Он сжался. Ему не хотелось той ночью говорить с Джессикой о ребенке. Каким же надо было быть идиотом! Кевин внушил себе, что этот мальчик — от Эймана, и ни разу не дал его матери возможности довести до конца объяснение, всегда обрывал ее, когда речь заходила о сыне.
— Так он от тебя? — гневно спросила Клара. — А сам утверждал, что между вами ничего не было! А ты, — она обратилась к Джессике, указав на нее пальцем, — ты же сказала, что он был всего лишь чужим парнем, живущим в соседнем доме!
— Но, Эйман… — Кевин был растерян и не мог произнести ничего, стоящего внимания. Джессика во все глаза смотрела на него. Ее щеки пылали, а руки сжались в кулаки. Он желал, чтобы она набросилась на него и колотила его до тех пор, пока из нее не выйдет вся накопившаяся обида.
— Старина, ребенок не мой! — встрял в разговор Эйман.
Кевин впялил в него свой взгляд. Если бы этот негодяй закрыл свой поганый рот три года назад, то Кевин сейчас не сидел бы здесь и не выглядел идиотом. Он спал бы вместе с женой, они воспитывали бы сына и были счастливой парой.
Эйман, должно быть, подумал о том же самом.
— Чепуха какая-то. Мне и в голову не могло прийти, что ты подумаешь, будто я… Да нет, между нами ничего не было. Это точно не мой мальчик.
Кевин провел пальцами по волосам. Наконец-то все окончательно выяснилось. Этот ребенок не имел никакого отношения к Эйману. Он был его ребенком! Что теперь Джессика думает о нем? Наверняка глубоко презирает…
— Что происходит? — спросила Клара. — Скажи мне, Кевин, что это не твое дитя.
— Джесс… — произнес Кевин чуть дрогнувшим от волнения голосом.
Она посмотрела на него, ее холодный взгляд мог просверлить в нем дырки.
— Конечно, он твой. — Она коснулась своего живота, как будто вспомнила беременность. Ее глаза были наполнены невысказанной болью.
Каждая мышца в его теле напряглась. Что ему теперь следовало сделать? Он должен был вертеться как белка в колесе. Предстояло срочно, к восьми утра, вернуться в Хьюстон для встречи с партнерами. Если он не приедет, то потеряет важный контракт. Ему не следовало рисковать своим бизнесом ни тогда, ни сейчас, и прежде всего потому, что у него есть семья. И не так уж и важно, нужен он жене и сыну или же нет.
— А он чей, ты думал?! Эймана? Потрясающе, просто нет слов! Ты решил, что он мог… Нет, ты был уверен, что я сама могла… — Ее лицо покраснело от гнева.
Вероника сделала несколько шагов по комнате, размахивая руками и пытаясь ослабить напряжение, повисшее в воздухе.
— Стоп, стоп, стоп! — затараторила она. — Все нормально. Вы оба — жертвы недопонимания. Во взаимоотношении между полами всегда бывают подобные неурядицы. Это все проделки Венеры и Марса. — Она наградила каждого участника необычной встречи теплым ободряющим взглядом.
Кевин почувствовал некоторое облегчение и посмотрел на маленького мальчика, который играл со своим паровозиком. Он взглянул на пухленький палец, который Джимми прижал ко рту, уловил его любопытный взгляд. Ну, как теперь объяснить Джесс, что для нее лучшее место — в его объятиях. Сама судьба заставляла их вернуться в свой дом.
Клара устремила свой проницательный взгляд на Джессику.
— Позволь мне кое-что узнать подробнее. Сперва ты утверждала, что этот ребенок — Эймана, теперь говоришь, что он от Кевина. Похоже, и сама толком не знаешь, от кого он. Пожалуй, ты просто пытаешься поймать хорошего парня. Мой Кевин не попадется на твою удочку.
Но тут Кевин подошел к Кларе, взял за руку и отвел ее в коридор. Он открыл входную дверь, и они остановились на пороге. Кевин глубоко вдохнул прохладный воздух.
— Скажи мне, пожалуйста, что происходит? Я должна знать. — Ее голос дрожал.
Кевин провел ладонью по волосам.
— Спасибо тебе за все, но время игры истекло.
— А кто играет?
— Прости…
Клара не должна была слишком углубляться в происходящее. Этого Кевин категорически не хотел. Он и так оказался в слишком сложной ситуации.
— Мы с тобой незаметно сблизились. Мне было хорошо. Я думала, что ты чувствуешь то же самое. Я просто предположила, что у нас может быть будущее.
Кевин покачал головой. Ему не нужно было брать ее с собой. И уж не следовало допускать к себе так близко.
— Ты — потрясающая женщина, Клара! Я уверен, что тебе повезет и ты встретишь подходящего мужчину и осчастливишь его.
— Это звучит обнадеживающе. — Она потупила взгляд. — Признайся, Джессика сказала правду?
— Да.
— А что касается этого Эймана, он спал с ней?
— Нет. — Кевин засунул руки глубоко в карманы. Как он мог вбить себе в голову, что она изменяла ему с Эйманом? Ревность, так он решил, разрослась до взрывоопасной величины за эти годы.
— Это мой ребенок. Он действительно мой.
— Интересно, он сперва принадлежал Эйману, а теперь вдруг стал твоим! Что это, пустые слова хитрой потаскушки? Или они сговорились с Эйманом?
— Ни то и ни другое. Она — моя жена.
— Жена?! — У Клары вспыхнули щеки. — Ты хочешь сказать, что я нужна была тебе только лишь для того, чтобы вернуть назад жену? Это несправедливо.
— Послушай, причем здесь справедливость? У нас с тобой договоренность, контракт. Джессика оставила меня три года назад. Твое появление было необходимо как для меня, так и для нее, ты потом все поймешь.
— И тебе, конечно, ничего не было известно о ребенке? Ты же убеждал меня, что он от Эймана. — Она была в растерянности.
— Повторяю, позже во всем разберешься.
— Что ж, чудесно, но ты обещал мне щедрое вознаграждение. — Легкая улыбка появилась на ее лице. — И еще пообещай… Если у вас ничего не выйдет, то моя дверь будет первой, куда ты постучишься.
— Конечно! — Он улыбнулся и дружески поцеловал ее в щеку. — Спасибо за все.
Кевин стоял рядом с ней на крыльце, пока за Кларой не приехало такси. Было очень тихо, и он невольно прислушивался к тому, что происходит дома. Звяканье чашек о блюдца, стук ложечек, детское бормотание… Интересно все же, что подумала о нем Джессика, узнав, что ее муж считает Джимми ребенком Эймана? Есть ли у них теперь шанс на восстановление семьи? Или Кевин только тешит себя пустой надеждой?
Он вернулся в дом, чтобы здесь и сейчас поставить все точки над «i». Ему необходимо все подробно обсудить с Джессикой, а уж потом лететь в Хьюстон.
Вероника и Эйман сидели на диване, пили чай и ели бисквиты. Сынишка лопал малину. При виде этой мирной картины Кевин успокоился, на душе у него стало так хорошо, так спокойно! Он гордился тем, что у него такой красивый мальчик, наверняка малыш еще и очень способный.
— Где она? — спросил Кевин.
Вероника подняла голову, Эйман позеленел.
