Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Луис-Игнасио в замешательстве, он не решается стрелять в собственную племянницу, и тогда та подходит вплотную и пытается вырвать из его руки пистолет. В этот момент раздаётся выстрел, девушка хватается за простреленное плечо и спустя несколько секунд падает в обморок. Понятно, что выстрел холостой, а кровь на блузке Марии в следующем кадре – всего лишь пятно вишневого сока.
Но тут стоит сказать, что немолодой пиротехник Анхель Эрнандес, приданный нам в команду, в своё время служил под командованием самого Фиделя и только в мирное время переключился на кино, где с успехом использовал свои пиротехнические навыки. При этом он повсюду таскал с собой свой револьвер системы Нагана с выгравированной дарственной надписью от команданте Че. Причём револьвер был всегда заряжен боевыми патронами, не иначе, у нашего пиротехника с годами появилась мания преследования, и он постоянно ждал нападения. По иронии судьбы, у киношного Луиса-Игнасио был точно такой же револьвер. И так получилось, что бутафорский вариант где-то затерялся. Пока суд да дело, Анхель молча протянул актёру свой револьвер, забыв поменять боевые патроны на холостые. Короче, бабахнуло знатно, после чего Кончита-Мария схватилась за плечо, на котором выступила самая настоящая кровь. К счастью, пуля прошла по касательной, едва оцарапав плечо, и всё обошлось лоскутом содранной кожи. Но перепугались все не на шутку, кроме разве что самой Кончиты, которая довольно быстро пришла в себя и по-испански что-то высказала в адрес и экранного дядюшки, и пиротехника. Когда я попросил Пабло перевести, тот покраснел и сказал, что это труднопереводимое наречие.
Кровь быстро остановили, но от греха подальше – ещё заражения не хватало – отвезли девушку в одну из больниц Сантьяго-де-Куба, где ей наложили несколько швов и попросили хотя бы неделю не делать резких движений, чтобы швы не разошлись. А через неделю обещали швы снять. Так что эти дни мы задействовали Кончиту осторожно, старясь не потревожить заштопанную местными эскулапами рану.
А я, грешным делом, решил использовать казус в своих интересах. То бишь в интересах нашего общего дела. Попросил сохранить этот кусок киноленты, где Луис-Ингасио на самом деле ранит Марию, и позже вставить его в картину. И чтобы подогреть интерес местного населения к съёмкам картины, попросил Пабло пригласить на съёмочную площадку журналистов, и желательно не только пишущих, но и снимающих. И когда на следующий день вокруг меня собралась толпа с ручками, блокнотами, камерами и микрофонами, я в ходе рассказа о съёмках упомянул и этот эпизод, назвав нашу Кончиту героиней, которая, несмотря на рану, тут же вернулась на съёмочную площадку.
После этого толпа представителей СМИ кинулась терзать малость ошарашенную актрису, и ей пришлось добрых пятнадцать минут отвечать на вопросы акул пера и телекамер.
В середине ноября я поздравил всех с окончанием съёмок. Теперь оставалось добить монтаж и сделать озвучку. Причём в оригинале озвучивать сериал должны были те же актёры, что и снимались, а значит, нам предстояло задержаться на Кубе ещё на какое-то время. Что касается монтажа, то работа над ним началась после первой же серии. Мобильная студия режиссёра монтажа располагалась в самом Сантьяго-де-Куба, и я старался каждую свободную минуту проводить в вагончике, где темноволосая мулатка под моим руководством резала-клеила плёнку.
