«Ладно, черт с тобой, старая дура», — подумал Петер и опять нажал на «-1». Лифт поехал вниз. Прижатый коляской к стенке, Петер бочком стал протискиваться к выходу, чтобы выскочить наружу, как только двери откроются. Он покосился на даму.
«Странная…» — подумал он.
Дама была на удивление спокойна. Спрятав лицо за вуалью и плотно закутавшись в бордовый палантин, она сидела молча, не двигаясь, и смотрела прямо перед собой. Кабинка остановилась довольно резко, и от толчка дама непроизвольно схватилась руками за подлокотники кресла. На ее левой руке Петер вдруг отчетливо увидел перстень, сверкнувший сквозь черную кружевную перчатку. Это был он — тот самый перстень с оранжевой падпараджей!
В этот момент двери разъехались, и Петер рванулся к выходу. Выскочив из лифта, он оказался в небольшом, ярко освещенном помещении с двумя дверьми. Одна дверь была заперта, а возле второй на полу Петер заметил маленький сиреневый цветочек, — фиалку со шляпки Алисы.
«Они здесь! Они здесь!» — застучало в голове.
Он распахнул дверь. Перед ним открылось обширное помещение технического этажа с длинными рядами труб и кабелей, котлами и вентиляционными коробами. Справа вдоль стены поднималась металлическая лестница, ведущая на второй этаж. От работающих кондиционеров в помещении было довольно шумно. «Как в финале „Лицензии на убийство“ с Тимоти Далтоном», — подумал Петер, ощущая приближение скорой развязки.
— Алиса! — громко крикнул он.
В этот момент сбоку мелькнула чья-то тень, и сильный удар в спину сбил его с ног. Кто-то тяжелый навалился на него сзади. Петер упал и, ударившись головой о бетонный пол, на мгновение отключился.
— Gilipollas[8], я же велел тебе сидеть смирно.
Очнувшись, Петер услышал голос Муньоса и попытался приподняться.
— Где Алиса?.. — проговорил он, чувствуя во рту привкус крови.
Вместо ответа Муньос сильней прижал его коленом к полу и, заломив назад руки, стал связывать веревкой. Покончив с этим, он удовлетворенно хмыкнул и, рывком поставив Петера на ноги, потащил в глубь помещения. Теперь он был уже без маски и плаща и двигался гораздо проворнее. Голова у Петера гудела. Он попытался вырваться, но тут же получил удар кулаком в грудь.
Усадив Петера на пол, Муньос привязал его руки к толстой вентиляционной трубе и присел рядом на корточки:
— Joven[9], твоя задача сейчас — ничего не делать, ничего не говорить, и… — Муньос снял с себя шляпу и нахлобучил Петеру на голову по самые глаза. — И ничего не видеть, понял? — добавил он.
Петера охватила ярость. Он изо всех сил затряс головой. Веревки больно впились ему в запястья, зато шляпа, немного сдвинулась набок. Он увидел удаляющуюся спину Муньоса, а впереди, под металлической лестницей, — пестрое платье Алисы. Девушка была связана. Потом Петер услышал их голоса: Муньос что-то требовал от Алисы, тыча пальцем в кольцо на ее руке, а та отрицательно мотала головой. Муньос явно был взбешен. Петер увидел, как тот, сорвав парик с головы Алисы, размахнулся и что-то закричал. Из-за машинного гула Петер не мог разобрать ни слова.
Вдруг в противоположном конце помещения, там, где находился лифт, Петер заметил какое-то движение. Он только сейчас вспомнил о даме, которая вместе с ним спустилась в подвал. «Куда она подевалась?» — подумал он и тут же увидел инвалидную коляску, мелькнувшую между трубами. Петер наклонился к самому полу и вытянул шею, чтобы лучше разглядеть, куда она движется. Коляска развернулась и остановилась в проходе, как раз напротив Муньоса, стоящего спиной. Дама вдруг поднялась во весь рост и твердыми шагами двинулась прямо на аргентинца. В ее руке Петер увидел маленький блестящий пистолетик.
