— Погибла наша дочь, — сказала Делия, уткнувшись в его плечо.
Стоун еще крепче прижал ее к себе.
— Теперь все будет по-другому, я клянусь тебе. Но ты должна мне помочь. Мы должны пойти друг другу навстречу. Я не смогу сделать все в одиночку.
Стоун чувствовал ее жаркое дыхание на плече. Интересно, она все еще считает себя ангелом на задании или уже нет? Что там говорили по этому поводу доктора? Попытка забыть неприятности? Делии, видно, было совсем плохо, и во всем виноват он один. Ему нужно было заботиться о жене, подарить ей еще одного ребенка, которого она так хотела. Нужно было доверять ей, доверять ее суждениям и оценкам. Делия редко ошибалась. Она всегда была бесстрашной и цеплялась за жизнь обеими руками даже после смерти Брук. Это он стал главным трусом в семье. Его сердце, душа и смелость похоронены вместе с дочерью.
— Делия, — тихо сказал он. — Пора жить дальше. Нам обоим пора понять, что наша жизнь не закончилась со смертью Брук. Хватит жить в ее комнате и цепляться за прошлое.
Делия подняла голову и внимательно посмотрела на него.
— Мне тоже пора перестать жить в прошлом, — уверенно добавил он.
— Это слишком сложно, — едва слышно прошептала она.
В ее голосе слышалась усталость, и Стоун мгновенно принял решение.
Ей необходимо переехать из комнаты Брук! Делия поколебалась, хотела что-то сказать, но он покачал головой и улыбнулся.
— Ничего страшного. Давай ложись спать, ты устала.
Она безвольно последовала за ним и позволила уложить себя в постель. Он выключил свет, нагнулся к ней и поцеловал ее в щеку. Когда Стоун собрался уходить, она неожиданно схватила его за руку.
— Прости меня, — сказала она сонным голосом.
— Нет, дорогая, это мне нужно просить у тебя прощения.
Но Делия не слышала его — она уже крепко спала.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Делия добавила две чашки молотых орехов в тесто для блинов. В семье Тайлер было принято каждую субботу есть на завтрак блины с орехами и черникой. Эта традиция появилась в доме вместе с Делией и не исчезла после смерти Брук.
— Когда будет готово? — в который раз спрашивала Шеннон.
— Да, мам, я просто умираю от голода!
Филд и Шеннон забрались на высокие стулья около кухонного стола и смотрели, как Делия выливала очередную порцию теста на сковородку.
— Сейчас допеку эту партию, и можем садиться есть, — с улыбкой сказала она. Дети всегда смотрели, как она готовит, а братья Тайлеры в это время пили кофе и разговаривали — это тоже стало традицией. Флинт и Шеннон появились как раз перед завтраком.
— Не забудь добавить чернику в мои блины! — сказала Шеннон.
— И в мои тоже! — выкрикнул Роки.
— Именно этим я занимаюсь по субботам последние девять лет, — негромко откликнулась Делия, посмотрев на Стоуна. Она думала о вчерашнем вечере, и его страсть и нежность, его стоическое терпение заставляли ее нервничать сегодня.
Делия отпила глоток кофе из своей чашки. Она наслаждалась каждой секундой своего любимого дня недели. Она ловко переворачивала блины, пила кофе и слушала, как мужчины обсуждают приготовления к приближающемуся урагану, но вскоре полностью отдалась во власть воспоминаний. Делия думала о Стоуне.
Все те годы, которые она провела в поездках от одной базы ВВС к другой, ей очень не хватало своего дома. Она мечтала о кухне, в которой собирается многочисленная семья, о муже и детях. Она всем сердцем полюбила семью Тайлер, и они платили ей тем же.
И ей очень повезло, что она встретила Стоуна.
— Тетя Делия!
— Что, солнышко? — откликнулась Делия, перекладывая блины на подогретое блюдо.
— А правда, что Филду не придется ходить в эту жуткую старую школу?
— Эта «жуткая старая школа» — самая лучшая из всех интернатов штата. — Флинт подошел к кухонному столу и взял блюдо с блинами. — Но ты права — школа действительно старая. — Он улыбнулся Делии.
— Папа, я все знаю, но Филд не сможет жить дома. А ты сказал, что это ему нужно больше всего — жить дома с тетей Делией и дядей Стоуном.
— Кто-нибудь может принести сироп? Он стоит на плите, — сказала Делия. — А что касается твоего вопроса, Шеннон, то ответ на него — да, Филд остается на ранчо и будет ходить в школу в Лемон-Фоллз.
Делия не осмелилась посмотреть на Стоуна. Конечно, у его братьев были свои соображения насчет школы, куда должен ходить Филд, но она впервые услышала их. Стоун ничего не ответил.
— Видишь, я же тебе говорил! — Филд слез с высокого стула и направился за стол вместе с Флинтом.
— Ой! — завопил Роки, дуя на руку. Он успел залезть пальцем в кленовый сироп, подогревавшийся на плите.
— Он горячий, — усмехнулась Делия.
— Я заметил. — Роки подошел с кастрюлькой к столу и стал искать емкость для сиропа.
— Вот, солнышко. — Делия подала ему ярко-желтую керамическую миску.
— Интересно, почему ты всегда разговариваешь со мной так, будто я младше Шеннон? — пожаловался Роки и тут же громко выругался.
— Дядя Роки, кастрюлю надо брать прихваткой, — наставительно сказала девочка под дружный смех остальных.
— Я это знаю, малыш. Я просто притворяюсь очень глупым! — Он принялся сосать обожженный палец, наливая сироп в миску здоровой рукой.
Шеннон выглядела растерянной.
— Дядя Роки шутит, — прошептала ей на ухо Делия.
Шеннон подошла к столу, села и потянулась за салфеткой.
— У меня будет щенок, — невинно заметила она.
Блэйда заинтересовали слова племянницы.
— Щенок?
Делия села за стол, а Стоун разлил сок детям и кофе взрослым. Она посмотрела на Флинта и увидела неподдельное удивление на его лице.
— Какой щенок, Шеннон? — спросил у дочери Флинт.
— Мой щенок.
— Она говорит о моем щенке, — вмешался Филд. — Она все перепутала.
— Вовсе нет!
Блэйд занял место во главе стола.
— О чем это они? — спросил он, накладывая на тарелку блины.
Повисло неловкое молчание. Блэйд ждал ответа, и Делия заговорила прежде, чем Стоун смог открыть рот:
— Я подумала, что Филду можно отдать одного из щенков Джинджер, если вы, конечно, не против.
Блэйд посмотрел сначала на нее, потом на Стоуна.
— Ну-у... Ладно. — Он пожал плечами и начал есть.
— Как же легко тебя уговорить, — поддразнила его Делия.
