Пауло раскрыл широко глаза. Цезаре совершенно неожиданно отрылся ему с новой незнакомой стороны, и он в изумлении констатировал:
– Цезаре! Мой дорогой Цезаре! Оказывается, прожив вместе с вами длинную жизнь, я Вас совсем не знаю. Вы покорили моё сердце. Я не перестаю Вам удивляться. Вы такой благородный, синьор.
– Ну, ну, не выдумывай, – жестом остановил его Цезаре. – Всё в порядке привычных вещей и не надо преувеличивать. На моём месте, ты бы поступил точно также, – теперь Цезаре спускал своего старинного друга с небес на землю.
– Спасибо Вам, мой дорогой, за Ваше доверие. Я тронут, – Пауло растрогался, настроился на возвышенно-лирическую волну и никак не мог вернуться в привычное состояние.
Немного придя в себя, Пауло лукаво спросил:
– Цезаре, а это случайно не тот самый друг, который угощал нас вкуснейшим ризотто?
Цезаре посмотрел на него, покачал головой и сказал:
– Пауло, какая у тебя память! Удивительно! Так это же было в дни моей юности, при царе Горохе, – засмеялся Цезаре. – Да, мой дорогой, ты не ошибся, это у него нас так славно потчевали, – подтвердил Цезаре.
– Синьор, чему Вы собственно удивляетесь? Разве Вы не знаете моих кулинарных пристрастий? Благодаря им, я и людей запоминаю, – шутливо ответил Пауло.
– Вот хитрец, – воскликнул Цезаре. – Тоже мне мотивчик придумал.
А ризотто у них в Милане готовят действительно знатное. Ты прав.
– Пауло, ты знаешь, я сейчас пишу трактат об итальянском учёном. Не помню, я тебе рассказывал или нет? – спросил Цезаре, листая свои тетради.
– Нет, синьор, пока нет. Буду рад послушать, – проявил сиюминутную готовность Пауло.
– Так вот, – начал Цезаре, без предисловий. – Сразу предупреждаю, материала маловато, разбежаться некуда.
Луиджи Гальвани – итальянский анатом и физиолог, один из основателей учения об электричестве, основоположник электрофизиологии. – Совсем немного мне удалось найти, а хотелось бы написать солидный труд, – повторил Цезаре. -
Но я продолжаю поиски. Очень привлекает меня род его занятий. Стремлюсь узнать о его деятельности и о нём самом, как можно больше и глубже, – делился Цезаре.
– Понимаю, синьор. Расскажите, что Вам удалось наскрести, – пошутил Пауло.
– Итак, – произнёс Цезаре. – Опускаю детство, родителей. Так, так, так…
Вот, слушай. Образование Гальвани получил в Болонском университете, там же преподавал медицину. Первые работы Гальвани посвящены сравнительной анатомии. Тебе это о чём-то говорит? – спросил Цезаре по ходу, а сам, не дожидаясь ответа, продолжил:
– В 1771 году он начал опыты по животному электричеству; исследовал способность мышц препарированной лягушки сокращаться под влиянием электрического тока; наблюдал сокращение мышц при соединении их металлом с нервами или спинным мозгом, обратил внимание на то, что мышца сокращается при одновременном прикосновении к ней двух разных металлов.
Ты что-нибудь понимаешь? Или тебе объяснить? – переспросил Цезаре.
– Синьор, дочитайте, пожалуйста, документ до конца. А потом обсудим, – деловито, с пониманием дела, ответил Пауло.
Цезаре посмотрел на Пауло и продолжил читать:
– Эти опыты были правильно объяснены А. Вольта и способствовали изобретению нового источника тока – гальванического элемента. В 1791 году Гальвани опубликовал “Трактат о силах электричества при мышечном движении”.
Теперь слушай внимательно, – скомандовал Цезаре, сфокусировав внимание Пауло на следующих фактах.
– Новыми опытами Гальвани доказал, что мышца лягушки сокращается и без прикосновения к ней металла – в результате непосредственного её соединения с нервом. Исследования Гальвани имели значение для медицинской практики и разработки методов физиологического эксперимента.
– Пока всё, очень мало для серьёзного опуса, понимаю, – подытожил Цезаре без энтузиазма, отложив записи в сторону. Удобно уселся в кресле и сказал, – теперь спрашивай. Что знаю, отвечу.
– Синьор, написано кратко, но доступно для понимания. Знаете, пока Вы читали, я думал. Интересно, а как бы повёл себя человек, если бы на нём провели такие опыты? Там упоминается лягушка, – Пауло повернул разговор в иное русло.
– Должен заметить, мой друг, ты не далёк от истины. Я тоже думал об этом и вот, что я тебе скажу. Придёт такое время, когда таким и другими способами будут проводить исследования на людях. Это поможет в своевременном и более точном установлении диагноза. Стало быть, люди будут меньше болеть, – заключил Цезаре.
– Поразительно, синьор. Неужели придут такие времена? – недоверчиво спросил Пауло.
– Обязательно придут. Учёные неустанно трудятся в этом направлении. Я знаком со многими из них. Мне думается, человечество ещё недооценило их труды, – подметил прозорливый Цезаре.
Письмо Шурочки
Моя милая Мари!
Спешу сообщить тебе, что у нас всё хорошо. Я беременна. Чувствую себя неплохо. Рауль заботится обо мне, оберегает от всего. Но иногда на меня что-то находит, и я грущу. Тоска вторгается в мой мир, наполняет душу и развеять её или прогнать не удаётся.
Рауль периодически отсутствует по службе. Ты знаешь, когда я остаюсь одна, я веду дневники, пишу стихи. Так я коротаю время.
У меня появились новые знакомые, жёны сослуживцев Рауля. Они по праздникам и летом навещают нас. И неподалёку от нашей усадьбы живут приятные милые люди. Они дружны с Раулем. Когда его нет, они проводят со мной вечера. Вот так и живём.
Да. Совсем забыла написать. Ждём мальчика.
Помнишь, я написала эти строки в пору наших романтических свиданий с Раулем?
«Жаркие речи, сильные страсти,
тайные встречи, дерзкие планы.
Всё это было… детское счастье.
В тени у ручья, мечты до утра
в душе меня».
Обнимаю, твоя Шурочка.
Поездки к тётушке
Шурочка вела переписку со своей тётушкой – княгиней Лидией Константиновной, которая жила на юге России. Ей Шурочка также пересылала письма для матери и для Мари, а тётушка под своим именем отсылала их по назначению. Княгиня Софья Алексеевна была в курсе всех дел. Женщины соблюдали конспирацию, чтобы не волновать Сергея Константиновича.
Дело в том, что после отъезда Шурочки, князь занемог. Он сильно сдал, долго не мог восстановиться. В силу этого обстоятельства, было решено, что с тётушкиной помощью, Мари и маменька получат Шурочкины письма со вторых рук. Шурочка адресовала их княгине Лидии Константиновне, а та знала, что с ними дальше делать. Таким образом велась их переписка.
С маленьким Цезаре Шурочка приезжала в гости к тётушке. Она навещала её, когда муж отправлялся в командировки в том направлении. Рауль доставлял Шурочку с сыном до места назначения, и уезжал по своим делам. На обратном пути он забирал семью, и они все вместе направлялись в Италию, домой.