Так вот кто стрелял на сцене!
Почувствовав опасность, Муньос обернулся и замер, увидев направленное на него оружие. Женщина что-то сказала ему по-испански и нажала на курок. Раздался щелчок, но выстрела не последовало. Не ожидав осечки, дама растерялась. Воспользовавшись этим, Муньос тут же подскочил к ней и, с силой ударив в плечо, выбил пистолет. Женщина покачнулась, но устояла на ногах. От резкого удара шляпка с вуалью слетела с ее головы, и Петер увидел живую и невредимую Элизабет Вайс!
— Y aqui señora Ramos![10] Приветствую вас! — воскликнул Муньос, неожиданно развеселившись. — Я знал, что на такую наживку вытащу и мать. Правда, с дочкой я немного ошибся, — сказал он, кивнув в сторону Алисы. — Да будет проклята вся ваша семейка! Но увидишь, я отыщу твою дочь, где бы она ни была! Melditos sean los Ramos!
Госпожа Вайс стояла перед ним, не двигаясь, бледная как полотно.
— Я знала, что ты не дашь нам спокойно жить, — тихо произнесла она.
— Diablos! Мой отец тоже хотел жить! И мать, и старший брат, и маленькая сестренка! А ты знаешь, что сделал с ними твой муж?! Он расстрелял их как собак! Убил в их собственном домк! А вот твой пистолет не стреляет! — Муньос рассмеялся. — Это потому, что Господь на моей стороне! Он помогает тем, кто хочет справедливого возмездия! Ладно, у меня есть кое-что понадежнее дамского пистолетика!
С этими словами Муньос отшвырнул инвалидное кресло, преграждавшее ему путь, и ринулся на Элизабет Вайс. Петер увидел в его руке нож. Вдруг Муньос, неловко зацепившись за кресло ногой, не удержался и рухнул на пол, увлекая за собой госпожу Вайс. В этот момент Алиса, чудом сумевшая высвободиться, накинулась на него сзади и, сев верхом, принялась колотить кулаками по спине. Это помешало Муньосу нанести удар ножом. Госпожа Вайс успела вырваться, отползти и снова навела на Муньоса пистолет. Аргентинец схватил ее за ноги, и та опять повалилась на пол.
Петер, прижавшись щекой к бетонному полу и проклиная судьбу, наблюдал, как между трубами мелькают то темная голова Муньоса, то кружевные чулки Алисы, то рука госпожи Вайс с зажатым пистолетом. Несколько раз прозвучали беспорядочные выстрелы. Одна пуля просвистела совсем близко от Петера, звякнув о железную трубу. Муньос, сбросив наконец Алису, подмял под себя Элизабет Вайс и занес руку с ножом. Петер зажмурился. В ту же секунду он услышал пронзительный крик, раздавшийся откуда-то сверху:
— Мама!
Этот крик заставил Муньоса остановиться. Он обернулся и поднял голову.
— Мама? — с изумлением проговорил он.
Петер увидел белую фигурку Пьеро, мелькнувшую на металлической платформе второго этажа.
— А-а! Вот и дочка, ха-ха, — хрипло проговорил аргентинец, поднимаясь с колен.
— Стой на месте, Лусиана! Не подходи! — что есть сил закричала Элизабет Вайс, с трудом приподнимаясь с пола и делалая девушке знак рукой.
Но девушку это не остановило. По шаткой металлической лестнице, путаясь в длинных рукавах, Люси уже спускалась к ним. Муньос с довольной улыбкой наблюдал за ней. Воспользовавшись этим, Элизабет Вайс нащупала на полу пистолет, схватила его и почти в упор выстрелила в аргентинца. Тот покачнулся и схватился за правое плечо. Нож со звоном выпал из его руки. Преодолевая боль, Муньос поднял его и бросился на женщину. Из последних сил откинувшись назад, госпожа Вайс вытянула руку и опять направила пистолет на Муньоса.
