— Знаешь, то, что все так хорошо, меня иногда пугает. Так в реальной жизни не бывает, — задумчиво ответила Ксюша.
— Но ведь это есть?
— Это есть, — эхом отозвалась она. — Но мне все равно страшно: кажется, вот-вот открою глаза и проснусь. А наши отношения — только приятный сон.
— Ну, раз ты спишь, я, пожалуй, воспользуюсь твоим беспомощным состоянием, — засмеялся Алекс, придвигаясь ближе.
— И что же ты сотворишь с несчастной Спящей красавицей? — кокетливо повела плечиком Ксения.
— Тебе лучше не знать!
С этими словами он схватил Ксюшу за талию, ловко повернул к себе спиной и мгновенно овладел ею сзади. Он так резко входил и выходил, что ей было почти больно… но именно почти.
— Ах ты, злодей! — прошептала она ему в ухо, когда все кончилось, и крепко приникла к его губам.
Любовники сплелись в объятии и медленно пошли ко дну. С неохотой расцепившись, они вынырнули из воды, жадно хватая воздух. Посмотрели друг на друга и расхохотались:
— Представляешь роскошные заголовки бульварных газет? «Русская пара утонула, занимаясь любовью», «Романтическая смерть одержимых сексом», «Русская любовь или русская рулетка?»!
— Давай обойдемся без летального исхода, — предложила рассудительная Ксения.
— Ну, если ты настаиваешь! — согласился мужчина. — Но при одном условии!
— Каком?
— Мы идем в спальню и продолжаем наш марафон.
— Ненасытный ты мой! — засмеялась Ксюша, выбралась из бассейна и, как была обнаженная, побежала в дом.
Алекс потянулся по-кошачьи, сделал сальто и отправился следом. Ему пришла в голову очередная идея о том, как разнообразить их любовные баталии. Мимоходом он подумал: «Надо написать об этом книгу. «Как прийти первым в секс-марафоне». Заодно и разбогатею».
Для Ксении ужасно странным было состояние праздности. Она привыкла много работать, а здесь ничем не была занята. Поэтому она либо гуляла по городу, либо занималась хозяйством и стряпала для своего мужчины что-нибудь вкусное, либо ездила с ним на съемки и сидела где-нибудь в тени, наблюдая за работой. В перерывах Алекс усаживался рядом с Ксюшей, поглощал что-нибудь приготовленное ее руками (хотя съемочную группу кормили очень прилично) или просто дремал, уткнувшись лицом в ее колени. Народ с завистью поглядывал на идиллическую картинку. Окружающие вели себя дружелюбно, поэтому Ксения быстро со всеми перезнакомилась и охотно угощала коллег Алекса своими гостинцами.
Режиссер — молодой гений Роджер с вечно всклокоченной шевелюрой и сверкающими очами — отличался одной забавной особенностью: он терпеть не мог, чтобы кто-нибудь сидел без дела. Вид мирно отдыхающей женщины выводил его из равновесия. Однажды он не выдержал и заорал:
— Тебе что, нечего делать?
На что услышал спокойное:
— Абсолютно нечего! У меня отпуск.
Режиссер уставился на Ксюшу, не находя, что сказать в ответ на такое циничное заявление. В это время Ксения развязала узелок, стоявший около нее, и достала миску с теплыми пирожками с капустой, любовно испеченными ею рано утром. Алекс с приятелями слопали штук тридцать, но все осилить не смогли. Она протянула миску режиссеру и немножко смущенно предложила:
— Попробуйте!
От пирожков исходил такой дух, что злосчастный режиссер, отличающийся чудовищной худобой из-за того, что никогда не успевал поесть, как завороженный протянул руку и взял пирожок. Недоуменно осмотрев этот предмет и на всякий случай обнюхав его, он быстро запихнул пирог в рот. Съемочная группа веселилась, созерцая невиданную прежде мизансцену.
— Вкусно! — с чувством вымолвил голодающий гений.
— Берите еще!
Режиссер схватил три пирожка и разом потерял интерес к «бездельнице»:
— Все за работу! Солнце уходит!
Группа засуетилась, и уже через минуту съемки очередного шедевра продолжились. День клонился к закату.
В середине съемочного периода компания решила устроить для группы вечеринку. Прием проводили в доме режиссера, куда навезли немыслимое количество еды и выпивки. Ксения оживилась, узнав, что гвоздем программы будет танец живота. Гости с тарелками и бокалами разбрелись по всему дому и саду, а она устроилась около бассейна в ожидании шоу.
Неожиданно около себя Ксюша заметила очень худенького малыша лет четырех, очень похожего на режиссера — такого же всклокоченного и суетливого. Ребенок с интересом рассматривал ее. Сердце у Ксении ёкнуло. Она ласково притянула мальчика к себе.
— Ты кто?
— Майки.
— Сколько тебе лет?
— Четыре. Я люблю пускать кораблики с папой. Только он всегда сильно занят.
— А где твоя мама?
— Она умерла три года назад, — раздался откуда-то сзади голос режиссера.
Ксения вздрогнула:
— Извини, Роджер, я не знала.
— Да ладно. Он уже большой парень. Да, Майки?
— Да, папа, — серьезно ответил ребенок. — А у тебя есть дети? — обратился он к Ксении.
Внутри что-то противно заныло.
— Нет, Майки, знаешь, у меня как-то не получилось.
— Не огорчайся, у тебя все получится! — проговорил Майки и убежал.
— Устами младенца, — грустно вздохнула Ксюша.
— Знаешь, нам с женой тоже говорили, что детей у нас не будет. — Роджер присел рядом. — Но, как видишь, Майки родился. А она умерла.
— Как ты управляешься с маленьким ребенком?
— Нормально. В основном с ним возятся мои родители, да и няня есть.
— Ему мать нужна.
— Ну, бросай Алекса и выходи за меня замуж. Готова?
— Нет, не готова, — смутилась Ксюша.
— Ладно, — махнул рукой лохматый гений. — Я почему-то так и думал… А своих восхитительных пирожков напечешь, чтоб ребенка накормить?
— Полную миску! Даже две!
— Заметано! Тогда пошли смотреть танец живота! Ты в России такое видела когда-нибудь?
— Да пару раз приходилось! — скромно ответила Ксения.
Танец был великолепным. Ксюша искренне восхищалась и даже чуточку завидовала девушкам — до того ей самой хотелось потанцевать. Публика принимала номер с бурным восторгом, некоторые тоже пустились в пляс.
— Ну-ка, девушка, покажи, на что способна! — стал подстрекать Ксюшу Алекс.
Ксения словно ждала этой фразы. Она стремительно поднялась с места, сбросила жакет и осталась в коротком топе и юбке. Встав рядом с танцовщицами, она уловила ритм музыки и настолько органично подхватила танец, что девушки только одобрительно переглянулись.
Когда танец кончился, все наперебой бросились поздравлять Ксению. Мужчины подходили к Алексу, молча хлопали его по плечу и поднимали в знак одобрения большой палец.
