ХИНККЕЛЬ-ДЖИ
Меня ожидали четыре свитка отчетов. И Гьяррибари торопила меня назначить дату отъезда. Множество приготовлений было уже сделано, стража отобрана. Но я ждал выздоровления Мурри. Я не хотел покидать Вапалу, пока песчаный кот не окажется в состоянии сопровождать меня.
— Сезон песчаных бурь уже недалеко. — В голосе Гьяррибари чувствовалось недовольство.
Возможно, она была права, и я ждал слишком долго.
— Вы правы. Скажем, через пять дней, считая от сегодняшнего?
По ее лицу я понял, что она предпочла бы выехать гораздо раньше. Будь ее воля, мы бы отбыли этим же вечером.
— Следует провести сбор отъезда, — напомнила она мне.
Так назывался еще один дворцовый праздник, без которого я прекрасно мог бы, но не имел права обойтись.
— Сделайте все необходимые приготовления. Я оставляю эту заботу вашим рукам.
Получив долгожданный ответ, она отвесила мне церемониальный прощальный поклон. Как только она удалилась, я сбросил тяжелую мантию и приподнял нижнее платье, чтобы осмотреть свою рану. Древнее снадобье Мохамбры делало свое дело. На коже оставалось лишь несколько красноватых пятен, и больше ничего. Мог ли я надеяться, что это снадобье помогает кошкам так же хорошо? Я протянул руку к одному из мобилей, и по его звону ждавший гонец появился из внешних покоев.
— Вашей аудиенции просит посетитель, — сказал он. — Сестра царственного, высокая дева Мелора-Кура.
— Пригласи ее войти. Потом отправься к смотрительнице императорских котов и попроси ее уделить мне внимание.
Он отдал честь и исчез. Я встал, чтобы приветствовать Мелору-Куру, когда та вошла, и положил руки ей на плечи, избегая формальной учтивости, чтобы показать нашу близость.
— Чем вызван этот хмурый взгляд, сердце мое?
Я ясно видел, что она взволнована, и мгновенно насторожился, понимая, что под поверхностью придворной жизни таится много опасностей. Я усадил ее рядом с собой на подушки у широкого окна, надеясь, что смогу как-нибудь успокоить ее.
— Ты отправляешься в путешествие, — начала она.
— Через пять дней. Больше я откладывать не могу.
— Ты выбрал себе свиту? Может быть, ту, кто станет твоей спутницей?
Я был поражен. Сказала ли ей Алитта? Я ничего не слышал от нее, хотя знал, что скоро услышу.
— Спутницу? — переспросил я.
— Да. Ох, Хинккель, я слышала — возможно, это просто сплетни, но об этом говорят как о факте. Говорят, что будет выбрана внучка королевы Юикалы, Берниен.
— Но она всего лишь ребенок! Если она и в поре, это не заметно.
Моя сестра крутила в руках маленький сверток.
— Также говорят, что есть снадобье, которое может ввести женщину в пору…
— Но ведь это нарушение законов Высшего Духа! Кто осмелится пойти на такое?
— Королева.., но она не станет, не сможет идти против Духа! Брат, — она бросила мне сверток, — что же случилось, что люди начинают нарушать один из внутренних законов? Разве не последует за этимвеликое зло? Женщина входит в пору в момент, предначертанный Высшим Духом, так было всегда. Юикала — королева, которая отвечает перед Ним за свою землю. Она отвечает за народ, за безопасность Вапалы. Если она нарушит закон, разве не пострадает вся Вапала?
Это было верой, которой я придерживался всю свою жизнь.
— Кто распространяет эти сказки? — спросил я. — Мы должны узнать правду!
— Я… я слышала это как сплетню. Та, что говорила об этом, казалось, имела какое-то касательство ко двору. Но я не могу назвать ее имени!
