– И кто это был, как думаешь? – спросил он.
– Свидетель убийства.
– А как же так получилось? Он видел убийцу, а тот его не заметил? – Оленин опустил уголки губ вниз и снова пожал плечами. – Второй вопрос: почему этот свидетель не пришел к нам, вообще не объявился?
– Боится убийцы, – предположил Оленин.
– Может, и боится, – протяжно произнес Сербин. – Что-то тут не то... А вот на звонок ты, наверное, обратил внимание. Кто и как узнал, что убили Гринько с секретаршей? Милиция прибыла через пятнадцать минут после звонка, и эксперт определил, что убили буквально перед тем. Значит, звонили из офиса. Бельмас в это время находился в здании. Через тринадцать минут после прибытия милиции он и еще двое с ним выпрыгнули из окна. Но если есть свидетель... Так, так, так... Давай-ка вот с чего начнем: выясним, с какого номера телефона был сделан звонок.
А через пару часиков оба, что называется, поцеловали двери в офисе Андрея Тимофеевича. Охрана внизу доложила:
– Все на похоронах.
– И никто не может нам помочь? – спросил Сербин.
– А что вы хотите?
– Узнать, в каком кабинете стоит телефон вот с этим номером, – показал лист Сербин.
– Нет, сегодня никто вам не скажет, – не стал смотреть на листок охранник. – Приходите завтра.
Сербин и Оленин в машине закурили.
– Каждый день бросаю курить, – сказал Виктор Серафимович, глубоко затягиваясь.
– А я бросил бросать.
– Ты еще молодой, можешь себе позволить эту сладкую гадость. А у меня то сердце зайдется, то голова без причины трещит по швам. Знаешь что...
– Скажите, тогда узнаю.
– Поехали на похороны. Потолкаемся среди людей, посмотрим, послушаем.
Оленин по-своему понял желание следователя посетить траурную церемонию:
– Убийцы приходят на место преступления, на похороны они не являются.
– Все это миф, – рассмеялся Сербин, вырулив с места стоянки. – Преступник сейчас грамотный, знает, что место преступления желательно обходить десятой дорогой. Мы с тобой просто так, любопытства ради, потолчемся.
Агата прилегла на диван в гостиной. Рита накрыла ее ноги пледом, наклонилась к лицу матери:
– Может, отключить кондиционер?
– Не надо.
Рита с мужем ушли к себе. В течение двух часов Вадим то и дело появлялся на лестнице, но ему казалось, что мать спит, и он уходил. Еще во время поминок он, выйдя с братом из ресторана, тихонько поинтересовался:
– Программу достал?
– Даже испробовал. Теперь ты обработай маму, меня она сразу заподозрит.
– Как ответственное дело, так сразу я! – фыркнул Вадим. – Ладно, попробую уболтать ее. Есть идея, как это сделать.
А подходящего момента не выдавалось. Но вот часа через два, глянув вниз очередной раз, он увидел, что мать приподнялась на диване, взяла стакан воды со столика и пьет. Вадим спустился, сел в кресло напротив матери, раскрыл старый альбом.
– Я тут старые фотографии пересматриваю... Многих людей вообще не знаю. Мам, смотри, это я или Артур? – показал он пожелтевшее фото.
– Ты, – сказала она, поставила стакан и легла.
Вадим пересел к ней:
– А здесь кто? – Мать перечисляла родственников, знакомых. Некоторых людей и она не помнила. Один снимок взяла в руки:
– Вот я, отец, Нина...
– Кто такая Нина?
– Моя подруга. Она давно умерла.
– А рядом с ней кто?
– Бельмас.
– Тот самый? – напрягся Вадим. Неизвестно почему, Агата не ответила. – Ладно, не буду докучать тебе, отдыхай.
Он помчался в комнату брата, который сидел перед монитором. Ликуя и потрясая фотографией, сообщил:
– Есть! Только снимок небольшой.
– Это не проблема, в другом формате фотография превратится в плакат. Ну-ка, покажи... А он ничего был.
– У тебя получилось? – пододвинув стул, спросил Вадим.
– Освоил. На твоей фотографии тренировался. Скверная получилась физиономия у тебя, посмотри.
– Твоя будет не лучше, – огрызнулся брат, глядя на себя и не узнавая.
– Не злись, – рассматривая фото, произнес Артур. – Так ты будешь выглядеть лет в пятьдесят, до этого много воды утечет. Странно, они дружили, а мы никогда не видели Бельмаса.
– Потому что он джентльмен удачи: украл, выпил, в тюрьму. Ему некогда было по гостям ходить.
– Сейчас отсканируем, состарим и посмотрим, кого нам искать.
Артур защелкал мышью...
Одиннадцать часов. Улицы в этом четырехэтажном районе, выстроенном во времена индустриализации, а потому обветшавшем, вымирают уже в десять. Зато здесь в каждом дворе целый ботанический сад произрастает, и где притаился наблюдатель – поди угадай. Хуже всего, что въезд во двор один. Дворы отделены друг от друга кирпичными стенами, правда, невысокими. Но что хорошо – сверху закрывают кладку ветви, снизу скрывают кусты.
Первым проник на территорию двора Держава. Проник тайком – перелез через ограду и притаился в кустах, высматривая, кому еще не спится в столь поздний час. И заметил! Не человека, а огонек от сигареты. Она загоралась в детской избушке на площадке для детей. Держава сделал условный звонок...
В руке Бельмаса завибрировала мобила, он взглянул на дисплей, поднес к уху. В трубке молчание, что и было сигналом – во дворе кто-то притаился. В противном случае Держава сказал бы пару слов. Бельмас махнул рукой Горбуше, мол, идем. Войдя во двор, он нарочито громко заговорил:
– Ну, вот мы и дома. Устал я чертовски. Сейчас как завалюсь спать...
И в том же духе до подъезда. Едва скрывшись за дверьми, достали веревки.
Из избушки тихо вылез молодой человек, достал мобилу... Внезапный сильный удар сзади свалил его с ног. Падая, парень негромко вскрикнул – скорее от испуга, нежели от боли. На него кто-то навалился, выкручивая руки. Из подъезда выбежали Бельмас с Горбушей, помогли Державе скрутить парня, связать и поставить на ноги. Бельмас, встав напротив пленника и уткнув ему в грудь указательный палец, внушительно произнес:
– Меня обвести вокруг пальца еще никому не удавалось, только нашей доблестной милиции.
– В чем дело? – процедил пленник. – Что надо?
– Кто тебя приставил следить за нами?
– Никто. Мне ночевать негде.
– А кому звонил? – прорычал ему в лицо Держава. – Маме? Чтоб не волновалась, да? Кому хотел сообщить, что Бельмо пришел на хату?
– Да пошел ты, козел!
Держава не удержал кулак, слегка сунул его в солнечное сплетение пленнику, но тот согнулся пополам. Рухнуть ему не дал Горбуша, крепко державший за предплечья.
