его простить её?
Она вздохнула, сложила руки в замок и заговорила, избегая смотреть на него:
– Я ошибалась насчёт вас. Думала, что вы подлый перебежчик, который всё выдумал чтобы… я не знаю… наверное, обмануть нас, ввести в заблуждение… Но теперь мне кажется, что вы были правы. Простите меня за тот случай в ресторане! Я потеряла выдержку, впала в истерику и..
– Катя! Я вас уже давно простил! – улыбаясь, прервал её Саша, взяв девушку за руку. Она вздрогнула, но не выхватила её. Он приободрился: – Я понимаю, скорее всего, на вашем месте повёл бы себя точно так же… Ведь слушать то что я вам рассказывал, наверняка было очень тяжело..
– Я дико извиняюсь, свет очей моих! Если бы я знал что такая дивная роза посетит наше скромное жилище то завалил бы вас цветами, прекраснейшая из прекрасных! – внезапно в их разговор ворвался чей-то гортанный голос с лёгким акцентом. Саша с Катей изумлённо посмотрели в сторону и увидели как к ним подходит какой-то широко улыбающийся боец-кавказец с крепкой фигурой и чёрными, весёлыми глазами.
– Здравствуйте… а вы кто? – удивлённо спросила Катя, в то время как Саша сжал кулаки от злости. Кавказец улыбнулся ещё шире, хотя, казалось, куда ещё больше:
– Простите восхищённого вашей неземной красотой горца! Такая девушка как вы… Эх, теперь бедный Гурам не сможет спокойно спать… Гурам – это я. Гурам Галадзе, к вашим услугам, моя королева!
Глава 38
Подмосковье. Учебный лагерь осназа НКВД.
25 апреля 1940 года. Вечер.
"Кремень".
Он хмуро смотрел на этих двух драчливых кобелей и едва сдерживал ругательства. Ведь знал! Знал что такое случится! Да и Коля предупреждал об этом… Но нет, всё равно не углядел. Расслабился, благо дел у него было выше крыши. Забыл про эту чёртову бабу, которая почти не выходила из своего домика, и вот результат! Распишись и получи!
Сильный кулак с грохотом обрушился на стол, от чего оба "залётчика" оторвались от изучения стенки и взглянули на него. Сергей Борисович постарался взять себя в руки. Незачем срываться при подчинённых. Это не дело, тем более для командира. Эх, с каким бы удовольствием он отправил эту бабу обратно, но нельзя… Приказ, мать его! И вот что теперь делать?..
– Так… Ваши версии я выслушал. Да и свидетелей полно. Засоня, выйди и жди за дверью! – приказал он, подавив желание снова разораться на них.
– Есть! – выкрикнул "новенький", чётко развернулся через левое плечо и вышел из кабинета строевым шагом. Он остался вдвоём с горячим кавказцем и мрачно впился в него взглядом. Тот стоял неподвижно, по стойке "смирно", и снова изучал стену над головой "Кремня".
– Скажи-ка мне, Горец… Ты не хочешь здесь учиться? Если так, то признайся мне, не стесняйся! Завтра же тебя отправят обратно откуда взяли. Парень ты неплохой, по дисциплинам успеваешь. Характеристику нормальную напишу. А? Что скажешь? – спросил Сергей Борисович своего подчинённого.
– Не надо, Командир… Я хочу здесь. Не хочу обратно! – взволнованно ответил Гурам, смотря ему прямо в глаза. – Обещаю, больше такого не повторится! Просто такая красивая девушка! Не удержался!
– Нет, Горец, ты так меня и не понял… Прошлые твои "залёты" были ерундой по сравнению с этим. Ты что, свой член на узел завязать не можешь? – начал выходить из себя начальник лагеря. – Лишь бы куда-нибудь засунуть? Даже к поварихе не постеснялся подойти! Правильно тебя Михалыч отмудохал! Не хрен лезть к чужим бабам! Знаешь, что я придумал? Прикажу тебе бром давать, целую кружку, и ты будешь пить его под моим личным присмотром, понял?! И тогда я тебе обещаю, ты не то что бабе какой засадить, ты вообще забудешь что у тебя член есть!! – всё-таки, не сдержавшись, снова закричал Сергей Борисович в лицо курсанту.
– Командир, не надо бром! – не на шутку встревожился "Горец". – Всё будет нормально!
– Нормально, говоришь? Ну-ну… – начал остывать "Кремень". – Слушай меня внимательно, Гурам! Повторять не буду! Эта баба здесь не для тебя! НЕ ДЛЯ ТЕБЯ! И если некоего Горца ещё раз увидят рядом с ней, то пеняй на себя. Трибунал это минимум что тебя ждёт. Эта Катя на контроле у Самого! И если он узнает что ты к ней лезешь… то подставишь не только себя но и всю свою семью! Она же у тебя большая, верно? – спросил он, прекрасно зная ответ.
– Да, Командир… – опустив голову, ответил кавказец. – Я не знал… Думал, просто работает тут.
– Думал он… Плохо ты думал… Лучше надо себя сдерживать и не бросаться на всех у кого сиськи-дырки есть! Короче, дело такое! – подошёл к нему вплотную и заглянул в чёрные глаза покорителя женских тел и сердец. – Если хочешь нормально доучиться и стать одним из лучших, то ты должен сделать выбор. Либо ещё одна глупая девчонка, навечно порушенное будущее и позор от семьи… либо после обучения новое звание, должность и почёт с уважением от твоего отца, братьев и всех родных. Что ты выбираешь?
Кавказец твёрдо посмотрел ему в глаза.
– Второе, Командир!
– Что ж,
