Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Сначала мы должны понять, как работает обоняние. Наши чувства включают зрение, прикосновение, слух, равновесие, вкус и запах, и они объединяются в цельное ощущение, которое информирует нас о нас самих и мире вокруг, но из них только вкус и обоняние требуют химических образцов. Это может быть опасной сделкой, учитывая объем токсичных и вредных веществ на свете.
В конечном счете мы узнаем об ощущении, когда оно оказывается в зоне сознания. С нейронаучной точки зрения это происходит так: стимул возбуждает набор нейронов в носу, они посылают сигналы в сенсорную зону, которая называется обонятельной луковицей, а та шлет сигналы в области новой коры, где и происходит осознание. Но часто и до этого происходит много шагов, которые позволяют обработать эти сенсорные сигналы даже прежде, чем они достигнут новой коры. Это означает, что в редких случаях повреждения мозга человек может реагировать на стимулы, даже не осознавая их. Классический пример – «слепозрение», когда люди, которые технически слепы, могут отвечать на определенные зрительные стимулы, не осознавая этого. Люди со слепозрением могут клясться, что они не видят предметы в комнате, но, когда их просят пройтись, они каким-то образом избегают препятствий на полу, из-за которых могли бы оступиться.
Способность использовать сенсорную информацию (не обязательно осознавая ее) возможна потому, что все чувства кроме одного проходят сначала через нейронные ворота, перед тем как попасть в новую кору. Эти нейронные ворота – те же, о которых мы говорили в главе 1, – таламус. Если вы вспомните нашу метафору с глиной, этот зеленый кусок, таламус, расположен поверх ствола мозга и помогает модулировать сенсорную информацию, прежде чем она попадет в зону осознания. Единственное чувство, которое не проходит таламус, – обоняние. Вместо этого обонятельная информация идет прямо в новую кору, а точнее, в корковые области, которые отвечают за эмоции и память. Этот факт объясняет сильную связь между запахами и воспоминаниями, которые могут возникнуть даже спустя много лет: например, запах свежеиспеченного печенья напоминает вам бабушку, а тошнотворный запах гниющей плоти напоминает вам вашу первую встречу с ходячим мертвецом.
Хотя у нас есть прямая связь между чувством обоняния и более когнитивными зонами мозга, это не значит, что мы используем обоняние как главное чувство при взаимодействии с миром. Эта привилегия дана чувствам зрения и слуха. Вообще люди часто считают, что у них очень слабое обоняние, особенно в сравнении с собаками. Поэтому мы тысячи лет тренировали и одомашнивали собак – чтобы помочь нам охотиться, ведь людям очень трудно найти буйвола по запаху!
Но так ли нам трудно находить предметы с помощью носа? В знаменитом эксперименте, опубликованном в журнале Nature Neuroscience за 2007 г., исследователи из Университета Беркли в Калифорнии обнаружили нечто удивительное: люди, которых вынуждали полагаться только на запах (завязывали им глаза, втыкали беруши в уши, надевали варежки на руки), были способны различить слабые следы запахов на траве не хуже бладхаунда. Как ведущий автор исследования Джесс Портер сказал в интервью о работе (Sanders, 2006): «Наше чувство обоняния менее острое, потому что мы меньше опираемся на него… Но если бы люди тренировались нюхать предметы, они бы здорово преуспели в этом». Результаты исследования не означают, что в душе мы все бладхаунды (наши друзья-собаки все еще гораздо лучше в этом, чем мы), но, возможно, мы не так плохи в нахождении предметов по запаху, как принято считать.
Но все же мы не способны узнать человека в толпе по запаху – возможно, потому, что в первую очередь опираемся на другие чувства. Нам не нужно нюхать человека, если он у нас перед глазами. Но очевидно, что ходячие мертвецы действуют не так. Зомби в телесериале «Ходячие мертвецы» определенно отличают живых от мертвых не только по виду, но и по запаху.
Как это ни дико, это не так необычно… даже для людей.
Конечно, собаки и другие животные нюхают друг друга постоянно, в то время как мы не нюхаем чужие задницы, чтобы отличить друзей от чужаков. Но подумайте, как часто вы бывали в новых местах или посещали дом друга и думали про себя: «Пахнет не как дома». Мы можем не осознавать это, но наше чувство обоняния играет важную роль в чувстве комфорта и близости, и сцена в «Ходячих мертвецах», когда Рик и Гленн обмазывают себя гниющей плотью, показала это самым жестоким образом.
Хотя связь между дружелюбием и обонянием у людей спорна и еще не подтверждена, она явно присутствует у других животных. У большинства млекопитающих в ноздрях есть маленькая полость, где находятся рецепторы вомероназального органа. Этот крошечный набор рецепторов крайне чувствителен к феромонам, химическим веществам, которые используются растениями и животными для общения и изменения поведения. Не углубляясь в эту тему, скажем, что феромоны используются и в царстве животных, и в царстве растений: они модулируют эндокринную систему крыс во время спаривания и отмечают муравьиный след для их собратьев.
Есть много типов феромонов, которые могут повлиять на выбор сексуального партнера и спаривание, повысить агрессию или даже изменить социальное взаимодействие у животных. Насколько люди управляемы феромонами, остается неясным, однако есть несколько направлений исследований, которые показывают, что нашими доверием и общительностью можно управлять, используя определенные нейропептиды (маленькие молекулы, разновидности белков, которые влияют на нервную активность). Например, исследование обнаружило социальные эффекты нейропептида вазопрессина у крыс. Если блокировать вазопрессин в обонятельных рецепторах крыс, им труднее узнавать друг друга, то есть они становятся социально слепыми и не распознают, кто есть кто в колонии. Представьте, что при блокировке всего одного вещества вы не сможете отличить маму от незнакомца (мы поговорим о такой возможности у людей в главе 6).
Мы, люди, тоже можем подвергнуться влияниям нейропептидов в социальном поведении. Сейчас много пишут о веществе окситоцине, гормоне, который выделяется мозгом при родах (слово «окситоцин» с греческого переводится как «быстрые роды», потому что выделяется у матерей во время родов, чтобы ускорить процесс). Хотя роль окситоцина в социальных отношениях остается неоднозначной, есть много волнующих свидетельств, что окситоцин в форме назального спрея увеличивает доверие, что считается просоциальным поведением. Но постойте, это не все! Хотя окситоцин ведет к укреплению связей и социального поведения внутри социальной группы, он увеличивает агрессию к тем, кто находится вне этой группы. Так что, когда кто-то назовет окситоцин «гормоном любви» (как это часто делают в СМИ), можете ударить его и сказать, что это вам подсказал окситоцин.
Cвет мой, зеркальце в моем мозгу
В то время как феромоны могут – могут – играть роль в просоциальном поведении людей, нейропептиды точно не единственные вещества в мозге, которые опосредуют социальные взаимодействия. Другой популярный сегодня участник – система зеркальных нейронов. Эта слабо описанная система – группа нейронов, обычно в лобной коре, которая соответствует двум критериям: 1) они активны, когда вы выполняете какое-то действие, и 2) они также активны, когда вы наблюдаете, как кто-то другой выполняет это же действие. То есть эти нейроны вроде как отражают общую концепцию действия (например, хватания), которое можете исполнить вы или кто-то еще.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
