Книга Жнец у ворот - Саба Тахир

Хотя солнце еще не зашло, в лагере кочевников тихо. Когда я приближаюсь к нему, костры для приготовления еды уже погашены, лошади стоят у коновязей под навесами. Расписанные красной и желтой краской кибитки плотно закрыты от весеннего сильного дождя. Внутри кибиток тускло горят светильники.

Я иду медленно вовсе не из осторожности. Просто Маут тянет меня назад, сковывает движения, и мне требуются все силы, чтобы не поддаться его властному призыву.

На расстоянии пары сотен ярдов к западу от каравана о скалистое побережье бьется Сумеречное море. Его рев почти заглушают тоскливые крики белоголовых чаек. Но мои инстинкты Маски остры, как всегда, и я чувствую приближение кеханни клана Насур раньше, чем она появляется в зоне видимости. Кеханни идет в окружении эскорта из шестерых воинов-кочевников.

– Элиас Витуриус, – приветствует она меня. Длинные седые волосы спускаются ей до пояса, на темной коже видны татуировки, означающие высокий ранг сказительницы. – Ты опоздал.

– Прошу прощения, кеханни. – Я не считаю, что должен предоставлять ей объяснения своей задержки. Кеханни так же хорошо распознают ложь, как и рассказывают предания. – Извини меня.

– Пф, – фыркает она. – Ты сам просил меня о встрече. Не знаю, почему я согласилась. Меченосцы неделю назад забрали моего брата. А до этого ограбили наши склады и увезли весь урожай зерна. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы вонзить нож тебе в горло – это уважение к Маме Риле, мальчишка.

Интересно, что бы из этого вышло, попробуй ты замахнуться на меня ножом. Однако я не говорю этого вслух.

– Есть вести про Маму?

– Она в безопасном месте. Постепенно оправляется от бедствий, которые ты на нее навлек. Если ты надеялся, что я скажу тебе, где она, ты даже глупее, чем я думала. Идем.

Она жестом приглашает меня следовать за ней к каравану, и я послушно иду. Мне понятен гнев кеханни. Война меченосцев против кочевников известна всем – ее последствия рассеяны по пустыне в виде сожженных кибиток, а погребальный плач стоит в каждом селении.

Кеханни идет быстро, и я стараюсь поспевать за ней, но тяга Маута становится сильнее с каждым моим шагом. Это физическая сила, которая пытается вынудить меня как можно скорее вернуться в Земли Ожидания в трех лигах отсюда. Ей трудно противостоять – она напоминает страх, будто я оставил позади что-то очень важное и должен за ним вернуться. Не могу понять, действительно ли я что-то забыл или просто Маут манипулирует моим разумом. Не в первый раз за последние недели я чувствовал, как кто-то – или что-то – шныряет по границам Земель Ожидания, пересекая их в обе стороны, будто проверяя мою реакцию. Каждый раз, когда я это чувствовал, я мчался проверять, все ли в порядке – и не находил ничего подозрительного.

Дождь ненадолго заставил джиннов замолчать. Эти огненные ублюдки ненавидят воду. Но призраки обеспокоены – им приходится дольше обыкновенного оставаться в Землях Ожидания, потому что я не успеваю их провожать. Меня преследует предупреждение Шэвы.

«Если ты не переправишь духов достаточно быстро, это будет твой конец как Ловца Душ! И конец мира людей, каким ты его знаешь».

Маут снова тянет меня, но я заставляю себя игнорировать его. Вслед за кеханни я пробираюсь между рядами кибиток к той, что стоит немного в стороне от прочих. Ее черные покровы резко контрастируют с цветными украшениями остальных кибиток.

Это жилище факира, члена племени, обязанность которого – готовить тела к погребению.

Я смахиваю с лица капли дождя. Кеханни стучит в деревянную дверцу кибитки.

– При всем моем уважении к твоему племени… – говорю я. – Мне нужно поговорить с тобой, а не с…

– Я – хранительница историй живых. А истории мертвых знает только факир.

Задняя дверца кибитки открывается. За ней стоит девушка лет шестнадцати. При виде меня ее глаза расширяются, она кусает нижнюю губу. Руки взлетают к волосам – кудрявым, рыжевато-русым. Ее веснушчатая кожа светлее, чем у Мамы, но темнее моей; по рукам взбегают синие линии татуировок – какой-то геометрический узор, напоминающий черепа.

Чем-то – может быть, неуверенной позой – она напоминает мне Лайю, и по телу пробегает болезненная волна желания. Я осознаю, что застыл у двери, как громом пораженный. Стряхнув оцепенение, я вслед за кеханни поднимаюсь в кибитку, изнутри ярко освещенную цветными светильниками кочевников. Полка вдоль стены уставлена флаконами с какими-то жидкостями, в воздухе стоит сильный запах чего-то вяжущего.

– Это Аубарит, – представляет девушку кеханни. – Наша новая факира. Она пока… учится, – кеханни чуть улыбается краями губ. Неудивительно, что она согласилась помочь мне. Кеханни попросту решила перекинуть меня девчонке, от которой вряд ли можно дождаться помощи. – Она справится с твоим делом.

После этих слов сказительница выходит и закрывает за собой дверь, оставляя нас с Аубарит смотреть друг на друга с некоторой неловкостью.

– Ты очень молода, – вырывается у меня. – Наш факир, в клане Саиф, был стар, как древние холмы.

– Не бойся, бхаи. – Аубарит с почтением произносит это слово, обращаясь ко мне, как к брату. Дрожащий голос выдает ее волнение. Я тут же раскаиваюсь, что упомянул о ее юном возрасте. – Я полностью обучена Таинствам. Ты явился из Леса, Элиас Витуриус. Из земель Бани аль-Маут. Это она послала тебя нам на помощь?

Аубарит и впрямь только что упомянула Маута?

– Откуда тебе известно слово «Маут»? Кого ты называешь «она»? Шэву?

– Астага! – вырывается у Аубарит обережное слово против дурного глаза. – Мы не называем ее по имени, бхаи! Бани аль-Маут священна. Избранница Смерти. Ловец Душ. Страж Врат. Священная тайна ее существования известна только факирам и их ученикам. Я бы никогда не упомянула о ней при тебе, не явись ты сам из Йага аль-Маут.

«Из земель Маута».

– Шэ… то есть Бани аль-Маут, – мне очень больно об этом говорить. – Она… мертва. Я ее преемник. Я учился у нее, когда…

Аубарит так быстро падает передо мной на пол, что я пугаюсь – вдруг ее хватил сердечный приступ.

– О, Бану аль-Маут, прошу твоего прощения, – я замечаю, как она меняет форму титула с женской на мужскую, значит, с ней все в порядке. Она простирается передо мной в знак почтения. – Я не могла знать.

– Не нужно, поднимись, – я помогаю ей встать на ноги, смущенный ее благоговением. – Мне трудно переправлять призраков. Нужно использовать магию из самого сердца Земель Ожидания, но я еще не умею этого делать. В итоге призраков скопилось очень много. Каждый день прибывают все новые.

Аубарит бледнеет, стискивая руки на груди.

– Такого… такого не должно быть, Бану аль-Маут. Ты должен провожать умерших дальше. Если ты не будешь помогать им…