Книга На старт, ведьмы! - Марина Данилова

— Кормилец! — встретила нас на пороге Алена. Вернее, так она встретила Дмитрия, а мы так, во встрече не особо нуждались. Открыли нам дверь, и то хорошо. — Вы прямо самое полезное мое знакомство за три недели!

— Девчонок откормить надо, а то больно костлявые, — отшутился тот, уверенно проходя на кухню. Этот маршрут был ему уже неплохо знаком.

— Ну да, этих лучше покормить, а то проклянут, только отвернись, — хмыкнула хозяйка. — Кстати, о костлявых. Вы кого в дом приволокли? — Она кивнула на запчасти скелета.

— Это Валера, — ответили мы хором и попытались занять ванную одновременно.

— Стоять! — рявкнула Алена. — Почему недотролля зовут Валерой?

— Недо… кого? — поинтересовалась я, притормаживая на полпути.

— Вы приволокли череп недотролля. — Алена смотрела на нас взглядом, в котором полыхал огонь. — Он мог родиться троллем, но гены легли коряво, и он родился недотроллем.

— Ален, он уже умер, — робко пискнула Оля.

— Он сначала родился, а потом уже умер. Причем в весьма преклонном возрасте и не так давно. Уж я-то в костях разбираюсь! — Она взяла череп в руки и внимательно его осмотрела. — Ладно, приведите себя в порядок, чувырлы. А то мужчина в гостях, неудобно как-то. Дим, а вы пока можете телевизор посмотреть, — предложила хозяйка дома.

Дима лишь улыбнулся и принялся старательно выкладывать на стол сыры и мясную нарезку. Да, права Алена, однозначно кормилец!

Через час, выслушав нашу историю хождения по подвалам, Алена минут десять задумчиво разглядывала потолок.

— Да, девчонки, заварили вы кашу…

— Мы сделали что-то не так? — удивилась я. — Вроде подвал как подвал. Да, есть там особенности. Но Питер старый город, тут в каждом доме сюрпризы могут быть.

— И могут, и есть, — согласилась Алена. — Только вот знаю я тот домишко, по которому вы погуляли. — И она снова надолго замолчала. — Кто из вас наткнулся на него?

Оля молча подняла руку. Ну я бы не была так в этом уверена. По мне, так мы там оказались чисто случайно.

— Ладно, расскажу, — решила ведьма. — Дом тот с очень сильной энергетикой. Откуда она берется, пока никто не выяснил. Такое ощущение, что это сам по себе живой организм. И он сам будет решать, кому жить там, а кто оттуда сбежит, кончит жизнь суицидом или просто пропадет. Он у нас на учете, мы давно за ним наблюдаем. Вот Маринка очень точно описала все его скрытые ходы. Только по этим ходам я его и признала. Мы зовем его Темный дом. Считается, что он построен на месте массового захоронения фей. Причем фей, которые погибли в бою. Так что спокойно там быть не может по определению. Дом питается их мертвой энергией, преобразуя в свою собственную. Опять же, мы ходили там по старым вмуровкам, никаких мороков не увидели.

— Да он ими пропитан! — не выдержала я. — Мы не умеем сквозь стены проходить!

— Вот это и интересно. Ты видишь то, чего не видят остальные или чего просто нет. Вроде простая стена, а для тебя она морок, и она становится мороком, но, как только ты прошла, все, каменная стена.

— Или вы не ощущаете этого, — вступилась за меня Оля. — Лично я не сомневалась, куда мне надо идти, а Маринка лишь находила дорогу.

— Это тоже интересно. Хотя бы потому, что скелеты скелетами, но вот никаких привидений, а тем более хозяев подвала там никогда не было.

Мы переглянулись. Призрак был вполне реальным. Ну, насколько может быть реальным призрак. Ничем от своих собратьев он не отличался. Правда, наша Танюшка исчезла, едва мы покинули дом. Так это тоже абсолютно нормально.

— Но он там был! Не может же у нас двоих быть одинаковый глюк.

— Ну и напоследок. Этот недотролль никогда не был экспонатом ни одного медицинского заведения Петербурга. Он тут появился в восьмидесятых годах прошлого века, моя мать его хорошо помнила. Агрессивный и мрачный, никто даже не знал, как его зовут. Не получив при рождении всей мощи тролля, он получил более совершенные способности к силе. И она у него была не обычная, а какая-то странная. В чем странная, мама не уточняла. Только сказала, что он исчез так же неожиданно, как и появился. Ну вот, оказывается, не совсем исчез… Я сканировала немного его череп, прямо как видела его глазами.

— И что теперь с ним делать? — испуганно икнула я.

— Покажем Арсюше, когда явится. Он из пернатых, пусть прощупает, мне сказать сложно. Как и зачем вам дом выдал этот подарок.

— Вообще-то мы сокровища искали, — напомнила Оля. — На рубины и повелись.

— Какие рубины?

Оля встала, взяла череп и сдвинула ему челюсть. В хорошо сохранившихся зубах были высверлены дырки, в которых полыхнуло тройное красное сияние.

— Рубины Сильфины… — выдохнула Алена. — Пропажа трех столетий… Ну-ка…

Она встала и подошла к черепу. Как и Оля, она попыталась отодвинуть в сторону его нижнюю челюсть, но череп внезапно дернулся и едва не укусил Алену за палец. Отдавать рубины он не собирался и после смерти. Алена витиевато выругалась.

— Не отдаст, — резюмировала она. — Сильная энергетика. Мать права была.

— А они у вас способные, — кивком указал на нас молчавший до сих пор Дмитрий. — Прямо уважением проникся.

— Ничто в этом мире не бывает случайно, — задумчиво отозвалась Алена. — Ни одна встреча. Так что вы тоже тут не случайный гость.

— На чем это основано?

— Пока не знаю, но выясним. Маринка, говоришь, его прокляла огненная фея?

— Я была пьяная.

— Сильфина как раз была из огненных фей. Ну что, юноша, — ведьма внимательно посмотрела на него, — теперь вы тоже в нашем клубе. Добро пожаловать!

Чуть позже мы с Дмитрием вышли во двор и присели на единственную здесь скамейку.

— Дима, вы не обращайте внимания, — сказала я. — Я, может, от балды ляпнула и никакого проклятия на вас нет.

— Не знаю, как насчет проклятия, но меня задела одна твоя фраза, что у меня все не так. И ты действительно права. За что бы я ни взялся, вроде и все получается, а все не то, не мое как будто. И жена была умница и красавица, а не моя. Вот нет любви, и все. Ушел. И работа была хорошая, и платили здорово, тоже не мое, тоже ушел. И люди вроде в окружении все приличные, но тоже не мои какие-то…

— И в аэропорту ограбили, — улыбнулась я.

— Ну, это под занавес истории было.

— Да нет, это все только начало. Оля вернет вам шкатулочки, а ваши майки под моей раскладушкой лежат, — как на духу призналась я.