Так же я заранее озаботился музыкальным сопровождением сериала. С собой привёз фонограмму двух песен Инги Чарской, где она перепевала хиты Шакиры «Underneath Your Clothes» и «Whenever». Я помнил, что у меня в телефоне была пара как раз этих композиций, и после часового копания в кассетах нашёл их. К сожалению, разобрать большинство испанских слов для меня оказалось непреодолимой задачей. Закончилось всё тем, что пришлось снова идти в МГИМО, искать талантливого студента, напеть мелодию и попросить сочинить на эту музыку текст на испанском языке, учитывая уже имеющиеся названия композиций. За неплохой гонорар третьекурсник справился меньше чем за неделю, после чего я потащил Чарскую в студию. Ну а остальные музыкальные темы я доверил выбрать моему кубинскому сорежиссёру, который привлёк для этого дела местного композитора.
Озвучка и сведение фонограммы проходили ударными темпами, и на середину 1978 года мы уже могли заказывать билеты на обратный рейс до Одессы. С собой мы планировали везти пару копий фильма с испаноязычной озвучкой, где даже Басилашвили разговаривал отнюдь не на русском. В любом случае по возвращении на родину Олегу Валериановичу предстояло переозвучивать самого себя уже с учётом русскоговорящей телеаудитории. Да, кстати, для озвучки остальных персонажей ещё ведь придётся искать актёров. Ну да ладно, это мы уже на месте разберёмся. Главное, чтобы худсовет остался доволен, а то ещё, чего доброго, и у нас не покажут кино, и здесь, на Кубе, будут печалиться по впустую потраченным силам и времени.
Отзвонился в Москву, Хессину, отчитался о проделанной работе и поинтересовался, когда мы сможем отплыть обратно. Командировочные подходили к концу, а быть нахлебниками у местных претила гордость. Ну да, у русских же она собственная, гордость! Борис Михайлович попросил перезвонить на следующий день. Впрочем, я не спешил уходить с переговорного пункта, сделав ещё звонок и домой. Валя, услышав мой голос, аж завизжала от счастья. Кратко доложившись, что всё в порядке, и выслушав аналогичный ответ, попросил дать трубку Даньке. Сын довольно отчётливо прокричал в трубку: «Папа, плиезжай сколее домой!», после чего у меня на глазах непроизвольно выступили слёзы. Пообещал постараться успеть к новогодним праздникам, захватив для сына и жены кубинские сувениры.
Хессину я перезвонил, как и обещал, на следующий день. Выяснилось, что сейчас к берегам Кубы подходит теплоход «Грузия» с грузом советских легковых автомобилей для жителей социалистической Кубы, вот на нём после двухдневной стоянки в порту, во время которой теплоход пополнит свои запасы еды и пресной воды, мы и двинемся в обратный путь. Капитан судна уже был предупреждён радиограммой.
В общем, нам оставалось лишь дожидаться прихода теплохода, как зеницу ока оберегая две копии сериала, хранившиеся в моём гостиничном номере. А это без малого по сотне круглых, жестяных коробок, в каждой из которых было по три мотка пленки. Всё-таки фильм вышел 50-серийным, таких долгоиграющих сериалов в СССР точно ещё не было, у меня получилась, так сказать, первая ласточка. Зато зимними-весенними-летними и, возможно, ещё и осенними вечерами наши домохозяйки будут сидеть с раскрытым ртом у телевизора, забыв обо всём на свете. С одной стороны, все эти «мыльные оперы», по моему глубокому убеждению, служили больше для оболванивания людей, не неся в себе никакой смысловой нагрузки. С другой – мы всё же постарались снять историю, несущую в себе хотя бы идеологический подтекст на фоне любовных перипетий.
Нашему отплытию предшествовал грандиозный банкет, устроенный по распоряжению самого Фиделя Алехандро Кастро Рус. Естественно, с его личным присутствием. Фидель был, как обычно, в военной форме, подпоясанный широким, с виду брезентовым ремнём с крупными окольцованными металлом дырочками. Попыхивая неизменной сигарой, он с обаятельной улыбкой крепко меня обнял, затем пожал руки остальным участникам вечеринки, проходившей в зарезервированном на весь вечер ресторане на берегу Мексиканского залива. Благодаря открытой площадке задувавший с моря лёгкий бриз заменял присутствующим кондиционер.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
