— Я боялся, что ты потеряешь голову. Все-таки ты решила узнать все до конца. Я подумал, что ты отправилась на встречу со своим так называемым отцом, а время-то — середина ночи.
Я ничего не ответила, и тогда Джейк добавил:
— Я решил, что тебе может понадобиться поддержка.
— Значит, ты следил за мной, — повторила я. Я даже не могла бы сказать наверняка, чего в моем голосе было больше — страха, недовольства или приятного удивления.
Наверное, все-таки я склонялась к тому, чтобы выразить свое недовольство.
— Кто это был? — спросил Джейк, наклоняясь к окну, как будто надеялся увидеть за ним Эйса.
Я никогда в своей жизни не сталкивалась с такой ситуацией и не знала, как правильно на нее реагировать. Но я никогда не относилась к той породе отчаявшихся и неуверенных в себе женщин, которые находят такое поведение мужчины сексуальным. Нет, наоборот. Мне оно представляется как неуважение к женщине и действует на меня как холодный душ. Я ощутила смущение. С одной стороны, Джейк дал мне понять, что переживает из-за меня, но с другой — ему никто не давал права вмешиваться в мою личную жизнь, и у меня было огромное желание смахнуть прямо на него остатки шоколадного коктейля.
— Не знаю, какое отношение это имеет к тебе, — наконец сказала я.
Мои слова прозвучали еще грубее, чем я ожидала.
В кафе вдруг воцарилась тишина. Я оглянулась. Большая компания разошлась. Огни, мигающие под самым потолком, отбрасывали неровный свет на лица людей, сидевших в зале. Возле двери расположилась какая-то парочка, увлеченная разговором. Двое панков были заняты своей картошкой фри. Их оранжевые пальто (модные в позапрошлом сезоне) казались какими-то обвисшими. Пожилой мужчина попивал кофе, а за стойкой стояла официантка, плоскогрудая девушка с редкими волосами, вся в прыщиках. Она притворялась, что занята чтением романа, но на самом деле внимательно прислушивалась к нашему разговору.
— Хорошо, — ответил Джейк, быстро взглянув на меня и тут же уставившись на стол. Я не могла бы с точностью сказать, что он хотел выразить своим замечанием.
— Я пойду, — произнес он, поднимаясь. — Это действительно была неудачная мысль.
Он направился к двери, но потом вернулся и снова сел за стол.
— Я не собираюсь давить на тебя. Я просто пытался вести себя как друг, понимаешь? Хотя, сказать по правде, я не завожу друзей так уж легко.
Я наблюдала за ним, пытаясь понять, от чего у меня сосет под ложечкой: от нервного напряжения, от желания посмотреть в его глаза и ощутить его объятия или от всей той дряни, которую я в себя опрокинула.
— Итак, мы определились, что я друг?
— Что?
— Твой друг. Приятель. Как лучше сказать?
Джейк пожал плечами, покачал головой, а затем посмотрел на меня. В его глазах читалось такое откровенное желание, что я едва не вскрикнула. Он не притворялся, он просто смотрел на меня, как смотрит мужчина на желанную женщину. Я знала, что мои глаза выражают то же самое. Я молча вытащила двадцать пять долларов, положила их на стол, и мы вышли из кафе.
На холодном ветру Джейк прикоснулся к моему лицу и спрятал его в своих больших ладонях. А потом он начал меня целовать, легко и нежно, едва касаясь своими губами моих жаждущих уст. Я была охвачена непреодолимым желанием, которое только подогревалось такой изысканной нежностью. Наверное, я ощущала себя так только будучи подростком, когда все сексуальные порывы поражали новизной. И я знала, что Джейк испытывает то же самое, и от этого я воспринимала происходящее по-особому, обостренно, как никогда. Ему каким-то чудом удалось поймать такси. Усаживаясь в машину, мы едва не упали. Мы чувствовали себя так, словно были школьниками после выпускного вечера, опьяненными свободой.
Возле дома Джейк поцеловал меня в макушку, потом спустился к шее, а я попыталась открыть дверь. Он втолкнул меня внутрь и прижал к стенке. В нем угадывалось неутолимое желание, но он сдерживал себя, изливая на меня свою нежность. Его поцелуи заставляли меня чувствовать себя королевой. Осыпая мое лицо поцелуями, он не закрывал глаз. Я тоже не могла оторвать от него взгляда. Даже не представляю, как нам удалось преодолеть три лестничных пролета и войти в мою квартиру.
Когда мы очутились на кровати, я начала с того, что стянула с него футболку. Я увидела, что вся его грудь и плечи покрыты татуировкой: взлетающий дракон с разверстыми крыльями и раскрытой пастью обнажил острые зубы и раздвоенный язык. Это было настоящее произведение искусства: каждая черточка была прорисована со всей тщательностью. Дракон казался разгневанным, но сильным и добрым, справедливым и мудрым. Под татуировкой я заметила шрамы. На боку у Джейка выделялся толстый, в четыре дюйма длиной рубец, а на плече у него, похоже, был шрам от пулевого ранения. Джейк лежал неподвижно, когда я разглядывала его и водила пальцем по его татуировке. Затем он поднял руку, коснулся моего лица и нежно провел по подбородку. Я не знаю, что Джейк прочел в моих глазах, но неожиданно он сказал:
— Не бойся, Ридли.
Я наклонилась к нему ближе и поцеловала его. Я и правда боялась, но не самого Джейка, а того желания, которое он у меня вызывал. Одним взглядом он мог превратить мою устоявшуюся стабильную жизнь в хаос. Я расстегнула свою блузку, позволив ей соскользнуть с моих плеч.
— Я не боюсь, — ответила я ему.
— Значит, ты этого хочешь? — Он приподнялся на локте, неотступно следя за мной своим пытливым взглядом. — Я должен предупредить тебя, что я не просто парень с улицы. Я много времени провел один, Ридли, очень много. Я не так легко схожусь с людьми, как может показаться.
Я ощутила вес его крепкого тела. Он сел, и я позволила обнять себя. Я шепнула ему на ухо:
— Не бойся, Джейк.
Он с тихим стоном наслаждения притянул меня ближе к себе.
— Но есть вещи, которые ты должна узнать, — прошептал он мне, и его дыхание согрело мои волосы.
— Я обязательно все узнаю, но в свое время. Я хочу знать о тебе все-все.
Свет из холла скользнул в комнату и жадно лизнул его рельефное тело. Я коснулась губами его ключицы. Тело Джейка, как и его татуировка, свидетельствовало о тщательном уходе и внимании к себе. Каждый его мускул был натренирован, а шелк его кожи был приятно упругим на ощупь. Я чувствовала, что мои губы сводят его с ума. Тело Джейка было охвачено желанием, и его острая потребность во мне заводила меня с космической скоростью.
В сумраке спальни мне были видны лишь очертания его лица. Он смотрел на меня, не закрывая глаз, и я толкнула его на белый квадрат кровати. Джейк не улыбался, и тому, кто плохо читал по лицам, могло показаться, что он очень жесткий человек. Но все сокровенные тайны рассказывают не глаза, а уголки губ. В губах Джейка угадывалась грусть и тоска. Более всего меня поразила его уязвимость, нежелание испытать запомнившуюся с прошлых лет боль. Он не привык подпускать к себе людей на опасно близкое расстояние.
