— Что? Да вы понятия не имеете, какая у меня профессия, — рассмеялась Бетти, чувствуя свое тайное превосходство над ним.
— Естественно. Но в данном случае это не имеет значения.
Определенно, этот тип просто издевается! Бетти вопросительно посмотрела на него. Однако на этот раз Эрнесто опустил глаза.
— Не смею больше вас задерживать.
И, виртуозно опередив Бетти, встал из-за столика и направился к лифту. Бетти как завороженная глядела ему вслед.
— Ну и фрукт! — вслух сказала она. — Просто гипнотизер какой-то. Интересно, что это он собрался мне предложить? Нахал!
Сообразив, что разговаривает сама с собой, Бетти умолкла, достала пудреницу, подправила макияж и отправилась восвояси из этого дурацкого кафе.
— Да что ты такое говоришь? Ты в своем уме? — потрясение спросила Бетти, во все глаза глядя на Марка.
Он только что совершенного будничным тоном заявил, что намерен расторгнуть помолвку. Вернее, отменить свадьбу. Смысл сказанного совершенно не доходил до Бетти. Наверное, поэтому она не расплакалась сразу.
— Умоляю, выслушай меня. Да, знаю, все это несколько мм… неожиданно. Но, поверь, так будет лучше для нас обоих.
Эти банальные слова всегда казались Бетти простыми и понятными, если речь шла о ком-то другом. Но сейчас они относились к ней самой — к ней и к Марку, — поэтому потеряли всякий смысл.
— Дорогой, ты плохо себя чувствуешь? Может быть, поедем домой? — озабоченно произнесла Бетти.
Марк глубоко вздохнул и предпринял вторую попытку.
— Бетти, я прошу тебя, отнесись серьезно к тому, что я говорю. Я не могу на тебе жениться.
— Почему? — тупо спросила она. И тут только начала понимать, что происходит.
Глаза ее тотчас же наполнились слезами. Сердце бешено заколотилось. Ее бросило в жар.
— Но, Марк, ради всего святого, что случилось?
— Я не достоин тебя. Ты заслуживаешь гораздо, гораздо большего, чем то, что могу предложить тебе я.
— Какая ерунда! Мне ничего от тебя не нужно, кроме тебя самого! — горячо воскликнула Бетти. — Средств у меня достаточно, если ты об этом.
— И об этом тоже. Знаешь, злые языки давно поговаривают, что я женюсь на тебе только из-за того, что твой отец…
У Бетти потемнело в глазах.
— Да причем тут мой отец? — выкрикнула она. — Мы-то с тобой знаем, что это не так! Какое нам дело до того, что болтают!
Марк облизнул пересохшие губы.
— Пойми, Бет, для мужчины очень важно быть независимым. Нам, мужчинам, необходимо сознавать, что всего, что у нас есть, мы добились сами. А я никогда не смогу чувствовать себя полноценным, если буду знать, что своей карьерой обязан твоему отцу…
Бетти скомкала салфетку.
— Что за чушь ты городишь! В таком случае, давай после свадьбы уедем в какой-нибудь другой город, подальше от моего отца. Ты начнешь все заново, совершенно самостоятельно, если уж на то пошло. Я тоже пойду работать и не буду брать его денег. Это тебя устроит?
Марк побледнел. Бетти виртуозно выбила у него из рук главный козырь. Впрочем, никаких козырей и не было вовсе. Он сам понимал, как неубедительны его доводы. Но не будет ли слишком жестоко, если он откроет правду?
— Бетти, дело не только в этом, — выдавил из себя Марк.
— А в чем же тогда? — воскликнула она.
— Бетти, ты замечательная девушка… — неуверенно начал он. — Умная, добрая, красивая. Я очень хорошо отношусь к тебе, правда. Ты заслуживаешь настоящего счастья. Но…
— Но что? Марк, я не понимаю, что случилось? Ведь еще вчера… да нет, еще сегодня все было хорошо! Или ты все время лгал мне?
Марк молчал. Бетти с надеждой смотрела ему в глаза. Она лихорадочно думала: может быть, это какая-то грандиозная ошибка? Может, все поправимо?
— Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь! — взмолилась Бетти.
Господи, за что же ей все это! И главное, ничто не предвещало беды. Марк заехал за ней точно в назначенный час. Был весел, может быть только слегка нервничал. Потом они отправились в этот дивный клуб. Марк заказал дорогое белое вино, очень приятное на вкус. Они беседовали о разных пустяках. А потом вдруг возник этот разговор…
— Впрочем, можешь не отвечать, — бросила Бетти. — Все хорошо, но ты меня не любишь. Это ты хотел сказать?
— Пойми меня правильно, Бетти! Мне всегда было очень хорошо с тобой. Просто… Я и сам не знаю, что случилось. Наверное, я не создан для семейной жизни.
Марк заметил, что Бетти поморщилась. Черт побери, он и сам понимал, что все это напоминает сцену из дешевой мелодрамы. Но не знал, как еще можно было действовать в подобной ситуации.
Хорошо уже то, что он вообще решился на этот разговор. Сердце его разрывалось от жалости к ни в чем не повинной Бетти. Она сидела напротив него, такая несчастная и потерянная. Но перед глазами вставал и другой образ — дерзкой темноволосой девушки в ярко-красном платье. Девушки, которая навсегда завладела его сердцем. И теперь уже ничего нельзя было изменить.
Внезапно Бетти истерически расхохоталась.
— Прекрасно! Замечательно! Мы уже разослали приглашения на свадьбу. Все мои друзья уже купили подарки. Однако в самый ответственный момент выяснилось, что балаганчик отменяется. Потому что жених не создан для семейной жизни. Нет, это просто смешно. Правда, Марк? Ну, что же ты не смеешься?
— Бетти, прошу тебя, успокойся.
— Я спокойна как никогда. — В голосе ее звучала горькая ирония — единственное оружие побежденных.
Марк проклинал все и вся, а больше всего тот час, когда появился на свет. Бетти же отчаянно пыталась сохранить саркастический тон, но очень быстро сломалась.
— Марк, умоляю, скажи, что я делала не так? Клянусь, я буду вести себя по-другому! Ты только скажи, любимый, только намекни! Я изменюсь, я стану такой, какой ты хочешь меня видеть! Марк, умоляю, не оставляй меня! Ведь я умру, если ты уйдешь!
Он смотрел на свою невесту — теперь, по всей видимости, бывшую — и готов был расплакаться вместе с ней. Но все-таки главным его чувством в этот момент было безумное облегчение. Марк понимал: то, что испытывает сейчас Бетти, просто ужасно. Но, с другой стороны, он прекрасно знал, что это — наилучший выход. Куда хуже было бы, если бы он все-таки на ней женился. Тогда бы Бетти пришлось всю жизнь нести крест нелюбимой женщины. Теперь она, по крайней мере, свободна и может найти человека, который по-настоящему ее полюбит.
— Бетти, я очень ценю твои чувства… Наверное, никто и никогда не любил меня так преданно, как ты. Поверь, мне действительно больно оттого, что я не могу тебе ответить тем же. Но неужели было бы лучше делать вид, что все хорошо, когда на самом деле это не так?
— Но ведь ты же любил меня, Марк?.. По крайней мере, говорил, что любишь, — горько поправилась она.
