После второго контрольного НетСурьез почувствовал: это место для него во Вселенной. Утвердился.
419-й день Шара
День текущий: 27,7674 ноября, или 28 ноября, 18 час 25 мин Земли
101-й день (109 гмксек) дрейфа М31
На уровне 150: 28 + 115 ноября, 2 час
12.4324 суток от Момента-0
НетСурьез создал новую лабораторию – внешним размером с гараж на одну легковушку. Он расположил ее на краю крыши под прицелом тех самых Ловушек-монстров, которыми хотели передавать взятые из МВ обновленной «деятельной» системой ГиМ-3 вещества на полигон… и которыми потом вместо этого наоборот забрасывали пробные комья в нее, а оттуда в глубины МВ – для проверки и выделения антивещественных фаз.
Есть такие, четные. Увы, есть.
Да почему «увы»? Здорово, что есть: миропроявления в полном диапазоне веществ и энергий. От края к краю.
Но хорошо, что вовремя заметили.
Ему и теперь следовало страховаться. Даже пере. Мало ли что. И не от четных циклов. От своей новой идеи. Нет, серьезно. Уж больно крута.
Поэтому бетонный параллелепипед, к которому ответвились гирлянды фарфоровых изоляторов от генераторов Ван дер Граафа, был вынесен за стену башни на выдвижных штангах, как раз под зевы тех НПВ-монстров. Чтоб в случае чего сразу туда – и в пыль. Со всем, что там есть, и всеми, кто там есть. «В случае чего» – это если спрессованное до триллионных К пространство-время со стенда начнет неконтролируемо высвобождаться; оно распространится не только по НИИ, но и на славный город Катагань. Последствия понятны.
…А антивещество, что ж. Брать это К-триллионное из нечетных циклов – и Вася. Нет, серьезно. (Хотя при таком замысле – кто знает, кто знает; могло на стенде возникнуть и оно. Впрочем, вряд ли. По теории Пеца не должно.)
Поэтому НетСурьез решил работать там сначала один.
Деликатным моментом было то, что Имярек Имярекович снова никого не поставил в известность ни о замысле своем, ни о намерении, ни даже о созданной лаборатории. В какой-то мере эта «свобода нравов» в институте допускалась; во-первых, она соответствовала свободному обращению посредством НПВ-Ловушек с чужим имуществом – чего ж тут, в самом деле, крохоборствовать со своим – заявки всякие, накладные, сметы… слава богу, не бедные, хватает, и знаем, где взять. Во-вторых, в «пустыне времен и пространств» на поиск нужных начальников и согласование с ними можно было потратить куда больше «нижнего» времени, чем на исполнение самого дела наверху.
Так что в мастерских – и общих экспериментальных, и ловушечных – заказы НетСурьеза приняли, не задавая лишних вопросов. И монтажники наверху все обустроили как ему надо. Мол, для того мы и есть; а за К-часы платят, как за «нижние».
Вообще, при Любарском НИИ НПВ стало не НИИ, а какая-то интеллектуальная Запорожская сечь.
Внешне лаборатория НетСурьеза была размером с гараж, а внутри – о-го-го! Несколько залов с тепловозное депо каждый. Эта техника – большое в малом – также была хорошо освоена в тех мастерских и монтажниками.
Но всему должен быть предел, такой замысел следовало обсудить и согласовать. Здесь сработала повышенная мнительность НетСурьеза; не напрасно за ним укрепилось прозвище Псих.
2
422-й день Шара
День текущий: 0,5399 декабря, или 1 декабря, 12 час 43 мин Земли
104-й день (112-я гмксек) дрейфа М31
На уровне 144: 1 + 76 декабря
15.205 суток от Момента-0
728403600 шторм-цикл МВ
Страховку себя (и института?) НетСурьез организовал тоже по-партизански: попросил Панкратова, которого легче всего было найти наверху, быть у пульта Ловушек, нацеленных на бетонный бункер, пока он в нем работает.
– Я там подолгу не буду, в нем дополнительное К нарастает к центру… И в случае чего сразу поглощай и передавай в ГиМ-три.
– Что поглощать-передавать?
– Ну, бункер.
– Вместе с тобой?
– Ага. Но меня уже не будет.
– А в случае чего? – все пытался уточнить задачу Миша.
– Деформирования. Свечения. Пожара. Взрыва, может быть… откуда я знаю! Сам увидишь. Если будет. А может, ничего и не будет. Скорей всего. Так что не бздо.
– Да я-то не бздо… А что ты будешь там делать?
(«А расскажи ему, снова за грудки возьмет… Нет, серьезно».
За себя он не слишком боялся. Он уже познакомился с тем предсмертным монологом Корнева: все так, Имярек это в понятиях не озвучивал, но чувствовал. Все так, и нечего делать из этого драму. Нормальный вселенский процесс, всежизнь, в которой наша обычная – лишь индикация ее.
И если с ним что-то случится в первых опытах, это тоже индикация того, что Вселенная не разрешила; она против реализации этой идеи.
Идейка-то в самом деле выходит за все рамки, нет, серьезно. И тиресно: а может, и позволит? Перетаскивать комья «пены» из цикла в цикл позволила же…)
– Потом расскажу. Когда что-то окажется. Сейчас это на уровне мычания. Нет, серьезно… Ну, если уклоняешься, я могу и фотоэлементную систему заказать и поставить. Она автоматику включит в случае чего. Но человек надежней. А то… ворона на мой бункер сядет – и автоматика сработает. Так как?
Миша задумался на минуту.
…Они соседствовали в «нижних квартирах» и здесь, в гостинице, немало вместе потрудились (даже одно полезное открытие сделали, наблюдая с Внешкольца за сияющей Асканией-2, – ДСА, дистанционный спектральный анализ) – и вообще были родственны по судьбам, «пленники Надземелья». Но если у третьего такого, у Дусика Климова была, что называется, душа нараспашку, то у этого нет. Замкнут, немногословен, всегда только по делу и на дистанции. Сейчас он впервые о чем-то просил.
После успеха второго контрольного Панкратов смотрел на Имярека снизу вверх. И сотрудничать с ним хотелось. Пусть хоть так, раз он хочет.
– Ладно. Начальство, я так понимаю, не в курсе?
– Ага. До него далеко, а до всего прочего близко. Успеется. Ну, начали: я туда, а ты к пульту.
3
…Как сказано выше, после того подтверждения предсказанного В. В. Пецем чередования фаз вещества и антивещества в Меняющейся Вселенной, Имярек Имярекович сильно зауважал его теорию. Просиживал многие К-дни в своем номере у компьютера, снова и снова проверял расчетами все формулы Пеца.
«Толковый был мужик этот Пец, даром что с такой фамилией; жаль, не довелось познакомиться…»
…Идея же, что во Вселенной царит h-хаос, h-бардак, – вообще была созвучна душе Имярека Имярековича. Ясно, откуда все это в нас берется. Нет, серьезно.
Вообще-то, у него было легкое отношение к теориям и гипотезам. Мир не такой, это ясно; а раз так, то приемлем любой не такой взгляд на него. Отрицание важнее утверждения – из него могут вылупиться не такие эксперименты и не такие результаты. А последние сами утвердят новую правоту. Вот и.
