– Нужно выиграть время для Валки, – сказал я капитану, когда тот поравнялся со мной. – Она что-то придумала.
– Как она? – спросил капитан.
Он прекрасно слышал, как она кричала.
Я лишь покачал головой, не решаясь ответить, потому что ответ был бы неутешительным.
– Нельзя подпускать его к стене, – сказал я. – Ему приказано самоуничтожиться!
– Откуда вы знаете? – Бассандер посмотрел на меня, и я представил скептический взгляд под безликой маской.
– Валка, – только и ответил я. – Сколько времени можно выиграть?
– Несколько минут, – ответил капитан, потупив взгляд. – Не больше.
– Должно хватить, – сказал я и вдруг спохватился. – Вы спасли мне жизнь.
– Пора за дело! – ответил мне прежний Лин.
Он поднял меч Вента и приказал солдатам наступать. Было что-то достойное восхищения в той простой, невозмутимой прямоте, с которой он делал все. Его противником была тридцатифутовая многотонная махина, которая, даже несмотря на повреждения, была опаснее целого взвода солдат.
Но Бассандер Лин не колебался, и я тоже не мог себе этого позволить.
Я последовал за ним. Сначала шагом, потом трусцой, потом бегом.
Мы бежали рядом, и наши клинки сверкали во тьме, словно молнии в сухой, молящей о дожде пустыне. Скахари падали под их ударами как подкошенные – ни оружие, ни доспехи сьельсинов не могли тягаться с высшей материей.
Над нами кружили Удакс и ирчтани, привлекая внимание генерала. Ручища Бахудде поймала одну птицу и раздавила ауксилария пальцами, как орех или семечко. Гигантские ноги топали рядом с нами. Другая птица бросила в генерала гранату. От взрыва Бахудде пошатнулось и проревело что-то невнятное на своем языке. Бассандер рубанул по поврежденной ноге – безрезультатно.
Не обращая на него внимания, гигант неуклюже шагнул в сторону, преследуя пару ирчтани. Те убрали сабли и атаковали Бахудде из плазмометов. Свет и дым застилали глаза химеры, мешали сенсорам функционировать как в обычном, так и в инфракрасном свете.
Я отразил атаку одного из пилотов вездехода и разрубил сьельсина надвое. Другой кинул в меня нахуте. Змея вцепилась в плечевую пластину слева. Я рубанул и оторвал голову змеи от доспеха, радуясь, что она успела повредить только броню, не добравшись до комбинезона и моего тела.
– Кажется, работает, – услышал я в ухе голос Валки.
Я старался не поддаваться эмоциям, обуревавшим меня, когда я слышал ее слабый голос. Толстая, как старый дуб, ножища расколола бетон в двух ярдах от меня. Я отскочил. Над разбитой лодыжкой, в защищающей икру адамантовой пластине была тонкая как волосок трещина. Длинная цепочка молекул брони разорвалась. Я воткнул туда меч. Жидкий металл потек, просачиваясь внутрь. Посыпались искры, Бахудде дрогнуло и оттащило ногу, едва не вырвав меч у меня из рук.
Огромная машина осторожно наступила на раненую ногу, оглядывая маленькую группу, преграждавшую путь к цели. Бахудде пинком смело с дороги ближайшего солдата. Удар был сопоставим с попаданием под товарный поезд. Солдат умер, еще не коснувшись земли.
Бассандер Лин бросился вперед, одной рукой высоко держа меч, а другой сжимая магнитную гранату. Прилепив гранату к икре великана рядом с трещиной, он приготовился отскочить.
Но ему повезло лишь чуть больше, чем предыдущему солдату.
Все та же нога пнула Бассандера в грудь с достаточной силой, чтобы оторвать от земли. Он пролетел меньше, чем солдат, но ударился о бетон и покатился, выпустив меч. Секундой спустя взорвалась граната, окутав дымовой завесой ногу врага. Когда ветер унес черный дым, я увидел, что нам дало самопожертвование капитана.
Ничего.
– Лин! – крикнул я, но времени проверять, жив капитан или мертв, не было.
Прямо передо мной на бетон шмякнулся мертвый ирчтани. Я поднял голову и увидел, как жуткое, почти детское лицо Бахудде смотрит на меня одним глазом и ухмыляется.
– Нас не остановить, – произнесло оно. – Ты предстанешь перед Пророком, Дьявол! Как он предвидел. Убей меня, и наши корабли все равно высадятся здесь. Ты падешь. Если не сегодня, то завтра или послезавтра!
Химера, прихрамывая и скрипя суставами, шагнула ко мне и произнесла то, чего я никак не хотел услышать от представителя его племени:
– Oyade ni.
«Так должно быть».
Стряхнув с себя потусторонний ужас, я выпрямился в полный рост.
– Если я и предстану перед твоим хозяином, – дерзко произнес я, – то лишь для того, чтобы отдать ему твою голову и рассказать о твоей неудаче.
Первобытная ярость охватила Бахудде; оно завыло и обрушило на меня гигантский кулак.
На меня вдруг нашло удивительное спокойствие, чистая, как ветер, безмятежность. Такую же безмятежность я чувствовал лишь однажды – перед тем, как меня убило Араната. Я стоял без надежды, без страха, без гнева, без… ничего. Со мной была только глубокая тишина души, которую может услышать каждый, если хорошенько прислушается.
Я вскинул левую руку, чтобы прикрыть лицо.
Кулак диаметром с человека ударил меня в следующий миг. Силы удара хватило бы, чтобы превратить камень в порошок.
Я даже не дрогнул.
Я стоял непоколебимо, как гора, лишь немного согнув колени. Поднялся сильный ветер.
Бахудде отшатнулось от неожиданности.
– Veih! – воскликнуло оно. – Нет, это… это невозможно!
«Маловероятно», – мысленно поправил я, отпуская видение вместе с той удивительной безмятежностью.
Воцарившуюся после этого потрясения тишину нарушил крик, и с небес обрушился темный силуэт. Подняв голову, я увидел, что фаланга ирчтани, как единое целое, как молния, пикирует с темного небосвода. Их крылья были прижаты, когти выпущены. Впереди мчался Удакс, выставив свою зитраа, как копье. Остальные стреляли из плазмометов, ослепляя гиганта.
Удакс летел все быстрее.
Бахудде заревело, и от его рева содрогнулась стена от основания до белых башенок в ее короне. Когда свет померк, а дым поднялся к черному небу, я увидел, что наш крылатый центурион крепко вцепился когтями в лицо великана. А его сабля?
Острая как бритва зитраа по самую рукоять погрузилась в пульсирующий красный глаз Бахудде.
Вайядан пошатнулся, и я был уверен, что он упадет замертво.
Я радостно воскликнул и потряс над головой мечом.
Мы победили.
Вокруг радовались ирчтани; их голоса слились в пронзительный клич, который был одновременно и криком, и победной песней.
Но Бахудде не упало и не испустило дух. Оно лишь на секунду замерло, раскачиваясь, словно дерево на ветру. Оно не было живым существом. Удакс нанес точный удар, но за красным глазом не было мозга. Там не теплилась жизнь, которую можно было отнять. Бахудде протянуло свою единственную руку и схватило вцепившегося в лицо Удакса. Ослепленный генерал не мешкая сжал кулак и раздавил Удакса.
